Разлучница - Кристина Леманн

— Я хочу тебя кое о чем спросить, — сказала Жасмин, когда они сели на скамейку под деревьями недалеко от начала морского моста. Она посмотрела, как Роня облизывала два шарика мороженого, шоколадный и ванильный, и улыбнулась. — Твоя бабушка говорила, что недавно ты показывала ей, как написать и отослать электронное письмо.

Роня кивнула.

— Ей было стыдно, что она до сих пор этого не умеет. Однажды она ходила по магазинам и зашла к нам в гостиницу.

Пока мамы не было, я показала ей, как это делать, на нашем компьютере в бюро. Это ведь очень просто.

— Но сложно для бабушек, — вставила, улыбаясь, Жасмин.

— Она тогда все поняла, и мы с ней потренировались, — продолжала Роня. — Адельтрауд хотела написать электронное письмо, но не знала кому. Под рукой была газета, а там объявление одного агентства, которое брало на себя все заботы, если кто-то хотел выйти замуж или жениться не на том человеке. Вот мы им и написали. Бабушка написала первое предложение, я — второе. Мы еще хотели подписаться как дочь разбойника, но бабушка случайно нажала кнопку «Отправить». Но так тоже нормально, ведь с таким письмом ничего и не придумаешь.

— А у тебя есть подруги, с которыми ты переписываешься по электронной почте?

Доедая мороженое, Роня покачала головой.

— Нет, я научилась этому сама. Мама дает мне писать ответы, когда люди интересуются, есть ли у нас свободные комнаты. Мама не любит всякие изобретения техники, ей больше по душе аюрведа.

Они еще долго болтали. Роня рассказывала о школе, учителях и одноклассниках, и Жасмин поняла, что девочку частенько ругают за ее рассеянность и неусидчивость. Арифметика была ее любимым предметом, хотя она и не всегда правильно считала, решая задачки. Рассказывая, Роня весело болтала ногами. Казалось, что ребенок мог пребывать только в двух состояниях — медлительно-безразличном или нервозном. И то, и другое было тяжело вытерпеть взрослому человеку.

— Это ты из-за Кико не хочешь быть на яхте отца, я права? — спросила Жасмин, как только Роня умолкла.

— Да. Когда попугай меня видит, он кричит как ненормальный. А у меня от этого болят уши. Один раз он даже сел мне на голову. А потом, когда я попыталась согнать его, он ударил меня клювом. Но папе об этом не нужно знать.

— Почему?

— Потому что… — Казалось, ноги Рони не знают устали. — Потому что Кико — это все, что у него есть.

Эта фраза, похоже, была подслушана девочкой в разговоре взрослых людей.

— Но у него же есть ты, — возразила Жасмин.

Некоторое время они молчали. Роня была занята пережевыванием вафли. Было видно, что эта тема не особо интересовала ее. Возможно, и не было никакой необходимости продолжать беседу. Жасмин начинала догадываться, что проблема маленькой Рони таилась в чем-то другом.

Около трех часов дня зазвонил ее мобильник. На дисплее высветился номер бюро Глории. Жасмин ответила.

— Почему ты не звонишь? — с места в карьер начала Глория. — Ты разве не получила мое сообщение?

— Какое сообщение?

— У нас есть заказчик, тот, что послал анонимное письмо.

— Что?

— Да, представь себе, он объявился сегодня утром. Угадай, кто это.

Даже если Жасмин догадывалась, о ком идет речь, она не могла произносить имена, которые знала Роня. Но ей не хотелось прерывать разговор с Глорией, вновь упомянув чаек на берегу.

— Это Фальк Розеншток, — довольно сказала Глория, раскрыв карты.

— О!

— С минуты на минуту он должен появиться здесь, чтобы подписать договор. Ты что, удивлена?

Жасмин действительно не ожидала этого. Ее пульс участился. Сердце билось так сильно, что она не могла осознать сообщение Глории. Фальк уехал в Берлин! Значит, так или иначе, Глория узнает, что Николь — ее старая школьная подруга, которая когда-то увела у нее Северина. Пока она с Роней шла мимо сувенирных магазинов, кафе и ресторанов, страшные картинки одна за другой возникали перед ее глазами. Она отвела Роню в гостиницу, села в машину, достала из сумочки мобильный телефон и стала искать сообщение, о котором говорила Глория. Жасмин нашла его среди прочитанных сообщений с пометкой, что оно было доставлено в десять тридцать семь утра. Но в это время ее телефон был выключен. Или нет? Если сообщение было сохранено среди прочитанных, то его должен был кто-то прочитать.

И этим человеком мог быть только Фальк. А потом он выключил ее мобильный, чтобы она не успела сразу что-то заподозрить и, например, предупредить Глорию. А это означало, что Фальк все знал. Теперь он знал не только о том, что она хотела расстроить свадьбу Николь и Северина по личным причинам, но еще и том, что она была профессиональной интриганкой. К тому же теперь ему стало ясно, почему в последнее время некоторые свадьбы, организованные агентством его матери, срывались в самый последний момент.

По тротуару мимо нее прошла молодая женщина с большим черным псом. «Как хорошо все-таки иметь собаку», — подумала вдруг Жасмин, набирая номер бюро Глории.

Трубку взяла Петра. Жасмин попросила позвать Глорию.

— Это сейчас невозможно, — категорично заявила Петра. — Она с клиентом.

— Я знаю, — поспешила объяснить Жасмин, — поэтому я и звоню. Это экстренный случай. Ты должна соединить меня с ней.

Петра для проформы что-то пробурчала, но через несколько секунд соединила ее с начальницей.

— Да? — недовольно произнесла Глория.

— Привет, Глория. Это я, Жасмин. Я знаю, что у тебя сейчас клиент и ты не можешь спокойно говорить. Это Фальк Розеншток?

— Да…

— Я должна предостеречь тебя от него. Он точно не отправлял то анонимное письмо, которое нам прислали неделю назад. Это сделали Адельтрауд Розеншток и ее внучка Роня. Это письмо было своеобразной шуткой.

— Понятно.

— Хорошо. Я предполагаю, что Фальк Розеншток только разыгрывает перед тобой клиента. Его мать, Адельтрауд, управляет брачным агентством «Золотая Роза», и мы, ничего не подозревая, расстроили им несколько свадеб.

— Вот так! Спасибо. Тогда я жду доставку завтра в одиннадцать. До свидания, — сказала Глория и положила трубку.

ГЛАВА 12

— Прошу меня извинить. — Глория с улыбкой посмотрела на молодого человека, сидевшего напротив. — В основном, я не отвлекаюсь на посторонние разговоры во время переговоров с клиентом, но моя секретарша знает, что вот уже пятый день я жду новый обеденный стол, а завтра приходят гости. Столяра же никогда нельзя застать.

— Я сам не перестаю удивляться, — поддержал ее Фальк, — как с нами обращаются рабочие, когда получают заказ. И это в наше время, когда нужно быть уверенным, что работа будет выполнена быстро и в срок, чтобы не тормозить весь процесс производства.