Гарри Поттер и Грань Равновесия - Новый Мародёр

- Хорошо. Встаньте.

Мерлин тут же поднялся. Его посох был в его руке.

- Нет, оставьте оружие и отойдите от него, - прозвучал голос Гарри, дающий указания.

Великий маг так и поступил, и вот он стоит посреди комнаты безоружный.

- Сосредоточьтесь на своих ощущениях. Улавливайте каждое их изменение. Готовы?

- К чему? - удивленно спросил маг, но был прерван молниеносным взмахом палочки…

- Avada Kedavra! - так как все, что Гарри произносит, ментально транслировалось на весь зал, то все его услышали.

Глаза Мерлина наполнились страхом, но всего на мгновение. Он тут же ушел в сторону от луча и серьезно смотрит на Гарри.

- Вы запомнили свои ощущения? - спросил парень, как будто не замечая направленных на него оружий.

- Что это было?

- Иллюзия смертельного проклятия. Не думаете ли вы, что я стал бы рисковать вашей жизнью при первой попытке? - Гарри был само спокойствие, как и подобает темному магу и некроманту. - Итак, что вы почувствовали, когда услышали слова смертельно проклятия?

Старый волшебник успокоил остальных и задумался, потом ответил:

- Страх? Удивление, потом страх.

- Вы правы, - Гарри поднялся и встал напротив великого мага, которому отдал его оружие. Облако продолжало летать над его головой. - Почему темный маг становится таковым? Он изначально, даже когда еще не применил ни одного заклинания, верит, что темная магия - это мощь, которая вознесет его на мировое господство. Он влюбляется в эту магию неосознанно, и она начинает его пожирать. Многие философы и мудрецы утверждают, что любовь - …

- Самая сильная и чистая сила на земле, - продолжил за Феникса Мерлин, - а темная магия не может принять такую чистую силу и начинает разрушать душу мага.

- В точку, магистр, - щелкнул пальцами для выразительности Гарри. - Любовь нужна для истинно светлой магии. Для темной же нужно то, что ей подходит. Какое чувство, противоположное любви, равно ей по силе? - загадка, которую Гарри как-то задали в Школе Хранителей, и он довольно долго мучился. Но там он, а тут - Мерлин.

- Ну… Ненависть противоположна любви… По силе с этим чувством может сравниться только… - он задумчиво крутил бороду, пока не понял: - Страх!

- Верно, магистр Мерлин, - чуть улыбнулся Гарри. - Если магия не принимает противоположную ей силу и чувство, то надо дать ей то, что она хочет. Вот и все теория. Она элементарна, согласитесь, но надо было пойти по правильному пути и все. Вот вам мой личный совет: я пользуюсь таким способом - при создании чар темной магии думаю либо о своем самом большом страхе, либо о том, что боюсь причинить вред другим. Сама темная энергия пытается сделать все наоборот, но ведь нам только и надо, что бы оно получилось во всю свою мощь?

Присутствующие осмысливали сказанное, и проверяли теорию на предмет ошибок. Додж даже записал ее слово в слово. Артур сидел с потерянным видом, смотря на комичное шоу перед ним: «Мерлина учит тринадцатилетний мальчик!»

- Думаю, что понял тебя, - сказал великий маг.

- Тогда давайте попробуем. Вы знаете заклятие боли? Вижу, что знаете. Наложите его на меня. Не беспокойтесь, я столько их вытерпел, что у меня чуть ли не аллергия на него появилась, - усмехнулся Гарри и встал прямо: - Ну же!

- Хорошо. Ох, стар я стал для подобных потрясений! Прости… Crucio!

«Черт, да у него посильнее Тома будет! А это его первый раз!»

«Так это же Мерлин!»

Этот мысленный монолог был закрыт щитами, и никто его не услышал. Старец отменил заклинание и поспешил к упавшему Гарри.

- Прости, я знал, что это не лучшая идея…

- Все в порядке, просто я не достаточно собрался. Тем не менее, заклинание было отменно. Давайте-ка проверим вашу ауру…

Проверки всех магистров показали, что ни аура, ни душа Мерлина ничуть не изменились. Это послужило темой получасового спора, в ходе которого согласились попробовать еще четыре магистра. У всех вышло, и Гарри пришлось просить Тома дать ему краткий курс начальной темной магии. Спустя час Гарри передал Доджу исписанный им свиток, куда он записал заклинания и их описания, что магам следует выучить в первую очередь, чтобы равномерно постигать азы, а позже и эффективную темную магию.

«Да… Мерлин, творящий Аваду - у меня до сих пор в голове не укладывается!» - рассмеялся Том.

«Думаю, что наша история переплюнет какого-то там Барса и его команду!» - поддержал его посох.

«Вот после этого - я не сомневаюсь! Нет, Дамблдора удар хватит, если ему рассказать!» - хихикнул Гарри и направился вместе со всеми семью магистрами в стрелковую башню.

