Грёзы и чернила (СИ) - Моро Джинкс

— Не пялься, — помнил Орфей вполголоса, отпуская, наконец, ее руку. — Радослава изучает влияние боли на увеличение магического потенциала уже много лет, это часть ее исследования.

Майра содрогнулась. В голове никак не укладывалось — причинять себе боль, целенаправленно и бесстрашно, чтобы узнать где именно проходит граница твоих возможностей? Верно говорил Бай — чародеи безумны, кто-то больше, кто-то меньше, но исключений нет.

Как можно было предугадать, Старшая Школа и Новая с самого начала старались держаться друг от друга подальше. Лишь изредка они сталкивались, точно Гольфстрим и Лабрадор, чтобы позже снова разойтись в противоположные стороны.

Майра следовала указаниям и молчала, улыбаясь всем, кто подходил приветствовать Орфея или справиться о здоровье него матери. К ее огромному облегчению, никто не собирался с Майрой заговаривать. Для окружающих она была смертной, которую чудак Орфей притащил с собой на Бал, нарушая правила Шабаша, и никакой ценности не имела. Иногда кольцо нагревалось — это маги прощупывают Майру со всех сторон, пытаясь найти лазейку в ее защите.

— Моя ученица, Майра, — повторял Орфей, как заведенный, всем, кто спрашивал или проявлял маломальский интерес. — Да, она смертная, но у нее есть особенный дар. Нет, Распорядительница не возражала… Лука благородно уступил свое приглашение…

Это повторялось из раза в раз, по кругу, пока у Майры не начала болеть голова, а скулы не свело от беспрестанной улыбки.

А потом Орфей исчез. Шепнул “я скоро вернусь” и растворился в толпе, оставив Майру в одиночестве встречать холодные взгляды гостей. И это исчезновение на вкус было как самое подлое предательство.

Она неприкаянно бродила по залу в поисках укромного уголка, где можно было спрятаться хоть ненадолго. Выпила три бокала кислого шампанского, от которого в носу защекотало. А потом, неожиданно для самой себя, наткнулась на Саломею.

Верховная, с комфортом устроившись в кресле, беседовала с юношей — тонким и бледным, как моль. В руке у нее покачивался неизменный бокал шампанского с ягодами малины на дне, для сладости.

— Я лишь прошу об отсрочке, — молил юноша, опускаясь на колени перед креслом, словно они были наедине, а не посреди помпезного приема. — Вот-вот я получу оплату…

— Меня не интересуют деньги, — отвечала Саломея равнодушно, больше заинтересованная игрой пузырьков в своем бокале, нежели хнычущим мальчишкой у своих ног. — У меня их как грязи. А вот несколько услуг, возможно, могли бы немного уменьшить твой долг…

Она перехватила взгляд Майры и улыбнулась — сдержанно и холодно, будто шапочной знакомой, а не близкой подруге, и увлекла собеседника на балкон, где посреди ноября цвели алые и белые камелии. Мальчишка шел за ней, как зачарованный, не сводя голодного взгляда с обнаженной спины Верховной.

Саломея занималась ростовщичеством, поняла Майра. Не то, чтобы это было нечто из ряда вон выходящее событие, могущественные волшебники порой одалживали под проценты менее одаренным коллегам деньги, заклинания или даже собственную магию. Саломея не оказалась исключением.

И, подождите — разве Пасифая не говорила что-то о возврате долга и погашенных обязательствах? Неужели и она задолжала задолжала Верховной ведьме, да еще столько, что не могла никак расплатиться?

Тихий альков в глубине зала Майра обнаружила случайно. Она держалась в стороне от толпы, от остальных гостей, предпочитая наблюдать за ними издалека — вдруг, мелькнут острые акульи зубы или сапфировые глаза? Хихикающая парочка выбежала из скрытой от глаз ниши, едва не сбив ее с ног: сплошь зацелованные губы и яркий румянец на щеках.

Не удивительно, что они прятались — девушка с гордо поднятой головой носила татуировки Старшей Школы, а кожа ее спутника была девственно-чистой, без единого чернильного пятнышка. Эдакая волшебная версия Ромео и Джульетты в Темной Столице, но хотелось надеяться, что финал у этой пьесы будет счастливым.

