Мой план - Джули Дейс

– Сочувствую, – улыбнулась Алекс.

Послав ей легкую улыбку, я вновь вырулил на дорогу. Через несколько минут мы парковались уже на той, что ведёт к монументу Вашингтона. Сейчас тут не так много народа и, наверно, это лучшее тихое место.

Пробравшись на территорию, где вдали под светом софитов возвышался обелиск, окружённый пятидесятую флагами, а в стороне от него – Капитолий, я нашёл место в стороне и присел на ступеньку у фонтана, который тянулся на несколько футов вперёд почти до самого монумента. Алекс нерешительно заняла место рядом, обняв колени.

– Тут красиво, – улыбнулась она.

– Ты живешь в Вашингтоне и никогда тут не была? – выгнув бровь, я удивлённо посмотрел на девушку, которая рассматривала окружающую среду.

– Была, только днём.

Кивнув, я устремил взгляд вдаль. Закат уже сходил на нет, но всё ещё расписывал небо в контрастные переливы. На самом деле, вечером тут всегда лучше: меньше народа, главные символы страны и города начинает освещать подсветка, а небо приобретает пурпурные оттенки. Я не торопился начинать разговор и периодически чувствовал взгляд Алекс, останавливающийся на мне. Сегодня я хочу расставить точки и что-то понять, потому что, кажется, что в один момент между нами что-то есть, а в другой мы уже не знаем друг друга.

– Я перестала общаться, подумав, что Хэйли – твоя девушка, а так нельзя, – вздохнула Алекс.

– Вряд ли я бы ездил с тобой куда-то, будь она моей девушкой.

– Но Том, она же целовала тебя!

– Поцеловала в щёку. Ты, кстати, тоже.

– Ты разве не видишь?

– Что именно?

– Она же любит тебя.

– И что?

– Тебе плевать? – нахмурилась Алекс.

– Мне не плевать, но я не обязан отвечать взаимностью, если ты ведёшь к этому.

– Ты поступил слишком жестоко, Том, так же нельзя.

– Алекс, не тебе решать, что нельзя, а что можно. Я посчитал, что так будет правильно. Это болезнь, а любую болячку нужно лечить.

– Болезнь? – ошарашено воскликнула Алекс, смотря на меня пристальным взглядом, – ты считаешь любовь – болезнью?

– Нет. В ситуации с Хэйли, я считаю это болезнью.

– Ты же шутишь? – зашептала она, поднимаясь на ноги, – скажи, что ты шутишь.

– Что тебя так удивляет?

– Я… Боже, в голове я выстраивала твой идеальный образ день за днём, месяц за месяцем, но я ошибалась.

Приняв вертикальную позу, я посмотрел на Алекс, лицо которой побледнело, а глаза стали стеклянными, словно из них вот-вот хлынут слёзы, и я не понимаю, почему она так остро реагирует на мои слова.

– Месяц за месяцем? – нахмурился я.

– Том, ты же не видишь никого вокруг себя. А я… я считала тебя идеальным.

– Алекс, месяц за месяцем?

– Да, – прошептала она, смотря в мои глаза, – а если бы кто-то был влюблён в тебя, к примеру, седьмого класса, это тоже считается болезнью?

– Что за бред?

– Ответь.

– Наверно, да, – согласно кивнул я.

– Я больна. Я хочу уйти. Мне нужно уйти, – протараторив, Алекс быстрым шагом направилась к выходу из парка, оставляя меня смотреть ей вслед, полностью обескураженно и ошарашено. Это что сейчас было?

Механизмы в голове медленно начинали прокручивать наш диалог раз за разом и то, как она реагировала на мои слова.

– Я выстраивала твой идеальный образ день за днём, месяц за месяцем.

И следующий:

– Если бы кто-то был влюблён в тебя, к примеру, седьмого класса, это тоже считается болезнью?

И далее:

– Я больна.

Накрыв лицо ладонями, я закрыл глаза и глубоко втянул воздух. Под «кто-то» – она имела в виду себя. Это она влюблена в меня с седьмого класса. Все пазлы начали складываться в одну общую картинку, где она целует в щёку из тысячи других именно меня, где Эван оставляет нас наедине на тренировке, следом в кафе и вообще всячески пытается свести меня с ней, словно мы собачки, хозяева которых отправляют их на спаривание для получения потомства на продажу. Я только что косвенно назвал её больной. Рванув за Алекс, я наткнулся на её полное исчезновение с горизонта.

Прислонив телефон к уху, я нетерпеливо ожидал принятие вызова, бродя туда-сюда возле машины.

– Том, я не хочу говорить.

– Твой приз: на что ты спорила?

– Какой приз?

– На что ты спорила, Алекс? – рявкнул я.

– Место. Тренировки. Ты.

После своих слов, она скинула вызов, я со всей силы пнул колесо, из-за чего резкий визг сигнализации заставил вздрогнуть каждого мимо идущего человека.

Ты.

Приз. Я – приз. Как трофей, который будет пылиться на полке всё последующее время до тех пор, пока его не скинут в коробку и не унесут на чердак. Расставив ладони на капоте, я склонил голову.

– Чёрт! – процедил я.

У меня нет никакого оправдания её поступку. Она играла на человека. На живого человека, а точней, спорила на меня. В следующее мгновение, колёса машины визжали по асфальту в направлении только одного дома. К счастью, мне известен адрес и с ним меня разделяет несколько улиц.

Сжимая руль до беления в костяшках, и скрипя зубами от гнева, я резко затормозил, вылетая из машины. Спустя минуту, на пороге появилась Алиша, ошарашенная моим приездом.

– Где Эван?

Не отрывая взгляд от меня, она выкрикнула имя брата, который тут же появился из-за поворота, вскинув брови от увиденного. Он тоже удивлён.

– Хэйли тут не живёт, если ты хотел застать её тут, – усмехнулся Эван.

– Я не к ней, – кивнул я.

В следующую минуту мой кулак влетел в челюсть Эвана, а Алиша ни издала и писка, лишь отпрянув в сторону.

– За то, что идея с поцелуем была твоя и за то, что участвовал в споре.

– Дуглас, какого хрена ты несёшь? – фыркнул Эван, вытирая кровь с губы.

– В следующий раз знай, что спорить на меня – плохая идея.

Зашагав в сторону машины, я вытер кровь с кулака о толстовку.

– Ты спорил с Алекс на него? – в ярости, воскликнула Алиша.

– Она влюблена в тебя, идиот! – повысил голос Эван, игнорируя сестру и бросая мне в спину уже известный факт, но я лишь поднял руку и показал ему средний палец, не удостоив вниманием.

С очередным визгом вырулив на дорогу, я помчался в сторону стадиона, где легко договорился с Грегори о тренировке прямо сейчас. Свет софитов осветил поле, где я сжал биту и отбил первый, вылетевший из пушки мяч. И так раз за разом я пытался выбить дурь и дерьмо из головы. Даже если она влюблена в меня, Алекс выбрала неверный путь. Она должна была выбрать другой. Тот, что гуманней. Тот,