Магда Нахман. Художник в изгнании - Лина Бернштейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Еще больше усложняло ситуацию то, что только в городе было размещено в лагерях около 28 000 немецких и австро-венгерских военнопленных, не говоря уже о его окрестностях. Бесчеловечные, невыносимые лагерные условия и голод среди военнопленных, которые после выхода России из войны и мирного соглашения с Центральными державами получили свободу, но не имели возможности вернуться домой, заставили многих из них вступить в Красную армию (некоторые женились на местных).
Обеспокоенные за безопасность своих индийских владений и опасаясь, что тысячи бывших военнопленных в Средней Азии вернутся на действительную службу и укрепят линию фронта Центральных держав, англичане стремились заключить с новым правительством Ташкента соглашение, которое исключило бы такую возможность. Они направили в Ташкент миссию с просьбой, чтобы власти жестко контролировали передвижение бывших военнопленных. Посланникам также было поручено сообщить о характере новой большевистской власти и ее антибританской деятельности. У англичан было достаточно доказательств того, что большевики забрасывают в Индию антибританские пропагандистские материалы. Вице-король в Нью-Дели, отвечая на тревожные телеграммы из Министерства по делам Индии в Лондоне касательно того, какие меры приняты для предотвращения проникновения такой литературы в Индию, писал:
…в силу протяженности наших границ мы должны в основном полагаться на раскрытие и подавление зла в его источнике, т. е. во всех основных центрах большевистской деятельности, усилиями разведки. Мы сами пытаемся создать разведывательное агентство в Ташкенте, откуда сейчас, по-видимому, ведется наиболее активная деятельность в отношении Индии[321].
Годы спустя, в Берлине, когда Ачария пытался получить британский паспорт, Министерство иностранных дел и эмиграционные службы Великобритании попросили его описать его деятельность во время и сразу после войны. Ответ Ачарии был уклончивым. Однако из внутренней переписки министерства, хранящейся в архивах Британской библиотеки, ясно, что информация об Ачарии собиралась в течение всех рассматриваемых лет и особенно во время его деятельности в Ташкенте, где по прибытии из Кабула он сразу включился в работу Коминтерна, став одним из самых активных пропагандистов. Англичане внимательно следили за всеми, кто участвовал в деятельности Коминтерна. Они знали, что Ачария способствовал переправке пропагандистской литературы и оружия через границу с Афганистаном. Когда в марте 1921 года президент Торгового совета Роберт Хорн подписал англо-советское торговое соглашение, он представил наркому внешней торговли Леониду Красину письмо с описанием антибританской деятельности, осуществлявшейся советскими представителями, многие из которых, подобно Сурицу, имели двойную должность (представители государства и работники Коминтерна), и индийскими националистами в Туркестане и Афганистане. Имя Ачарии, наряду с именем Рабба, было в представленном списке. Британцы знали, что индийцы стремились создать военный центр на Памире и Читрале, к югу от Гиндукуша, и что они ожидали и получили в этой связи советскую помощь.
Ачария в своем отчете британскому Министерству иностранных дел не написал, что после войны он продолжал, в Ташкенте и в городе Андижан, к юго-востоку от Ташкента, организовывать и проводить военную подготовку для революционной группы, собранной из разнородных элементов, в основном из индийских, афганских, иранских торговцев, контрабандистов и сезонных рабочих, а также из индийских мусульман-суннитов, которые пересекли границу, чтобы объединить усилия с турецкими мусульманами, борющимися за исламский халифат. Все они во время Гражданской войны в России оказались в Афганистане как в ловушке. После разгрома Центральных держав турки были возмущены непростительным, по их мнению, обращением Англии с Турцией. Они боялись за будущее халифата, духовному главе которого грозила потеря обоих титулов: султана Османской империи и халифа ислама. Многие из них оказались в Афганистане без какой-либо поддержки, страдали от безденежья, голода и болезней. Туркестанское бюро Коминтерна, а в числе его представителей и Ачария, помогали этим бойцам за халифат переходить в советский Туркестан, после чего предпринималась попытка перевоспитать их и завербовать для борьбы с англичанами.
Шаукат Усмани, который отправился на борьбу за восстановление халифата и вместо этого был завербован ИРА как «солдат революции», писал из Андижана, где проводил набор добровольцев вместе с Ачарией:
Что касается моих индийских братьев здесь, они, на мой взгляд, не лучше, чем агитаторы Халифата там <в Ташкенте>; сплошные бездельники, пьяницы и развратники. Я вовсе не хочу опозорить их этими словами, хочу лишь раскрыть правду; в других отношениях я их очень люблю, потому что они индийцы. После отъезда тов. Ачарии я рассказывал им о зверствах англичан, совершенных в течение этих 6 лет… я, со своей стороны, стараюсь добавить в эти истории долю индийского героизма[322].
Туркестанское бюро Коминтерна набирало своих бойцов из разношерстной толпы. Тем не менее советское правительство затратило большие денежные суммы на вербовку боевиков, готовых сражаться против англичан, отправку оружия и боеприпасов, даже самолетов, организацию военной и идеологической подготовки, а также предоставление убежища и финансовой поддержки будущим революционерам.
В октябре 1920 года из Москвы в Ташкент прибыл новый член Туркестанского бюро Коминтерна Манабендра Нат Рой (1887–1954), направленный туда как председатель индийской секции. Он был назначен Коминтерном в помощь Ачарии и Раббу по работе ИРА среди индийцев, а фактически – чтобы взять под контроль их деятельность. Большевистский агент Михаил Бородин нашел Роя в 1919 году в Мексике, куда Рой прибыл из Бенгалии через Японию и Соединенные Штаты и где он считался одним из основателей Коммунистической партии Мексики[323].
Согласно Рут Прайс, во время репрессий американского правительства в 1917 году против индийских националистов в Америке Рой занял лидирующее положение среди индийских революционеров. Его соратники находились под наблюдением, были арестованы и обвинены или ожидали суда, он же бежал в Мексику и убедил местное германское представительство в том, что осуществляет связь со своими американскими товарищами и, соответственно, должен распоряжаться немецкими средствами, ассигновавшимися на поддержку индийских националистов с начала Первой мировой войны. Высокий, красивый, обаятельный выскочка с огненными глазами[324] был утвержден немцами в
