Тайная доктрина третьего рейха - Ольга Грейгъ

Так зарождался культ личности Гитлера, явно берущего пример с того, кого он долгие годы боготворил, и о ком всегда, при любых обстоятельствах отзывался только хорошо: с товарища Иосифа Виссарионовича Сталина, давшего добро на раздувание небывалого культа личности словно бы даже не себя лично, а — своей общественной фигуры, своего политического двойника. Но Сталин уже не соперничал с Христом, потому что Христос был повержен в стране воцарившихся красных бесов. Но с кем тогда соперничал Сталин?! — не с черной ли тенью самого Господа Бога?

Скромный ученик Сталина тоже спешил возвеличиться, он благосклонно принимает хвалу из уст верного соратника Германа Геринга, указующего, что любой соперник на фоне их фюрера «не больше чем камень, на котором тот стоит». Камень, конечно, еще не крест, но все же больше, чем просто безделица под ногами, ибо он — возможно — уже постамент под ступнями нового Спасителя Германии. Постамент — с того самого момента, когда Герман Вильгельм Геринг (1893–1946), обладатель Железного креста 1-го и 2-го класса и других боевых наград за подвиги в годы Первой мировой, назначенный Адольфом Гитлером верховным руководителем грозных СА и рейхсмаршалом Третьего рейха, вдруг осознает и откровенно признается: «Всякий раз, когда я стою перед фюрером, у меня подгибаются колени».

Глава 18

ЕСЛИ «ЗАОКЕАНСКИЙ ПАЛАЧ

РАСПИНАЕТ НАРОД НА КРЕСТЕ»

Но есть и народы-трутни, умеющие до известной степени пролезть в другие части света и под разными предлогами заставить другие народности работать на себя; такие народы-трутни умеют образовывать новые государства независимо от своей собственной территории.

В 1927 году правительствами Саксонии и Баварии был отменен запрет на публичные выступления вождя национал-социализма. И в скором времени при огромном скоплении народа вождь выступает в цирке «Кроне». Перед тем, как покорить это пространство еще в 1921-м докладом на тему «Гибель или светлое будущее», Гитлер упоминает о нем так: «В Мюнхене оставалось только одно большое помещение, в котором мы еще не решались устраивать свои собрания: цирк Кроне». Нынешнее выступление отмечено еще большим вниманием, оно привлекает огромное скопление народа, манеж облеплен толпой в 7000 человек, большинство машут приветственными флажками с изображением свастики и скандируют: «Хайль!»

Под шквал приветствий наконец входит торжественный строй коричневорубашечников; впереди — две шеренги барабанщиков, за ними — знамя. Точно такие же манипуляции с выносом атрибутов проводят и советские товарищи на всех сборищах — от пионерских собраний в школах до партийных съездов.

«Люди приветствуют их на фашистский манер вытянутой рукой, — по горячим следам строчат донесения германские полицейские. — Публика им аплодирует. На сцене тем же манером поднял руку в приветствии Гитлер. Грохочет музыка. Череда знамен, сверкающие штандарты со свастикой в венке и с орлами по образцу древнеримских боевых флагов. Продефилировало, наверное, около двухсот человек. Они заполняют манеж и выстраиваются там, а знаменосцы и те, кто несет штандарты, занимают место на сцене. Гитлер быстрыми шагами выходит на авансцену…» Выходит, чтобы в очередной раз произнести пылкую речь, в которой слова то текут плавно и медленно, то обгоняют друг друга, так, что и слов уже не разобрать. Но зал слышит о христианстве и гонениях на ранних приверженцев Христа…

— Маленькая группа фанатиков увлекает за собой массу, смотри пример России и Италии. Борьба за большинство удается лишь тогда, когда есть боеспособное меньшинство!

«Если пропаганда захватила весь народ, то организация может использовать это, ограничиваясь горсткой людей», — изложит он ту же мысль письменно.

Не обладая еще ни политическими, ни финансовыми покровителями, «движение Гитлера» неоспоримо доказывает, что является силой, которая стремится к победе и на которую можно делать ставку закулисным игрокам. Даже несмотря на то, что все еще, как утверждают историки, «оставалась карликовой партией с огромными амбициями». На выборах в рейхстаг 20 мая 1928 г. НСДАП набрала 2,6 % голосов и заняла девятое место среди всех политических партий. «Спасительная миссия национал-социализма» не нашла поддержки населения, сокрушался член НСДАП с 1925 года Отто Штрассер (впоследствии разойдется во взглядах с Гитлером и даже возглавит оппозиционный так наз. «Черный фронт», будет вынужден эмигрировать). Самую крупную фракцию в Рейхстаге тогда сформировала СДПГ, получившая 153 мандата.

