Призрак в Сети. Мемуары величайшего хакера - Уильям Саймон

Она назвала. «Вы Майк Мартинез, правильно?» – спросила она.

Что за черт?!

«Да, я Майк. Кстати, какой еще раз мой номер счета?»

Я сказал это наудачу, но девушка была всего лишь продавцом в магазине сотовых телефонов, а не компетентным специалистом по обслуживанию клиентов из сотовой компании. Не выказывая ни малейшего сомнения, она просто зачитала мне номер счета.

Хайнц… Вернл… Мартинез. Что за ерунда здесь происходит?

Я снова позвонил в магазин сотовых телефонов. Ответила та же дамочка. Я положил трубку, подождал немного и попробовал еще раз. На этот раз ответил парень. Я назвал ему имя, номер телефона и номер счета и сказал: «Я потерял три последние распечатки моих звонков». Я попросил прислать их мне по факсу прямо сейчас. «Я нечаянно стер с телефона всю адресную книгу. Мне нужны счета за телефон, чтобы восстановить ее», – пояснил я.

Через несколько минут он уже отправлял распечатки. Я ехал в Кинко чуть быстрее, чем разрешено, но, как я надеялся, не настолько быстро, чтобы меня остановила полиция. Я хотел как можно скорее узнать, что было в этих счетах.

Передача по факсу обошлась мне гораздо дороже, чем я ожидал. Когда я взглянул на счета Мартинеза, у меня отвалилась челюсть. Каждая из трех ежемесячных распечаток занимала около 20 страниц и включала более сотни звонков. Многие из них были по номерам с региональным кодом 202 – это код Вашингтона, округ Колумбия. Там было множество звонков по номеру 310 477-6565, лос-анджелесская штаб-квартира ФБР.

Вот зараза! Еще одно подтверждение того, что Эрик – агент ФБР. По мере того, как я узнавал все новые детали, ситуация беспокоила меня все больше и больше. Каждая нить, за которую я тянул, вела к людям, от которых мне больше всего хотелось бы держаться подальше.

Мой новый «друг» Эрик Хайнц мог и в самом деле являться агентом, но, если подумать, в это было сложно поверить.

Впрочем, постойте. Это был не единственный вариант. Мой новый «друг» Эрик Хайнц мог и в самом деле являться агентом, но, если подумать, в это было сложно поверить. К тому времени я узнал, что он не просто болтался по рок-н-ролльным клубам. В компании, с которой водился Эрик, был и наш общий старый знакомый Генри Шпигель, который говорил мне, что однажды взял на работу Сьюзен Хэдли, также известную как Сьюзен Гром, ту самую хакершу, которая сдала меня, когда я взломал центр COSMOS, и из мести фактически перерезала все телефонные линии, ведущие в кондоминиум моей мамы. Кроме того, я вспомнил рассказы самого Эрика о сексе с новой женщиной каждую ночь.

Нет, он определенно не походил на парня, который прошел бы отбор ФБР для потенциальных агентов. Поэтому я предположил, что Эрик, вероятно, вовсе не агент. Возможно, у него просто имелся должок перед ФБР, и они привлекли его в качестве секретного информатора – доносчика. Почему?

Здесь могло быть только одно объяснение: ФБР пыталось затравить некоторых хакеров.

Агенты ФБР уже охотились за мной раньше и постарались, чтобы мой арест получил более широкую огласку. Теперь, если мои подозрения были верны, Бюро пыталось поймать меня на живца. Вводя Эрика в мою жизнь, агенты словно ставили бутылку виски под носом закодированного алкоголика, чтобы проверить, удастся ли заставить его сорваться.

Четыре года назад, в 1988 году, газета USA Today даже наложила мое лицо на огромное изображение Дарта Вейдера и поместила на первую страницу раздела «Финансы», заклеймив меня как «Дарта Вейдера из мира хакинга» и подняв на свет старый ярлык «Темный хакер».

Пожалуй, меня не должно удивлять, что ФБР, возможно, решило заняться мной всерьез.

Это будет не так уж сложно. В конце концов, когда я был мальчишкой, обвинители не стеснялись стращать судью дурацким рассказом о том, что я способен запустить ядерную боеголовку, позвонив в Командование воздушно-космической обороны Северной Америки и насвистев в трубку. Я был более чем уверен, будь у них такая возможность, они не преминут сделать это снова.

Адрес на счете за сотовый телефон Майка Мартинеза оказался адресом какой-то юридической конторы в Беверли-Хиллз.

Я позвонил в контору, сказал, что я из One City Cellular, сотового оператора Мартинеза. Девушке, которая сняла трубку, заявил: «Ваш счет просрочен». «О, мы не оплачиваем эти счета, – ответила она, – мы просто пересылаем их на абонентский ящик в Лос-Анджелесе». После этого она дала мне номер ящика и адрес: госучреждение, 11000 Бульвар Уилшир. Ничего хорошего.

