Чужая, или Академия воинов - Эльвира Плотникова

— Почему ты не предупредил, что она боится высоты? — рявкнул Тимофей, перекрывая шум реки.

Полина вздрогнула и посмотрела на ребят. Разъяренный Тимофей стоял напротив Матвея, сжимая кулаки. Никита, не обращая на них никакого внимания, что-то искал в своем рюкзаке. Полине показалось, что лицо у Матвея белее снега. Она испугалась, что Тимофей затеет драку, и хотела было подняться с земли, но ноги ее не слушались.

— Прости, Тим…

Полина не услышала голоса Матвея, она прочла ответ по губам.

— Ты потащил ее в горы, не научив держать равновесие?!

Она снова попыталась встать, но на этот раз ее удержал подошедший Никита.

— Не обращай внимания, Тим покричит немного и успокоится, — сказал он Полине, протягивая флягу. — Лучше отпей отсюда пару глотков, это травяная настойка.

Она послушно глотнула из фляги. Головокружение и тошнота понемногу проходили, но со слабостью справиться пока не получалось.

Никита присел на корточки рядом с Полиной и положил руку ей на плечо. Ей было стыдно смотреть ему в глаза, и она отвела взгляд.

— А ты смелая девчонка, Полина, — произнес Никита.

— Я?! — Она в недоумении уставилась на него. — Ты шутишь…

— Ничуть. Никто не упрекнул бы тебя за применение пси, но ты смогла этого избежать. Поверь, Тим это оценил.

— Ну да… То-то он так злится!

— Заметь, не на тебя. Но и это пустяки. Тим просто забыл, что ты недавно стала Учеником и опыта у тебя еще маловато.

— Мэт тут ни при чем, — пробурчала Полина.

Уловив тревогу в ее голосе, Никита пояснил:

— Ничего с ним не случится. Тим вспылил, но он понимает, что и сам виноват.

Полина так не считала, но возразить не успела — к ним подошел Тимофей. Он уже перестал метать гром и молнии и внешне казался вполне спокойным.

— Ты можешь идти? — спросил он Полину.

Она поспешно кивнула и поднялась с земли. Слабость, сковывающая ее движения, отступила.

Прежде чем они продолжили путь, Полине пришлось отбиваться от ребят. Каждый из троих попытался забрать у нее рюкзак «хотя бы до того времени, пока она не почувствует себя лучше». Она проявила характер, хотя предложение идти дальше налегке показалось ей заманчивым.

На следующий день они наконец добрались до Бездонного колодца. Случай на мосту ребята не обсуждали. Тимофей сразу пресек робкие попытки Полины извиниться за свое поведение.

— Ты не должна винить себя, — отрезал он. — Просто есть вещи, которые ты пока не умеешь делать. Это мы должны были помнить.

Матвей вообще ничего не сказал по этому поводу, но Полина чувствовала, что он не сердится. Настроение у нее заметно улучшилось, и она даже напевала себе под нос песенку о Белом Спелеологе[4] , выкопанную в архивах. У них в запасе было еще полдня, но Тимофей распорядился разбить лагерь. — Отдохнем, проверим снаряжение, а завтра с рассветом начнем заброску[5], - сказал он.

Эту ночь Полина провела беспокойно, — в голову лезли всякие тревожные мысли. Она знала, что родители Мерлинды и два ее брата погибли в пещерах, и, хотя это случилось давно и в другой Системе, на душе у нее было как-то муторно.

Утром перед заброской Тимофей попросил всех как следует запомнить окрестности.

— В случае опасности будем телепортироваться сюда, — объяснил он. — В пещерах — никаких геройств! При любой угрозе жизни применять пси не раздумывая.

Неприятности начались, как только они стали спускаться в Бездонный колодец. Конечно, совсем бездонным он не был — всего какая-то сотня метров в глубину, и начинался тоннель, который вел в Обвальный грот.

Когда у Никиты, который шел последним, вдруг оборвалась веревка, это посчитали случайностью. Правда, Тимофей проворчал, что надо было лучше проверять снаряжение, но все же признал, что Никита применил левитацию вынужденно.

Под землей было не только темно, но и непривычно тихо. Вековая пыль под ногами заглушала звуки шагов, и лишь шорох крыльев летучих мышей нарушал безмолвие.

Полина боязливо ежилась, когда над ее головой проносились эти подземные твари. Она уговаривала себя, что это всего лишь «маленькие безобидные мышки», и все-таки не смогла удержаться от крика, когда одна из «мышек» вцепилась ей в плечо. Услышав ее дикий визг, Тимофей так испугался, что уронил фонарь. Никита резко распрямился и стукнулся головой о низкий свод хода. Матвей, более привычный к Полининым визгам, не стал тратить время на отдирание летучей мыши и отбросил ее в сторону телекинезом.

— Кто-нибудь объяснит мне, что происходит? — прошипел Тимофей, подобрав фонарь и посветив назад.

— Тим, прости, я нечаянно, — дрожащим голосом отозвалась Полина.

— И я тоже, — признался Матвей.

— Что «ты тоже»?

— Нечаянно применил пси, когда отрывал от Полины летучую мышь.

— А-а-а! Ты, никак, думал, что она ее сожрет? — взвился Тимофей.

— Я не ем летучих мышей, — ехидно заметила Полина.

Никита и Матвей засмеялись.

— Я имел в виду наоборот, — пояснил Тимофей, хотя это и так всем было ясно. — Тьфу на вас! Чайники…

— Сам такой! — парировал Никита.

Примерно через час отличился и Тимофей. Углубившись в изучение плана пещеры прямо на ходу, он не заметил небольшую расщелину и исчез прямо на глазах у изумленного Никиты, который шел сзади.

— Тим!

— Да тут я, тут! — сконфуженно отозвался Тимофей, выплывая из-под земли.

— Ну и кто из нас после этого чайник? — с сарказмом спросил Матвей.

— Ребята, не нравится мне все это, — вырвалось у Полины.

— А ты вообще можешь вернуться, если уже испугалась, — вспылил Тимофей.

— Между прочим, она-то пси не применяла, — вступился за Полину Матвей.

— Тихо, ребята, не надо ссориться, — примирительно сказал Никита. — Тим, в чем-то Полина права. Неудачное у нас получилось начало.

— Но это не значит, что нам надо поворачивать назад, — подхватил Матвей. — Давайте просто будем внимательней, это все-таки пещеры.

— Спасибо, что напомнил, — съязвил Тимофей. — Так мы идем дальше или как?

Возвращаться никто не захотел, сдаваться изза первых глупых ошибок было стыдно.

В середине дня — они ориентировались по часам — Тимофей разрешил группе остановиться на отдых. Они расположились в большом гроте с множеством сталактитов и сталагмитов[6] образующих целый ряд колонн. Огромные плиты на дне пещеры напоминали лед, покрывающий сухое русло реки. Никита сказал, что на нижнем уровне протекает небольшой ручей, в конце галереи падающий с водопадного уступа и исчезающий в узких щелях, пройти через которые невозможно.