Инквизитор - Сергей Семенов

— Посылаю его на суд Твой, — привычно проговорил Лард и сам удивился, сколь обыденно прозвучали его слова.

Словно ничего и не было. Словно сам он не был однажды судим.

Но Инквизитор не стал раздумывать об этом сейчас. Вернувшись из Тесила в Творение, Лард снял с опустошенной жертвы Аркан Силы, но убирать его не торопился, внимательно оглядывая оставшихся людей. Только теперь он смотрел на людей совершенно иначе. Изнутри. Забираясь в самые потаенные уголки человеческих душ, взвешивая и оценивая.

Ничего. Только Тьма и грязь, заполнившая этих, с позволения сказать, существ до самых краев. Он имел право судить их, и его суд был справедливым.

— Кто ты? — внезапно произнес Кабан, обращаясь к чудовищу.

Раз монстр мог говорить, значит, всегда оставался шанс с ним договорится. И не использовать этот шанс было бы просто глупо.

Существо отреагировало, впиваясь в него своим пронзительным взглядом, едва не выворачивающим наизнанку душу несчастного. Бедняга ссутулился, затрясся еще больше, но взгляда не отвел. Просто не посмел.

— Дэв, — коротко сообщил ему Лард.

В принципе, какая разница, от чьей руки этот несчастный примет свою смерть. Кем будет считать возрожденного Инквизитора в последний миг своей короткой никчемной жизни. Но уж если он желал узнать правду, пускай знает. Ларду не жаль.

— Демон, — эхом прошептал Кабан обреченно, очевидно, не совсем правильно расслышав Ларда. А возможно, просто не поняв.

Испитая Инквизитором память Болта усвоилась еще не полностью, но уже услужливо подсказывала, что здесь было бы уместным другое разделение. О столь привычных слуху Ларда асурах и дэвах многие люди теперь просто не знали.

— Дэв, — повторил он на всякий случай и, снова встретив непонимание в глазах собеседника, пояснил: — Ангел.

— Ангел… — Теперь Кабан был совершенно растерян.

Его скудных познаний хватало лишь на то, чтобы представить себе милое создание в белоснежных одеждах, парящее над облаками. Ему никто не объяснял, что ангелы бывают разными. И что Инквизитор никогда не будет выглядеть так, как белокрылый Посланник.

— Ангел, — повторил Лард, но больше разговаривать не стал.

Возрожденная плоть уже достаточно окрепла, дабы он мог позволить себе испробовать небольшие боевые трансформации. Сейчас Инквизитору хватило длинных, отливающих сталью когтей. Безжалостно прорвав кожу и сломав ногти, они с тихим скрежетом появились на кончиках пальцев правой руки Ларда. Тело, не ожидавшее от своего нового владельца столь неожиданной выходки, отозвалось мгновенной болью. Но по сравнению с уже испытанной в Холоде и при Возрождении, эта боль была ничтожна.

Короткий взмах, руки, и энергия живительным ручейком течет по Аркану Силы в тело Ларда, а тяжеленная туша

Кабана с рассеченной глоткой валится' на землю, обильно окропляя кладбищенскую траву горячей кровью. Еще один осужден. Осталось двое.

— Посылаю его на суд Твой…

Спокойно пройдя мимо девушки, которая, кстати, стояла ближе, Лард склонился над Пирсом, не без любопытства разглядывая его исколотое тело. Странно, что человек, добровольно позволивший так издеваться над собой, был столь труслив и беспомощен. Из всех троих мужчин он оказался наибольшим ничтожеством. И зачем только Творец создает таких, как он? Развлекается, что ли?

— Пожалуйста, — беспомощно пропищал Пирс, закрываясь трясущимися руками от жуткого зомби, внимательно разглядывающего его.

Синюшная кожа, оборванный и прогнивший до дыр костюм, налипшие комья грязи и ужасающая трупная вонь, исходящая от чудища. Это был самый странный ангел, которого Пирс только мог себе вообразить. Или же это темный ангел ада? На глазах наркомана выступили слезы.

— Не надо.

— Что не надо, Николай? — спросил Лард, с удовлетворением отмечая, что второе энергетическое вливание прибавило ему новых сил, позволяя еще лучше видеть людей.

Но Пирс, он же Николай Цебиков, не заметил, что существо знает его настоящее имя. Страх давно затмил его рассудок.

— Пожалуйста, не забирай меня, ангел, — взмолился он. — Я не хочу гореть в аду!

Ад. Какое знакомое слово. Словно острый осколок льда, срывающий лоскуты кожи со спины. Словно дыхание северного ветра, пронизывающее обнаженное тело до костей. Словно хрустальный кокон, сковывающий промерзшую плоть.

— Если бы ты только знал, как там на самом деле холодно и одиноко, — грустно проговорил Лард, и это были последние слова, услышанные его жертвой.

