Хамелеон и Бабочка - Татьяна Грачева

Из комнаты выглянула взлохмаченная женщина.

— Са-а-аш? Ты куда?

Мужчина оглянулся.

— Сейчас приду. Поучи пока Стаса с отцом разговаривать, совсем охренел.

Из-за спины женщины показался подросток. Даже на вид язвительно-колючий, выпрашивающий наказание одним только вызывающим взглядом. Максим сразу узнал его — старшеклассник из компании, едва не угодившей в КДН. Тот, что огрызался больше всех. Максим отвернулся, чтобы мальчишка не успел его рассмотреть, и направился к затемнённой лестнице.

Представление с аккумулятором, конечно, не прокатило. Пока мужик возился в гараже, бухтел и возмущался, Максим успел снять клему и сделать вид, что так и было. Естественно, за это получил низкую оценку своим умственным способностям и кривым рукам. Чем больше Максим отмалчивался и разыгрывал роль виновато-смущенного придурка, тебя больше расходился мужик. Он перестал ограничивать себя в сквернословии, обругал Максима, как последнего идиота, разбух от собственной важности и явно получил удовольствие от демонстрации автослесарских умений.

Самолюбие Максима не пострадало. Он точно не считал себя никудышнее или глупее, выполнял задание, как подсказывала ему интуиция. Нужно побыть недотёпой? Ну что ж, побудет, главное, он остановил ссору. Мальчишка не попал отцу под горячую руку. Будущее изменилось. Судя по характеру проблемного старшеклассника и жёсткости его отца, это повторится ещё не раз, но именно сегодня Максим справился.

Домой он вернулся поздно, гости ещё не спали, но уже укладывались на диван. Дина видела десятый сон. Максим убрал со стола пустые бутылки и обертки из-под чипсов, вымыл посуду и положил в холодильник последнюю вафельную трубочку. Дина их обожала, нехорошо, если прожорливые гости съедят десерт, предназначенный для неё. Судя по всему, завтра его ждёт обида, а может и молчаливый бойкот. Скандалить она точно не будет, не в её это характере. Скорее всего, накажет его молчанием.

А всё-таки хорошо, что приехали гости, сегодня он бы не смог проявить нежность и страсть. Точнее не хотел, а ещё точнее — не с Диной. Перед глазами стояло веснушчатое загорелое лицо Зойки со светлой стрелкой шрама на виске, её широкая улыбка, обаятельная, несмотря на слегка кривоватый зуб.

Фрагмент из записной книжки Максима «Путь к сердцу женщины» Трубочки со сгущёнкой.

Для хрустящих тонких вафель замесите тесто на сливочном масле. Никакого маргарина! Яйца взбейте с сахаром, добавьте масло и муку. По консистенции тесто должно напоминать крем для загара.

Я предпочитаю румяные и хрустящие вафли, поэтому прожарьте их как следует. Начинка простая и сладкая — варёная сгущёнка. Естественно, сваренная дома с любовью и вниманием. Если у вас взорвётся банка, значит, внимания было недостаточно (а ещё — воды в кастрюле).

Начините трубочки и присыпьте края орехами.

Этот десерт любят женщины, тяготеющие к классике. Он сладкий, даже приторный, простой в приготовлении и безумно вкусный. Есть в нём нотка ностальгии и аромат детства.

Глава 11

Открытка "Тёмная аллея"

Антон ушёл рано. Зоя не проснулась, когда он готовил завтрак и звенел посудой. Чувство вины из-за вчерашнего дня в компании Максима тоже дремало. А когда оно проснулось, Зоя умудрилась затолкать его глубже и придавить сверху веским аргументом: вчера они с Максимом обошлись без флирта и двусмысленности. Значит, она может с ним общаться просто, по-дружески, без ощущения, что изменяет Антону.

Зою разрывало от любопытства, в голове столпилась куча вопросов и мыслей. Хотелось обсудить с Максимом его открытки, желательно проследить хоть одну с того момента, как он вынимает её из ящика и до исполнения задания. Расспросить, как сложились судьбы людей, в чьи жизни он вмешался. А ещё хотелось снова посетить странную слепую девушку и поговорить о её видениях.

Зоя потянулась за телефоном. Пролистала интернет в поисках пахучей мятной пеларгонии, даже позвонила по нескольким номерам, но везде получила отрицательный ответ. Плебейскую герань знали, а о её мятной родственнице не слышали. Зоя невольно улыбнулась: помнит ли Максим об опрометчивом обещании найти этот цветок? Он ведь и про музыкальную школу обещал разузнать. Хотя, может, он из тех, кто легко и убедительно обещает, но не выполняет. Она ведь о нём ничего не знает, только то, что он демонстрирует. А пыль в глаза он точно умеет пускать.

Зоя планировала сегодня немного побездельничать, а потом сделать небольшую уборку, на работу собиралась только после обеда, но Тамара Тимуровна придумала, чем занять утро. Зое предстояло собирать клубнику и укладывать в плетёные лукошки.

Зоя оглядела ягодную плантацию и взяла ящик. После недавнего ливня земля немного просохла, клубника налилась, но из-за недостатка солнца была несладкой. Крупная, блестящая, будто искусственная, пахла одуряюще, но не оправдывала надежд, без сметаны и сахара казалась почти несъедобной.

Тамара Тимуровна выкатила под тень яблонь инвалидную коляску, кивнула Зое.

— Пригляди немного, но лучше не заговаривай. Опять начнёт к тебе придираться. Не знаю, чем ты ему не угодила? Только к тебе и цепляется.

Зоя пожала плечами. Константина Андреевича воспринимала как декорацию участка, как ещё одного покрышечного лебедя, привыкла не обращать на него внимания и не вслушиваться в поток сквернословия. Но всё же немного его побаивалась. Он ведь стал свидетелем её поцелуя с Максимом. Видеть не видел, но слышал, не известно, что понял и решится ли когда-нибудь обнародовать свои мысли. Своеобразная тикающая бомба. Зоя ненавидела, когда что-то от неё не завесило. А тут ничего нельзя было поделать. Только ждать и надеяться, что взрыва не будет.

Зоя присела на корточки, потянулась за клубникой.

— Хорошо. Если что, вас позову. Вы далеко?

— Буду обед готовить.

Зоя выбрала самую чистую на вид ягоду и укусила. Брызнул алый сок, но кроме аромата клубника ничем не порадовала.

— Кормовая какая-то.

Тамара Тимуровна хмыкнула.

— Ну да, сорт такой для продажи, чтобы лежала хорошо и не портилась. Я её соседке сдам, она на рынок понесёт. Делать ей нечего, весь день сидит, торгует. Конечно, ни мужа нет, ни детей. Чем ей ещё заниматься, только сплетни собирать и языком чесать.

Зоя не поддержала беседу о лентяйке-соседке, пришлось Тамаре Тимуровне возвращаться в дом, не слив излишки язвительности.

Клубника уродилась крупная и слишком стыдливая, пряталась под листьями, заставляла потрудиться, прежде чем отдаться в руки. Зоя больше не пыталась ей полакомиться, хоть и выглядели ягоды привлекательно. Она невольно подумала, что и люди такие бывают «кормовые». Соблазнительные, ароматные, а по факту никакие. Только смотреть на них и можно.

Константин Андреевич сидел молча, поворачивал голову на звуки, доносящиеся с улицы, трепал за уши Чаплина, даже говорил ему что-то приятное, Зою,