Я не умру - Александр Годов

Тиберий не верил, что его организм справится с такими нагрузками. Ведь помимо того, чтобы просто выживать в пустыне, надо было идти по верному пути! А как не заблудиться на открытом пространстве без специальных приборов и магии? Звезды служили плохим ориентиром: как заверял старейшина Димир, каждый анимам они в хаотичном порядке появлялись в ночном небе! Даже от луны не было никакого прока.

«Я иду на смерть. Дагулы, спасите мою душу».

А если еще дать волю воображению и на миг представить, сколько неописуемых тварей могло скрываться за стенами города…

Оставалось надеяться на удачу.

— Великий прокуратор!

В библиотеку, сминая стопки книг на полках, вбежала рабыня. Она рухнула на колени и, сдерживая слезы, принялась тараторить:

— Великий прокуратор, беда! Я готовила обед, когда услышала шум в галерее. Понимаете, я сначала подумала, что это рухнула балка, и ужасна перепугалась. Видите ли, на втором этаже появились трещины и…

— Да что произошло, женщина? — перебил Тиберий.

Рабыня поднялась, ладонями зажала рот и сказала:

— Драка, господин. В галерее двое палангаев сражаются на гладиусах!

Поднявшись со стола, Тиберий быстрым шагом направился к двери. Дагул бы побрал этих остолопов! Наверняка опять подрались из-за ерунды. В последнее время дисциплина в рядах палангаев после того, как рухнул с небес Сир, хромала. Приходилось применять самые жесткие меры вплоть до децимации. Безымянный Король придумывал всё более изощренные методы наказания, дабы усмирить солдат: то устраивал публичные порки, то временно изолировал провинившихся от сослуживцев, то заменял фоенумные лепешки на пресные, жидкие похлебки из реджемов.

Рабыня бегала вокруг Тиберия, умоляя не наказывать палангаев. Она пыталась объяснить ему причину драки, но из-за её косноязычия он ничего не понимал. Оставалось надеяться, что когда он окажется в галерее, то солдаты еще не перережут друг друга.

Галерею в королевском замке временно превратили в гигантскую мастерскую, где слуги, рабы и палангаи трудились над созданием саней и переносных домиков, сделанных из костей филя. Все произведения искусства, хранившееся в помещении, перенесли в библиотеку и королевские покои. У Тиберия сердце кровью обливалось при виде того, как небрежно солдаты отнеслись к скульптурам и масляным картинам. Но Безымянный Король потребовал, чтобы все приготовления к предстоящей экспедиции происходили в замке. Богочеловек самолично каждый анимам проверял работу слуг и рабов.

Тиберий распахнул тяжелые двери из обитых железом костей и вошел в галерею. До его ушей донесся звон металла. Рабыня испуганно показала рукой в дальний конец помещения, где два полуголых бойца в окружении людей бились на гладиусах. Руки и ноги одного из сражавшихся походили на необъятные мраморные колонны, при каждом движении на них вздувались канаты мускул. Сломанный нос и толстые губы дополняли дикарский облик бойца. К тому же солдат ростом превосходил всех собравшихся в галерее. Второй палангай по сравнению с ним казался карликом. От смерти его спасала лишь невероятная быстрота реакции и ловкость в движениях.

Наблюдавшие за дракой люди даже не пытались разнять солдат. Напротив: они улюлюкали и хлопали в ладоши. Нахмурившись, Тиберий направился к бойцам. К его удивлению гигант и карлик до сих пор даже не ранили друг друга, отделываясь колкими замечаниями и резким звоном коротких мечей. Однако Тиберий прекрасно понимал, что стоило великану атаковать в полную силу, как с коротышкой можно было бы попрощаться.

— Прекратить бой! Что здесь происходит?

Сотни пар глаз уставились на королевского прокуратора, чей гнев ощущался в изгибе губ и яростном блеске во взгляде.

— Кто позволил? — спросил Тиберий, сжав кулаки. — Я прикажу казнить каждого пятого в этом зале, если мне не объяснят, что произошло!

— Это всё Септим! — крикнул карлик, показав острием гладиуса на великана. — Я спокойно себе работал, великий прокуратор, когда этот полоумный кретин подошел сзади, скинул с лесов и принялся меня бить!

Гигант нахмурился и, сдерживая гнев, бросил:

— Неправда.

С этими словами он растолкал людей, окружавших его, и, прихрамывая на правую ногу, направился к лежащей на холодном полу девушке. Тиберий удивленно вскинул брови. Когда он ворвался в галерею, то не заметил юную особу. Она тихонько стонала и держалась руками за голову. На её лбу виднелся огромный синяк.

— Моя жена принесла слугам воды, когда карлик специально кинул ей на голову молоток, — сказал великан.

— Я сделал это не специально! — возразил коротышка. — К тому же у тебя есть другие три жены. Потерю одной ты даже не заметишь.

Тиберий вскинул руку, приказывая заткнуться всем, подошел к девушке и сел на колени рядом с ней. Жена гиганта попыталась было закрыть руками синяк, но прокуратор не позволил ей это сделать. Неприятная мысль кольнула, как шило, прошла по спинному мозгу вверх. Девушка походила на его жену Юлию: тот же курносый носик, те же пронзительные голубые глаза, от которых ощущаешь оторопь. Даже пухленькие губы… Тиберий мысленно приказал себе остановиться. Перед ним была не его жена. Юлия давно умерла.

— Говорить можешь? — спросил Тиберий.

Девушка часто-часто закивала.

— Как тебя зовут, красавица?

— Кретика. — Её голос оказался тих, как нежнейшее дуновение ветра.

— Всё произошло так, как описал твой муж?

Кивок.

— Великий прокуратор, да разве жена пойдет против своего верного? — возразил коротышка. — В галерее в этот момент находилась куча людей, которые смогут подтвердить мои слова! Я клянусь тремя дагулами, что молоток случайно выпал из рук. Разве ж я похож на глупца? Да Септиму хватит одного удара, чтобы вышибить мне мозги из черепушки!

Тиберий поднялся, поправил полы плаща и огляделся. Удивительные перемены происходили в королевском замке. Если бы ему кто-нибудь хотя бы мэнсе назад сказал, что вместо галереи в помещении устроят гигантскую мастерскую, он бы лишь посмеялся в ответ. Теперь же здесь до самого потолка высились костяные леса, возле каждого свободного пятачка стояли столы, на которых мастера изготовляли лыжи, инструменты, оружие, части саней и прочее-прочее. В галерее пахло потом, краской и ароматной смолой.

Встретившись взглядом с рабыней, которая сообщила о драке, Тиберий приказал ей отвести жену великана к лекарю. Затем он подошел к коротышке:

— Как тебя зовут?

— Постумус, великий прокуратор.

— К какой эсве ты приписан? И кто твой кудбирион?

Паника заиграла на лице карлика. Постумус опустил голову и зашаркал ногой: