Башня - Ричард Штерн

Тревожный сигнал все еще звенел.

– В конторе кто-нибудь есть?

– Кто? – В голосе Рут звучало удивление.

– Не знаю. Я просто спрашиваю.

– Никого, только я.

Поль глубоко вздохнул.

«Ты просто нервничаешь, – сказал он себе, – и преувеличиваешь».

– Хорошо, – продолжал он. – Я зайду. Приготовьте мне документы по «Башне мира». Я хочу на них взглянуть, ладно?

– Разумеется.

«Хорошенькая, сексуальная, да еще и умница».

– Я их вам приготовлю.

– Молодец, – сказал Поль и направился к выходу.

– Больше ничего не хотите? – спросил бармен. – Там просто ад, – он показал на телевизор, – вы первый клиент, который зашел сюда с того момента, как все началось. Вы только посмотрите. Пожар. Как это могло случиться? Я думал, что там есть все, что только можно, а?

«Это к лучшему, что он не знает, кто я», – подумал Поль.

– Я не знаю.

– Сегодня на свете столько психов, столько всяких извращенцев и маньяков... – И добавил: – Вы и вправду не хотите еще стаканчик?

– Как-нибудь в другой раз. И большое спасибо.

Он вышел на улицу. Она была почти пуста. Сам он этого не помнил, но слышал о другом подобном случае, когда внимание всего города было сосредоточено на единственном событии и когда улицы были так же пустынны, как сейчас. Это было во время третьего решающего матча команд «Доджерс» и «Джойнтс» в Бог знает каком году. И когда в конце девятой подачи своим проходом Бобби Томпсон вырвал победу, все дома в городе словно взорвались, люди высыпали на улицы и весь город точно обезумел.

Сегодня внимание города было приковано не к бейсбольному матчу, а к горящему зданию.

Машинистки из приемной давно уже не было на месте. Поль прошел в свой личный кабинет. Рут уже ждала там, миленькая, сексуальная и, как всегда, умница. А на столе лежали дела по строительству «Башни мира», как он и просил.

Привет, котик, – сказал Поль и закрыл дверь. И тут же вздрогнул, удивленно замер и уставился на двух мужчин, стоявших за дверью.

– Это мистер Саймон, – раздался ледяной голос Рут. – Эти господа ждут вас, Поль.

В комнате стояла мертвая тишина.

– Я Джон Райт из прокуратуры, – сказал один из них. – Меня заинтересовали ваши документы по строительству «Башни мира». Мы бы хотели, чтобы вы поехали с нами и ответили на пару вопросов. – Голос Райта изменился, стал жестче, – Возможно, их будет немного больше.

– А если я откажусь? – спросил Поль.

Лицо Райта осталось невозмутимым:

– Не откажетесь!

Поль взглянул на Рут. Та смотрела в сторону. Поль снова повернулся к тем двоим:

– Но по какому праву...

– У нас есть ордер на обыск, мистер Саймон, – поставил точку Райт.

Поль взглянул на стопку папок:

– Вы там ничего не найдете...

– Ошибаетесь, мистер Саймон, мы уже нашли там вполне достаточно. Например, оригиналы нескольких очень подозрительных извещений на изменения.

У Поля отвисла челюсть. Он с усилием закрыл рот и взглянул на Рут.

– Я не стала их уничтожать, Поль, – сообщила Рут. – Решила оставить себе. Зато я сняла копии, которые послала Гиддингсу. – Голос ее звучал удивительно спокойно и мелодично. – Я точно знала, что они его заинтересуют.

Поль бросил в тишину:

– Сука!

Рут улыбнулась милой, довольной улыбкой.

– Возможно, я сука, – сказала она и добавила: – Знаешь, я не люблю, когда со мной обращаются как с половой тряпкой, Поль. Этого не любит большинство женщин.

Райт сказал:

– Ну что, пошли, мистер Саймон? Мы с вами отлично прокатимся.

25

17.56 — 18.09

Один из специалистов Береговой охраны, по фамилии Кронски, неторопливо подошел к низкому парапету на краю крыши Торгового центра, оперся обеими руками о стену, осторожно, робко наклонился и взглянул вниз, но тут же отшатнулся.

– Господи Боже, сержант, – сказал он Оливеру, – там и земли не видно! В жизни не был так высоко!

– Но ты же летал на самолете! – заметил Оливер.

– То совсем другое. – Кронски помолчал. – И все равно я не был в восторге. Я вам не парашютист.

Кронски встал подальше от края и засмотрелся на «Башню мира», на ряд разбитых окон по фасаду банкетного зала. Он держал гарпунную пушку, похожую на огромное ружье, из которой должен был выстрелить гарпун с тонким ведущим линем, который, аккуратно свернутый, лежал в специальной сумке.

– Вы это всерьез, сержант? – сказал Кронски. – В такую даль? На таком ветру? – Он покачал головой. – Ничего не выйдет.

