Гибель Сатурна - АНОНИМYС

– Не волнуйтесь! – воскликнул совринтенденте. – Главное сейчас – выяснить, кому принадлежит обладатель этого номера. И ваш дорогой Пеллегрини сделает это наилучшим образом!

* * *

Главную ошибку Тоцци совершил, когда посадил за руль охранника Чезаре. Это была очень естественная ошибка: сидя за рулем, Чезаре давал возможность Тоцци оперативно реагировать на любые изменения ситуации.

И все равно, за руль надо было садиться самому. Потому что, если бы за рулем сидел сам Тоцци, он вел бы себя совсем по-другому. Когда в луче фар, разрезавших ночную тьму, показалась развернутая поперек дороги машина, возле которой маячила какая-то неясная тень, Тоцци не стал бы притормаживать – он просто выехал бы на встречную полосу и помчался дальше.

Но Чезаре был человек дисциплинированный: увидев явную аварию и машину, перегородившую дорогу, он нажал на тормоз. Странная тень стремительно переместилась к капоту их минивэна и отчаянно замахала руками. Тоцци пригляделся: тень показалась ему смутно знакомой. Но лица увидеть все равно было нельзя, его скрывала медицинская маска. Проклятый коронавирус, теперь кто хочет может скрыться за маской! Впрочем, он ведь и сам этим пользовался, так что грех браниться.

Пока Тоцци думал обо всем этом, Чезаре успел вылезти из машины. И это была вторая ошибка Тоцци: не следовало позволять охраннику выходить наружу. Он не застал начала схватки, но увидел какое-то мельтешение на обочине. Спустя пару мгновений один из сражающихся рухнул на дорогу. Тоцци почему-то сразу понял, что он не просто упал – он убит. По спине его прошел холодок – он увидел, что повержен Чезаре, а странная тень быстро движется в его сторону, к правой дверце.

Перелезть на водительское кресло было делом одной секунды, но тронуться с места Тоцци не успел – жуткая тень в маске и бейсболке уже влезала в кабину с другой стороны. Это смотрелось неимоверно страшно. Так бывает в японских ужастиках: быстро, но как-то рвано движутся безглазые демоны. Впервые Тоцци почувствовал себя не чудовищем бездны, а маленькой рыбкой, которую вот-вот проглотит эта самая бездна.

К счастью, выходя из кабины, Чезаре не закрыл дверцу. Тоцци скользнул в проем и спустя мгновение оказался на дороге. На размышления времени не было, и он сломя голову рванул в лес. Он мчался по лесу, ветки хлестали его по лицу, и он как-то отстраненно думал о том, как ему повезло, что вокруг ночь и тьма, и тот, кто за ним бежит, не может видеть его, а только слышит.

Впрочем, для погони и этого оказалось достаточно. Монстр, убивший Чезаре, шел за ним по пятам и, кажется, понемногу настигал. Похоже, у преследователя неплохая физподготовка, значит, Тоцци придется поднажать. В противном случае через пару минут он, как бедняга Чезаре, тоже будет лежать на черной влажной земле – мертвый и недвижимый.

Он бежал, и с каждой секундой мозг его прояснялся, а страх понемногу отступал. Это было бы странно для обычного человека, но Тоцци не был обычным человеком. Как всякое настоящее чудовище, он имел нечеловеческие способности. Одной такой способностью была его эйдетическая память, в которой все отпечатывалось навеки, второй – умение бегать на длинные расстояния.

Существуют на свете люди, которых словно бы сама судьба приспособила к той или иной деятельности. Не всегда эта деятельность становится их профессией, но способности их от этого не уменьшаются. Так вот, Тоцци мог легко и спокойно бегать длинные дистанции. При этом ему совершенно не обязательно было регулярно тренироваться, он мог годами не выходить на беговую дорожку, но если надо, в любой момент взять и пробежать десять, пятнадцать, двадцать километров. Понятно, что бежал он не слишком быстро, все же такие расстояния не подразумевают спринтерского бега, но уж если он начал бежать, то мог бежать как угодно долго.

Прямо сейчас ему требовалось только одно – чтобы убийца, несшийся за ним по пятам, не нагнал его в ближайшие минуты. Когда бег перевалит на второй, а лучше на третий километр, их шансы уравняются, а потом Тоцци и вовсе станет недосягаем – даже если за ним будет гнаться целое племя бесов из преисподней.

На счастье, почва в лесу была неровной и рыхлой, кругом из земли торчали коряги и корни деревьев, и убийца, идущий за ним по пятам, не мог разогнаться по-настоящему. Однако, не в силах сразу догнать Тоцци, он все же понемногу приближался к нему. Совсем немного, на метр-полтора в минуту, однако шум бегущего за ним человека становился все отчетливее. Или все же это был не совсем человек?

Они бежали уже минут десять. Любой неподготовленный преследователь давно бы отстал, но тот, кто гнался за Тоцци, сел ему на хвост чрезвычайно плотно. Как долго продлится лес? Может быть, попытаться выбежать на дорогу и броситься на встречную машину? Преследователь вряд ли захочет убивать его при свидетелях. В том, что его собрались убить, у Тоцци не было никаких сомнений. Он не в первый раз сталкивался со смертью, и ему был хорошо знаком ее аромат, издаваемый ею звук и даже внешний вид.

Вот и сейчас – во рту у него стоял железистый привкус крови, нос обонял мусорный запах, который окружает обычно крематории, а в глазах плыли черные медузы небытия. Другой на месте Тоцци давно бы выдохся, упал бы духом, остановился бы просто потому, что невозможно было бороться со страхом. Но не таков был синьор Романо. Он знал, что у страха глаза велики, и знал, что бороться надо до последнего. Миллионы людей погибли бесславно и мучительно только потому, что перестали сопротивляться. Но он, Тоцци, не затем явился на землю, чтобы его прикончил первый попавшийся урод.

Мысль эта добавила ему сил, у него открылось второе дыхание, и он прибавил ходу. Преследователь же, напротив, стал выдыхаться. Вряд ли он продержится в таком темпе еще хотя бы несколько минут. Главное, чтобы не стал стрелять… Но, если бы у него было оружие, он наверняка употребил бы его раньше. Следовательно, оружия нет…

Тоцци бежал, и шум погони отставал все больше, он бледнел, как бледнеет над рекой туман, развеиваемый ветром и лучами восходящего солнца. Ему очень захотелось обернуться и еще раз взглянуть на лицо убийцы. Наверняка на бегу он сбросил маску, чтобы легче было дышать, так что очень может быть, что Тоцци его узнает… Впрочем, вокруг темно, а молодая луна не в