А был ли мальчик (част 1-6) - Convallaria Majalis

-- Убивать... Свободен... Убивать... Еда...

Какого пикси? Пивз балуется, что ли? В пустынном коридоре было решительно негде притаиться даже полтергейсту, так что я просто решила, что пора спать и продолжила свой путь.

-- Почему так долго? -- в кресле у камина меня поджидал Невилл.

-- Локхарт увлекся рассказами о своих подвигах.

-- И каков он? Лучше Квиррела... Ой, прости!

-- Да ладно, ничего страшного, -- на самом деле я почему-то совершенно не переживала из-за недавних событий. -- Мне кажется, особой разницы между болваном напыщенным и болваном трусливым нету, так что папе придется давать нам не только уроки окклюменции, но и ЗОТИ.

-- Да-а? -- недоверчиво протянул Невилл. -- А он не будет против? Ну, я имею ввиду, что у него наверняка куча других дел, и вообще...

-- Не будет. Поворчит немного, позлится на светлячка, и сам предложит, вот увидишь.

Мы поболтали еще немного и разошлись по спальням, и я совершенно забыла о странном голосе в коридоре.

Певый урок Локхарта оказался примерно таким, каким я его себе и представляла. Разве что в моем воображении он все-таки довольствовался болтовней, а не давал нам тест с вопросами вроде "Какой любимый цвет Гилдероя Локхарта?". Девчонки были в восторге, мальчишки недоумевали, сам Локхарт цвел и пах, как роза -- и в прямом, и в переносном смысле. Не задумываясь, я быстро вписывала ответы, размышляя, как это Локхарту раз за разом удается находить совершенно паскудный приторный парфюм, которым только мольфеек травить, и прикидывала, получится ли выставить его достаточно некомпетентным для того, чтобы сиятельного болвана с треском уволили. Выходило, что пока не получится -- нужно коллективное письмо не меньше чем от полусотни родителей, а все они пока были в полном восторге от победителя полчищ нечисти.

Сразу после занятий я направилась в папин кабинет, намереваясь поговорить с ним о Локхарте.

-- Северус, ты занят? -- я все еще называла его попеременно то по имени, то папой, и он не возражал. Слава Мерлину, за каникулы отвыкла обращаться к папе на "вы" и "профессор" -- это ему было неприятно, я прекрасно видела.

-- Не слишком. Эссе, Гриффиндор, пятый курс... Говори, что хотела.

Я устроилась в кресле и пожаловалась:

-- Он полное ничтожество. Он благоухает пошлыми духами, как кокетка, и флиртует с второкурсницами, и совершенно не собирается учить нас защите.

-- Чего и следовало ожидать. -- ответил Северус, не поднимая головы от пергаментов и резко что-то чиркая в них. -- Список нужных книг я тебе составлю, по субботам в десять часов... И друзей своих приводи, что ли...

Второе занятие по ЗОТИ было ничем не лучше первого: сначала Локхарт долго распинался, перечисляя свои заслуги, а потом с жутко таинственным лицом левитировал на стол клетку, накрытую черным платком.

-- Итак, встречайте: хитрые, злобные, дьявольски коварные... Корнуэльские пикси! -- жестом фокусника сдернув с клетки платок, он явил классу с дюжину маленьких синекожих мохнатых существ с похожими на стрекозиные крыльями, которые громко и пискляво возмущались своим заточением. Существа трясли прутья клетки похожими на человеческие руки лапками и страстно желали выбраться. Стоило только мне об этом подумать, как Локхарт открыл дверцу, и эта гадость, радостно стрекоча, выпорхнула наружу.

Какой переполох начался в классе! Пикси действительно оказались дьявольски коварными и изобретательными -- в масштабе мелких пакостей. Они с упоением делали "дождик" из чернил, драли учебники, портили конспекты, вытряхивали за окно сумки, путали девочкам длинные волосы, при этом дико визжа, царапаясь и плюясь не хуже верблюдов. Локхарт пытался применить к ним какие-то невразумительные малоэффективные заклятья, не преуспел и поспешно ретировался, бросив напоследок гениальное:

-- Ну, вы и без меня справитесь.

Ага, еще как справимся! Все ученики, кроме меня, Невилла, Гермионы и беспомощно повисшего на люстре хаффлпаффца Эрни МакМиллана, подвешенного туда вредными созданиями, поспешно ретировались.

Я залезла под парту, друзья последовали моему примеру и стали сшибать вьющихся вокруг Эрни пикси прицельными Петрификус Тоталусами, пока не сбили всех. Побросав недвижимые тельца в клетку, Гермиона сняла Вингардиум Левиосой белого от страха Эрни и недоуменно произнесла:

-- Я думала, мы изучаем защиту от темных искусств... А это домашние вредители!

-- Ага... совсем-совсем домашние, -- я украдкой сунула одну пикси в карман, собираясь отправить маггловским родственникам анонимную посылочку.

Невилл только горестно вздохнул и принялся чинить Репаро свои книги и конспекты. Нам и вернувшимся в класс студентам осталось только последовать его примеру.

Выходя из кабинета, я снова услышала голос:

-- Убить... Смерть... Кровь...

-- Что это было? -- Гермиона удивленно оглянулась на меня:

-- Что?

-- Голос. Вы что, не слышали?

Гермиона и Невилл покачали головами, а Невилл участливо спросил:

-- Ты хорошо себя чувствуешь? Может, к мадам Помфри?

-- Нет, все нормально. Просто послышалось, -- я что, с ума схожу? Похоже на то...

-- Гарри, слышать голоса -- это ненормально даже по магическим меркам, -- назидательно сказала Гермиона. Я замахала руками:

-- Я с папой посоветуюсь. Идемте скорее, а то МакГоннагал нас живьем съест!

Глава 4

В отличие от Локхарта, папа учил нас действительно интересным и действенным вещам. Наконец-то мы разобрались в том, чем черная магия отличается от белой (действительно черная, я имею ввиду). Оказывается, вовсе не своим действием на предмет колдовства, а последствиями применения заклинания или ритуала для самого колдуна. Мы все осуществляем колдовские действия, направляя собственную магию волевым усилием, желанием, коль угодно. И, в зависимости от того, какими эмоциями подпитывается желание, каждое совершенное действие накладывает отпечаток на душу, сущность самого мага по принципу "что посеешь -- то пожнешь". Таким образом, чем больше и дольше ты применяешь темные заклятья, тем меньше в тебе остается способности к светлому колдовству -- и наоборот.

-- Выходит, нельзя полностью отказаться от той или иной части магии, -- сделала я вывод. Все удивленно вытаращили на меня глаза.

-- Ну, я имею ввиду, что глупо выбирать что-то одно, если можно взять сразу два, -- папа справился с удивлением и подтвердил:

-- Все по-настоящему сильные волшебники не были ни светлыми, ни темными. Тот же Мерлин, или Основатели -- сейчас совершенно напрасно говорят о Слизерине, как о черном маге, и остальных -- как о белых. Есть неопровержимые доказательства того, что лично Ровена Рейвенкло замуровала в подвалах Хогвартса восемь оборотней -- для крепости фундамента, Хельга Хаффлпафф связала клятвой несколько семей домовых эльфов, изменив сознание несчастных настолько, что сейчас они являются теми, кем являются -- безропотными слугами. А рыцарь без страха и упрека Годрик Гриффиндор в свое время не гнушался запустить Авадой в спину -- раз его знаменитый меч не доставал.