Майра проследила за ними взглядом, опускаясь на диван. Здесь ее не так-то просто было обнаружить, зато все присутствующие волшебники — как на ладони. А если Орфей захочет, он и сам ее отыщет. Он нашел бы ее и на другом конце земли, даже не прилагая особенных усилий.

Чтобы занять руки, она бездумно листала каталог магических товаров, стопка которых валялась здесь же, на узком подоконнике. Такие же журналы — толстые и тяжелые — можно было отыскать в лавке Саломеи, их выписывала Леда, стесняющаяся ходить по магазинам в одиночку. Здесь же их оставили в качестве рекламных буклетов. Вдруг кто-то из захмелевших гостей решит немедленно прикупить себе артефакт-другой?

С глянцевых страниц на нее смотрели стильно одетые ведьмы и волшебники, взглядом убеждая купить новую метлу (“улучшенная формула торможения”), зелье несмываемого макияжа (“не сотрется и за тысячу лет!”) и особенно стойкий цветной шампунь (“только для уверенных в себе волшебников и волшебниц!”). На рекламном проспекте чародейка прижимала палец губам, словно убеждала потенциального покупателя не рассказывать, в чем же секрет ее неотразимой привлекательности. На плечах модели разметались пышные локоны цвета летнего неба.

Майра всерьез задумалась, не прикупить ли нежно-розовый бутылек, чтобы добавить краски в свой образ, и почти пропустила ту страницу. Дошла до раздела магической посуды, с помощью которой любое блюдо получалось “точь-в-точь как у Бабули!”, когда в голове тренькнул звоночек.

Она торопливо отлистала назад и уставилась на страницу номер семьдесят четыре.

“Хотите удивить свою вторую половинку? Разыграть друзей? Планируете соблюсти анонимность при совершении сделки? Предлагаем Вашему вниманию новинку — элегантный тренч с предварительно наложенными чарами изменения личности! Отличный подарок для близких, возможна доставка Первой Магической почтой!”

Майра судорожно вдохнула, глядя на до боли знакомые пуговицы в виде человеческих костей. Стоило пальто столько, что в глазах рябило от количества нулей, а внизу страницы, рядом с артикулом товара, белела надпись: “ателье леди Метиды, Заветный квартал”.

— Что читаешь? — зазвенел над ее головой мелодичный голосок, вырывая из раздумий.

Айя, Древняя дева, склонилась над ней, отпивая из золотого кубка. Кубок в ее тонких пальцах выглядел тяжелым и старым, и Майра бы не удивилась, узнав, что когда-то его использовали для кровавых жертвоприношений.

Но Айя держала его так небрежно, словно он ничего и не стоил. Даже свою поношенную куртку с заплатками тут и там дева носила с большей гордостью. Среди гостей Бала, в шикарных туалетах и драгоценностях, Айя смотрелась вороной рядом с яркими тропическими пташками.

Древняя уселась с ней рядом, потеснив бедром, и без любопытства взглянула на обложку каталога.

— Не думала, что встречу тебя так скоро. Есть ли что-то, чем я могу отплатить тебе за доброту?

— Можешь найти человека? Или вещь? — Майра затаила дыхание, ожидая ответа. Странно, что она не подумала об этом сразу, когда Айя спросила ее в первый раз. Бывшие боги, если еще не потеряли сил, были могущественны, но заключать сделку с ними могло быть чревато. Однако аура Айи была спокойной, как озерная вода в безветренный день. Она искренне хотела отблагодарить, не планируя получить выгоды от соглашения.

Но в ответ дева только улыбнулась грустно и посмотрела на свои руки, будто видела их впервые:

— В этих оковах я почти беспомощна. Придумай что-нибудь еще.

Вновь накатило отчаяние, но теперь в руках у Майры была крохотная зацепка. Ателье леди Метиды, Заветный квартал.

Древняя что-то напевала себе под нос, воспринимая повисшее молчание, как должное. А потом отвлеклась, завидев в толпе знакомого, и сгинула, оставив на полу свой золотой кубок.

Майра посмотрела на чашу, прослеживая глазами каждый завиток на ее пузатых боках, а затем решительно поднялась на ноги. Следовало отыскать Орфея.

Но тот нашел ее сам.

Появился на горизонте как неукротимый вихрь — прическа растрепана, бабочка сбилась на бок, словно он пытался ослабить ее хватку и переборщил с силой, а глаза сверкали тем самым, очень узнаваемым блеском.