Месть под острым соусом - Аля Морейно

- Ну не по телефону же обсуждать. Я уже внизу, спускайся. 

- Хорошо… 

Она растеряна и ничего не понимает. Нервничаю всё сильнее. Как она отреагирует? А если пошлёт и не захочет иметь со мной никаких дел? Я и сам едва держусь, чтобы не сбежать. 

Наконец Мышка появляется. Крутит головой, замечает меня не сразу. Подходит нерешительно. 

- Привет. Что случилось? 

- Ничего. Нам нужно серьёзно поговорить. 

- О чём? 

Волнуется. Вероятно, я для неё по-прежнему – источник всех бед. Смогу ли я это когда-нибудь исправить? 

- Садись в машину. 

На улице не холодно, но меня внутри колотит. Я привык принимать все решения сам, а потом сам же и нести за них ответственность. Но сейчас мы должны сделать это вдвоём. И если Мышка мне не подыграет, то у меня ничего не получится. 

Она послушно забирается на переднее сидение. Не спорит – уже хорошо. Значит, настроена на диалог. 

- Маша, после нашего прошлого разговора я нанял адвоката. Он попытался выяснить, что можно сделать, чтобы ты смогла усыновить или взять под опеку того мальчика, – чёрт, я всё время забываю, как его зовут! 

Мышкины глаза расширяются. 

- И? – голос полон надежды. 

- У тебя кто-то есть? 

- В смысле? 

- Ты встречаешься с мужчиной? 

Это – первый ключевой вопрос. 

- Н-нет, – почему-то она очень смущается. 

Я выдыхаю. Одной проблемой меньше. 

- Нам нужно расписаться. 

- Что? В смысле? 

Её глаза расширяются её больше. Удивлена?  Я и сам удивился, когда мне это пришло в голову. 

- В самом прямом смысле. Зарегистрируем брак и подадим на усыновление как семья. Переедешь в мою квартиру, придёт комиссия, посмотрит, что мы живём вместе. Сделаем нормальный акт о жилищных условиях и доходах. Я узнавал – одиноким отказывают, а семье получить опеку гораздо легче. Денег, в конце концов, дадим. Попробую добиться досрочного погашения судимости – и тогда у опеки вообще не должно быть никаких осований для отказа.  

Мышка молчит, только неотрывно смотрит на меня. 

- Ты… серьёзно? – она явно сбита с толку. 

- Вполне. 

Снова молчит. Переваривает информацию. 

- Плохо себе это представляю. Мы – вместе? Ты и я? После всего? А тебе это зачем? 

- Честно? 

- Ну да. 

- Трудно объяснить… Послушай, я не знал ничего о суде и том, что тебе дали такой большой срок из-за моей мамы. Я клянусь, что не был в курсе, думал тогда только о лечении, мне было не до тебя. И потом я не заморачивался. И да, я все эти годы ненавидел тебя. Вернее, не тебя, а девушку, которая сломала мне жизнь. А теперь… Оказалось, что и тебе досталось, и совсем не по справедливости… Из-за меня. Я же обычный человек, не монстр какой-то, я не знаю, как со всем этим жить. В общем, ничего не исправить ни в моей жизни, ни в твоей. Но я хочу помочь тебе. Мне это важно. 

Слежу за не ней неотрывно. Молчит. Наш разговор больше похож на исповедь, и мне тяжело. Потому что я не виноват, но меня всё равно давит проклятое чувство вины. Потому что моя обида тоже никуда не делась. И предлагать брак, пусть даже и фиктивный, женщине, угробившей всё, к чему я много лет стремился, – рискованно. Нам будет нелегко сосуществовать вместе. 

- Я не понимаю… 

- Мышка, всё просто. Я тебе помогу. Оформим всё, заберём мальчика под опеку, потом подадим в суд на усыновление. Когда всё уляжется, разведёмся. 

- Ты мне предлагаешь фиктивный брак? 

- Да, что-то вроде того. Главное – чтобы выглядел он как настоящий. 

- Допустим, я соглашусь. Что я буду за это тебе должна? 

- Все правила прописаны в брачном контракте. Сейчас будем ехать – почитаешь. Если согласишься, то сегодня же подпишем. Через сорок минут у нас назначена встреча с нотариусом, потом ЗАГС. 

- Сегодня? К чему такая спешка? Надо же всё обдумать… 

- Мне казалось, ты уже всё обдумала, когда подала на опеку. 

- Но это же другое! 

- Ты же видишь, что иначе не получается. Значит, надо пробовать другие способы. Я предлагаю верный выход из ситуации. Ты, конечно, можешь обдумывать сколько нужно. Но документы оформляются не один день и даже не один месяц. А мальчик всё это время там, в детдоме. Мы рискуем не успеть до его распределения в интернат. Зачем тянуть? Ещё раз повторяю: как только всё оформим и социальные службы оставят нас в покое, разведёмся. Надеюсь, долго терпеть друг друга нам не придётся. 

- И всё-таки, может, ты озвучишь свои требования? Вдруг там что-то такое, с чем я никак не соглашусь? 

- Ничего особенного. Ты переедешь ко мне, чтобы у комиссии не возникло никаких лишних вопросов. Уйдёшь с работы и будешь заниматься ребёнком. Финансирование и решение вопросов с формальностями я беру на себя. После развода я буду обеспечивать ребёнка всем необходимым, ведь он будет оформлен и на меня тоже. И ещё. Ты не должна встречаться с мужчинами, пока находишься со мной в браке. Захочешь завести отношения – сначала разведёмся, а потом делай, что хочешь. 

Молчит. Слишком долго думает! Я рассчитывал на быстрое решение, ведь Мышка в этом сама заинтересована! Нужно было всё-таки с ней это обсудить заранее. Ещё немного – и мы опоздаем и к нотариусу, и в ЗАГС, а ведь по дороге у нас ещё в планах ювелирный. Для этих клуш из опеки все атрибуты брака должны быть соблюдены в полной мере. 

- Что тебя смущает? 

- Я хочу работать. У меня тут всё получается, я так надеялась хоть чего-то добиться! 

Ну уж нет. Одной работающей жены мне с головой хватило. Тем более, что мальчику нужно будет уделять много внимания. 

- А кто будет заниматься ребёнком? Ты вообще представляешь, сколько с ним будет хлопот? Психолог, логопед, какие-то занятия развивающие. 

- Просто потом, когда мы разведёмся… Мне трудно устроиться… с судимостью никуда брать не хотят. И опыта работы нет. Что я буду делать? 

- Сюда вернёшься, я с Борисом договорюсь, он найдёт тебе место. Ну или по другим знакомым поспрашиваю. Не проблема. И судимость погасим, я уже работаю над этим. 

- Погоди… Ты хочешь сказать… Так это ты его попросил меня взять? 

Наконец-то сообразила! 

- У него была вакансия, он искал сотрудницу, я случайно узнал и предложил