Происходившие в стране события в конечном итоге вывели партию Гитлера на большую политическую сцену. В 1929 г. в Германии разгорелся жаркий спор по вопросу о репарациях, навязанных Версальским договором.

Восстановление экономики Германии началось в 1924 г., когда лидеры западных стран просчитали, что для возможной войны с чудовищным коммунистическим колоссом в лице СССР понадобится страна-агрессор. Ни Америка, ни Франция или Британия, ни Польша воевать в одиночку с могущественным соперником не желали. А вот немцы, еще недавно воевавшие с русскими, подходили на эту роль идеально. Страны, активно выкачивающие из поверженной Германии все соки, собираются 16 августа 1924 года в Лондоне, чтобы провести конференцию, на которой принимают так называемый план Дауэса: американский капитал предоставляет Германии займы на оживление экономики для… выплаты репараций. Выгодный гешефт для дающих; в результате ключевые отрасли немецкой экономики оказываются скупленными задешево американскими монополистами. Согласно логике подобного «спасения», промышленность Германии и территория страны как рынок сбыта, захваченные американскими дельцами, приносят баснословные им прибыли. А коль экономика Германии становится зависимой от заокеанского капитала, значит, и политикой страны могут манипулировать все те же заокеанские лица. Также историки полагают, что планом Дауэса предусматривался вывоз немецких товаров в СССР, что сорвало бы индустриализацию Советов. В общем-то, это было словно свершение итогового плана Троцкого: превращение бывшей Российской империи в сельскохозяйственный придаток развитых стран, территорией, куда бы ввозилось импортное оборудование.

Согласно сведениям из книги Гвидо Джакомо Препарата «Гитлер, Inc. Как Британия и США создавали Третий рейх», Германии в 1924 г. было выделено 190 миллионов долларов. Несмотря на то, что заем стабилизировал германскую марку, «благодетели» потребовали установления контроля над германским государственным бюджетом, денежным обращением и кредитом, а также железными дорогами. Вспомним, что в годы захвата власти большевиками США также пытались установить монопольный контроль над русскими железными дорогами, в частности, над Транссибирской магистралью, пролегающей через самые богатые территории России.

Всего же, полагают исследователи, к 1930 г. в Германию закачали около 30 миллиардов долларов. По сути, Германия 20-х годов XX века попала под не афишируемый контроль, «под тихую американскую оккупацию».

Осенью 1929-го умер министр иностранных дел Густав Штреземанн, способствовавший минимизации выполнения Версальских договоренностей, выступая за проект урегулирования вопроса репараций согласно новому плану, исходившему от американского банкира Оуэна Д. Юнга. План Юнга предусматривал выплаты репараций в течение 59 лет, вплоть до 1988 года. Против подобного плана резко выступили радикальные правые, объединившись в июле 1929 г. в Имперский комитет во главе с бывшим председателем совета директоров концерна Круппа, крупным медиамагнатом, тайным советником Альфредом Гугенбергом. Четкие лозунги правых быстро нашли поддержку у народа: «План Юнга — Голгофа немецкого народа», «План Юнга — смертный приговор еще не рожденным», «Заокеанский палач с издевательским хохотом распинает немецкий народ на кресте». («Спаситель» Адольф Гитлер ввергнет свой возлюбленный народ в еще большую кабалу: известно, но не афишируется, что Германия содержит государство Израиль, все еще выплачивая огромные денежные суммы за учиненный фашистами холокост.)

«Доверенное лицо капитанов тяжелой индустрии» Альфред Гугенберг (1865–1951), по сути, возглавивший в 1928 г. ДНФП — Германскую национальную народную партию (одним из основателей которой в 1918 г. он и был), предлагал «на классовую борьбу низов ответить классовой борьбой высшего общества». В ответ на американские условия он растиражировал письмо, в котором предостерегал 3000 американских дельцов от предоставления ими кредитов стране, в которой уже начинался кризис.

Обвал на Нью-Йоркской фондовой бирже в конце 1920-х гг. и грянувший затем мировой финансово-экономический кризис, повлекший за собой депрессию в Европе и троекратное увеличение безработицы в Германии, стал удачным трамплином для Адольфа Гитлера и его партии.