В следующий миг покрытый стальными шипами кулак Инквизитора проломил хрупкую, по его меркам, лобную кость несчастного, погружаясь в мозг. Аркан даже не понадобился. Жизненная сила ринулась из тела Пирса неумолимым потоком, впитываясь прямо в кожу руки Ларда. Через несколько секунд все было кончено. Пирс перестал дергаться в конвульсиях и смиренно затих.

— Посылаю его на суд Твой.

Лард втянул шипы и когти в плоть, закрыл кровоточащие раны. Затем подошел к девушке, последней живой свидетельнице пришествия Инквизитора.

Та стояла ни жива, ни мертва, ожидая своей участи, как чего-то совершенно неизбежного. Она уже готова была умереть и молила сейчас лишь о том, чтобы ее смерть не была слишком болезненна. Но она еще не знала того, что знал Инквизитор. Того, что сейчас играло наиважнейшую роль в ее никчемной жизни.

— Ты грязь от грязи, скверна от скверны, — проговорил Лард, обходя Вику по кругу и заглядывая в ее опустошенные отчаянием глаза. — Ты позволила впустить в себя все пороки рода человеческого и даже не наслаждалась этим, приняв безразличие как судьбу. Ты перестала Жить, начав Существовать. Свет твоей души уже почти погас, погруженный во Тьму, и я могу осудить тебя, как всех остальных. Но сегодня тебе дан второй шанс. Дан не мной, ибо, будь моя воля, все решилось бы иначе. Но в черной пустоте, что зияет на месте твоей души, я вижу новый свет, который не имею права гасить. Свет, зажженный в грехе, но от этого не ставший менее тусклым. Свет, еще не пораженный Тьмой. Свет твоего ребенка, кто через восемь месяцев придет в этот мир. И, родив, ты должна будешь сделать все возможное, чтобы он этот мир полюбил. Иначе я однажды вернусь за тобой, и кара будет жестокой.

Девушка продолжала молчать, хотя Лард видел, что она приняла и впитала каждое слово, сказанное им. Иначе быть просто не могло. Напоследок, уже собравшись уходить, он вдруг задержался и снова взглянул на Вику. Да, новая жизнь, маленький светлячок, спящий сейчас в утробе матери, был ее единственным спасением. Но Инквизитор не мог быть уверен, что сил девушки хватит, дабы не только родить, но и вырастить ребенка. И он решился на еще один поступок, не будучи уверенным в его положительном исходе. Он делал это всего, несколько раз и теперь очень рисковал. Но отчего-то очень жаждал вновь попробовать.

Его рука, нормальная человеческая рука, избавленная от признаков боевой трансформации, коснулась груди Вики, заставляя девушку вздрогнуть. Блистающие Нити Очищения, юркие и хищные, видимые только Ларду, впились в ее кожу, проникая все глубже и глубже в тело. Девушка закричала, не понимая, что Инквизитор делает сейчас с ней. Огонь жег ее изнутри. Казалось — еще немного, и ее кости раскалятся добела, а кровь закипит. Но на самом деле ничего такого не происходило. И огненные нити, пронзившие тело Вики, жгли сейчас не плоть девушки, а ее больную душу, выскабливая оттуда как можно больше грязи, скопившейся за столь недолгую жизнь. Лард очень рисковал, проводя подобное очищение. Процедура не могла убить тело несчастной, но вот лишить ее рассудка была способна, ибо вместе с нечистотами сгорала и Викина память. Те ее кусочки, что успели прогнить и разложиться наиболее сильно, слившись с Тьмой.

Вика кричала долго. Даже тогда, когда Лард уже убрал раскаленную ладонь с ее груди, оставляя на коже едва заметный красный отпечаток пятерни, она угомонилась далеко не сразу, продолжая ощущать жар очищающего огня во всем теле, рвущего оскверненную душу на части. Инквизитор не мог выжечь всю Тьму. Это было просто невозможно, пока в теле девушки была хоть крупица Света. Закон, не подлежащий изменению или отмене даже Творцом. Но максимально очистить душу от скверны Ларду все же удалось. И Инквизитор сам был удивлен своей маленькой победе. Она далась ему слишком легко.

Разбив сдерживающее девушку заклинание камня, что вызывало паралич в ее ногах, Лард повернулся и, потеряв к ней всякий интерес, отправился прочь.

Как только темная фигура Инквизитора скрылась среди бесчисленных могил, Вика тяжело всхлипнула, закатила глаза и провалилась в спасительный обморок.

19

Наверно, было в местоположении Убежища нечто такое, что навевало на спящего странные сны. Или же события минувших дней, сплетенные в тугой эмоциональный комок, выплескивались теперь, когда вымотанный стрессами и беготней организм в спешном порядке пытался восстановить свои скудные силы. Так или иначе, третий сон Бориса, увиденный им на хуторе, не стал исключением.