Оливер в душе признавал его правоту. Это было даже дальше, чем казалось с земли, – сто восемьдесят – двести метров, – и ветер свистел в ушах, как в шторм. С другой стороны, он обещал Вильсону, что попытается, и не хотел изменять своему слову.

Кроме того, по ту сторону пропасти в окнах огромного здания он видел людей и чувствовал дым, шедший в их сторону, и хотя это был не совсем «пожар на море», при упоминании о котором у каждого моряка кровь стынет в жилах, все же сердце у него тревожно сжалось:

– Я не спрашивал вашего мнения, Кронски. Действуйте.

Кронски пожал плечами, взял пушку и тщательно ее зарядил.

- Даже если мы перебросим туда линь, сержант, – сказал он, – и переправим к ним спасательный пояс. – Он в упор взглянул на Оливера. – Как бы вам понравилось спускаться с такой высоты на этой висюльке при таком ветре?

– За дело, Кронски!

Кронски кивнул, приложил пушку к плечу и прицелился достаточно высоко, чтобы гарпун улетел подальше. Оливер сказал в микрофон:

– Делаем первую попытку.

– Все в порядке, – ответил голос Ната. – В Башне все готово.

– Эти несчастные сухопутные крысы, – сказал Кронски, – вечно попадают в дурацкие ситуации, да?

Он нажал на спуск.

Дрожащий гарпун вылетел из дула пушки. Он стремительно удалялся, легкий, как перышко, сверкая в лучах вечернего солнца. По плавной дуге он приближался к линии выбитых окон все выше и выше, пока не оказался на уровне вершины телевышки. И вот, достигнув апогея и подчиняясь воле земного притяжения, он начал падать – все еще по дуге – а линь со свистом все еще вылетал из сумки.

Они провожали взглядами его взлет и падение, и еще до того, как гарпун промелькнул мимо ряда выбитых окон, уже знали, что ничего не вышло.

– Дерьмо, – сказал Кронски.

Оливер, высокий, громадный и невозмутимый, как скала, ответил:

– Попробуйте снова. Сдаваться еще рано.

Губернатор стоял в глубине зала и обнимал Бет за талию. Они вместе наблюдали, как взлетает тонкий, чистый и сверкающий гарпун, и на миг у них блеснула надежда.

Первым, кто своим точным взглядом художника угадал, что операция не удалась, был Бен Колдуэлл.

– Начинайте искать другой выход, Нат, – сказал он в трубку почти шепотом, но сенатор услышал.

– Это безнадежно? – спокойно спросил он.

– С такой пушкой, – ответил Бен, – вероятно, да. Думаю, что в Береговой охране есть более мощные, но насколько они точны... – Он пожал плечами. – Доставить линь на палубу судна, особенно если это грузовой пароход, совсем другое дело. В таком случае достаточно, если гарпун просто попадет на палубу. Но попасть в эти окна на таком расстоянии... – Он снова пожал плечами.

Гровер Фрэзи со стаканом в руке, как загипнотизированный, наблюдал за происходящим, и когда гарпун скользнул вниз и исчез под окнами, губы его беззвучно зашевелились, а взгляд стал почти безумным.

В зале кто-то включил транзистор и понеслись твердые ритмы рока.

– Ради Бога, – сказал мэр Рамсей, – сейчас не время для веселья.

Он тоже наблюдал за падающим гарпуном, пока тот не исчез из поля зрения:

– Я сейчас это выключу.

– Оставьте, Боб, – сказал губернатор, – разве вы предпочитаете псалмы и молитвы?

– Не понимаю, при чем здесь это.

– При том. – Голос губернатора звучал устало. – На палубе «Титаника» тоже играл оркестр, когда корабль уходил под воду. И некоторые молились. – В его голосе прибыло резкости, но не силы. – Черт возьми, Боб, эти люди до смерти перепуганы, и я их понимаю. Пусть делают, что хотят. – Его рука теснее обвила талию Бет. – Я сейчас пойду звонить. А вы?

– Пойду с вами куда угодно, – ответила Бет. – Я не хочу оставаться одна.

В трубке раздался голос Ната:

– Мне очень жаль, губернатор. Слишком далеко. Оливер попытается еще раз, но... – Неоконченная фраза повисла в воздухе.

– Понимаю, – ответил губернатор. – Делайте, что в ваших силах, – он усмехнулся над собственными словами, покачал головой. – Ну ничего, – помолчав, спросил: – Лифты придется сбросить со счета?

– Ядро слишком раскалилось, – сказал Нат. – Направляющие погнулись. Мне очень жаль

Бет испытывала клаустрофобию в этой тесной, переполненной людьми канцелярии. Там были оба пожарных, Хоуард и Старр, Бен Колдуэлл, Гровер Фрэзи и шеф пожарной охраны. У Бет возникло безумное чувство, что она физически ощущает расползающийся откуда-то страх.