Следующий мой звонок был в почтовую инспекцию Соединенных Штатов в Пасадене. «Я хочу отправить жалобу, – сказал я. – Какой инспектор отвечает за район Вествуд Лос-Анджелеса?»

Зная имя инспектора, я позвонил в почтовое отделение, расположенное в том госучреждении, позвал начальника и сказал: «Нужно проверить договор, заключенный на этот абонентский ящик, и сообщить мне имя и адрес абонента».

«Этот абонентский ящик зарегистрирован на ФБР, 11000 Уилшир».

Новость меня не удивила.

Так кем же был человек, который называл себя Майком Мартинезом? Как он был связан с ФБР?

Хоть я и отчаялся, понимая, как много власти могли мне предъявить, дальнейшее расследование просто не имело смысла. Оно означало бы все более и более глубокое проникновение в ситуацию, что все больше повышало бы вероятность того, что я, в конце концов, окажусь в ловушке и отправлюсь обратно в тюрьму. Я не мог думать об этом без страха. Однако мог ли я бороться с таким искушением?

Глава 18 Анализ трафика

Khkp wg wve kyfcqmm yb hvh TBS oeidr trwh Yhb MmCiwus wko ogvwgxar hr? [86]

Вам когда-нибудь случалось идти по темной улице или через стоянку торгового центра поздно ночью, когда вокруг нет ни души, с чувством, что кто-то наблюдает за вами или следует по пятам?

Готов поспорить, у вас по спине пробежал холодок.

Именно такое ощущение преследовало меня, когда я думал о загадке с фамилиями Верила и Мартинеза. Это реальные люди или псевдонимы Эрика Хайнца?

Я понимал, что следует прекратить поиски и не испытывать судьбу, рискуя снова попасться на взломе. Однако, может быть, я успею сложить еще один кусочек мозаики. Из телефонного счета Мартинеза я узнал, кому он звонил. Возможно, удастся найти зацепку, если я выясню, кто ему звонил.

Мне нужно было сделать то, что я называю анализом трафика. Процесс начинается с того, что вы изучаете подробные записи о вызовах (CDR) человека, номер телефона которого вы определили, и узнаете из этих записей нужную информацию. Кому он звонит часто? Кто звонит ему? Бывает ли так, что он звонит определенному человеку несколько раз подряд через короткие промежутки времени или, наоборот, принимает серию таких звонков? Есть ли люди, которым он звонит в основном по утрам? По вечерам? Есть ли номера, звонки на которые оказываются особенно продолжительными? Особенно короткими? И так далее.

Потом вы проводите аналогичный анализ людей, которым этот человек звонит чаще всего.

Далее вы задаете вопрос: кому звонят эти люди?

Вы уже начинаете представлять себе ситуацию. Объем работы был чудовищный, этот процесс должен был отнять значительную часть свободного времени, по несколько часов вдень. Мне необходимо было это разузнать. Обходного пути не было: это дело первостепенной важности, независимо от степени риска.

Я чувствовал, что от него зависит мое будущее.

У меня уже были распечатки звонков с телефона Мартинеза за последние три месяца. Для начала мне пришлось проникнуть в PacTel Cellular и выяснить, где в их сети расположены все актуальные подробные записи о вызовах, чтобы можно было найти информацию о любом абоненте PacTel, который звонил Эрику на пейджер, голосовую почту или домашний телефон.

Погодите-ка. Если уж я все равно собираюсь взламывать PacTel, то я могу заодно взять абонентские записи для всех номеров в их сети, на которые звонил Мартинез. Тогда я узнаю, кому принадлежат эти телефоны.

Я был мало знаком с соглашениями о наименовании внутренних систем компании, поэтому начал со звонка по общедоступному номеру обслуживания абонентов.

Я был мало знаком с соглашениями о наименовании внутренних систем компании, поэтому начал со звонка по общедоступному номеру обслуживания абонентов, который использовался для смены тарифного плана. Представившись оператором внутренней справочной службы PacTel, я спросил: «Вы используете CBIS?» Этой аббревиатурой в некоторых телефонных компаниях обозначается Система информирования о счетах клиентов.

«Нет, – ответила женщина из справочной службы. – Я работаю с СМВ».

«Ладно, спасибо в любом случае». Я повесил трубку. Теперь я обладал ключевой информацией, которая придаст моей легенде правдоподобие. После этого я позвонил во внутренний отдел телекоммуникаций, назвал имя менеджера из бухгалтерии, которое мне удалось узнать. Сказал, что мы пригласили подрядчика, он будет работать в офисе и ему нужен рабочий номер, на который он сможет получать голосовую почту. Женщина зарегистрировала ящик голосовой почты. Я соединился с ним и установил пароль – 3825. Потом я оставил исходящее сообщение: «Это Ральф Миллер. Я сейчас не на месте, пожалуйста, оставьте сообщение».