- Итак, наша задача - укрепить ее настолько, насколько это возможно. Подойдет абсолютно любая защита. Эта башня будет огневой поддержкой магов и стрелков, - сообщил им Сейн. - Предлагаю посмотреть на нашего нового друга в действии,

- хохотнул он и указал на Гарри.

Тот пожал плечами и достал палочку, затем жестом попросил у одного воина меч. Тот неуверенно посмотрел на магистров. Те дружно кивнули. Он протянул оружие рукоятью вперед. Гарри чуть склонил голову в знак благодарности. Следующие его действия поразили многих: он начал двигаться вдоль стены, мечом оставляя на ней глубокую царапину. Когда полный круг был обведен, меч проделал на окружности четыре небольших углубления на равном расстоянии друг от друга.

Наконец оружие, в целости и сохранности, вернулось к удивленному воину. Под любопытными взглядами Гарри призвал четыре небольших камня и палочкой начертил на них стихийные руны. Вот теперь магистры поняли все и, мягко говоря, занервничали: опыты со стихийной защитой, использующей руны, были весьма печальны, а вызываемые сейчас четыре стихии при неверном обращении разнесут Камелот до основания. Но никто не сказал ни слова, так как отвлечь сейчас этого мальчика от дела - стопроцентная беда. Если маг потеряет концентрацию, удерживающую процесс под контролем, всем будет плохо… Крайне. Когда две руны были установлены, Додж вытер пот со лба. Когда на место встала третья, то трясло уже всех. Когда же на место стала четвертая, то помещение озарилось четырьмя цветными всполохами, причем так резко, что Сейн подумал о самом плохом… Но ничего не произошло, если не учесть заклятий, рекой полившихся с палочки Гарри точно по четырем рунам и в строго определенной последовательности, которую смог уловить только Мерлин. По царапине-желобу, соединявшей все четыре угла, потекли мерцающие потоки магии, силу которых подпитывала сама природа. Четыре цвета слились в один, стены помещения на мгновение потеряли свой цвет. Вспышка заклинания, и на стене остались только красивые рисунки в виде виноградной лозы - место полосы, и кистей винограда - вместо четырех рун.

Довольный своей работой, Гарри повернулся к побледневшим от страха (кто говорил, что Мерлин ничего не боялся? Пришел Гарри, и он забоялся прим. авт.), но все же восхищенным магистрам…

- Вот это да! Какое самообладание! Гарри, да я готов признать, что ты только что создал то, что не решается сделать ни один маг в мире! Стихийная защита требует просто невероятной концентрации! Как ты этого добился?

Уже знакомое им облако появилось над головой мальчика…

- Просто во время ее создания думаю о том, как просыпаюсь утром, а прямо под носом лежит вонючий ботинок. И так раз сто подряд. Главное не думать о том, что делаешь. Это трудно. Я разнес, наверное, домов шесть, пока не справился.

- Откуда же ты такой, Гарри? - удивленно произнес Мерлин, осматривая защиту. - Ты невероятно силен.

- Тот маг, чью силу я забрал, был некромантом высшего уровня, а так же адептом темной магии.

- Как же ты его победил?! - воскликнул Додж.

- Он допустил ту же ошибку, что и вы с некромантией: против моего одного из самых слабых боевых заклятий он использовал чересчур мощные щитовые чары. Они не остановили заклятие, а даже усилились. По существу, он мне сам помог себя победить.

- Хм! - усмехнулся Сейн, который понимал, что все это - чистый бред. Но, надо отдать должное, мальчик не дал повода усомниться в правдивости его слов хоть раз.

- Скажи, - Мерлин почти водил носом по стене, - я чего-то не понимаю? Почему именно виноградная лоза и кисти?

- Знаете древние греческие легенды о винограде?

- Не особо. А ты и до них докопался?!

- Именно так. Так вот, греки были уверены, что виноград - посланный им богами бар. Они делали точно такой рисунок на стене у себя дома, и это стало прародителем современной стихийной рунной магии, - ответил Гарри, проводя рукой по лозе. - По преданию, кисть винограда собирает энергию, направленную на ее уничтожение, а лоза распределяет ее на все равномерно. Проще говоря: чем больше они будут пытаться снести ее магией - тем сильнее будет становиться защита. А от физического урона есть десятки щитов.

- Да ты страшный противник, Гарри! - улыбнулся Додж. - Не хотел бы я быть твоим врагом!

Маги улыбнулись мальчику и самую малость добавили защиты от физического урона. Теперь эта башня - практически нерушима. Гарри попросили зачаровать подъемный мост и сами ворота, причем оставили его одного… А этого делать было не нужно (потирая руки в предвкушении, Глава Ордена Равновесия сидит на удобном диванчике в банном халате и розовых пушистых тапочках с ушами. Сидит перед телевизором, который показывает все действия Гарри. На коленях у него поп-кон, вокруг орет акустическая система. На шее шарф с надписью: «Гарри - Чемпион» и «Эванс - Форевер!» Прим. авт.).