Перевод с особого - Евгения Михайлова

Терпеть такое положение безропотно, обреченно стало для Веры невозможным. Следовало пытаться. Она позвонила Ивану Томилину, спросила, есть ли какая-то информация хоть о чем-то или о ком-то. Это хамье просто послало ее:

– Да пошла ты. Не до тебя. Угораздило же с тобой связаться.

Это был не тот случай, когда стоит обижаться. Вера сделала вполне разумный вывод, что события продолжаются, становятся серьезнее, но никто не считает нужным ей об этом рассказать.

Последней ее попыткой сегодня стал звонок Эду. Этот клоун, по крайней мере, не быдло, он из приличной семьи, и его чему-то учили. Он в последнем разговоре почти вежливо попросил оставить его в покое.

Вера набрала его номер. Пошли длинные гудки. Хорошо уже то, что разблокировал. Наконец ответил:

– Да, Вера. Тебе что-то нужно?

– Только одно, Эдик. Мне нужно знать, где Марина, что с ней, почему она не отвечает на мои звонки. Я знаю, что она выписалась из больницы. И мне кажется, что-то плохое происходит. Мне никто ничего не объясняет.

– А ты, типа, опять волнуешься за ее здоровье и страдаешь от того, что она на свободе вопреки материнской заботе?

– Не надо, Эдик, – попросила Вера жалобно и почти искренне. – Меня уже несколько дней все, кому не лень, возят мордой по полу. И это даже не образное выражение. Как будто я для всех самый страшный враг.

– Не самый страшный, Вера, и даже не враг. Но ты умудрилась стать токсичной для самых близких людей. А поскольку самая близкая твоя родственница – это и мой родной человек, то не могу скрыть: выношу тебя с трудом. Сильное отвращение после всех твоих подвигов. Но ты обратилась по адресу. Я помогу тебе информационно. Именно потому, что никто другой не станет это делать. Ты права: что-то произошло и продолжает происходить. Твой приятель или покровитель, он же извращенец Соломон, со своими отморозками избили двух маленьких детей, пытались похитить. Так получилось, что они проследили за моей машиной, когда я ехал к Марине на дачу, где она и находится вместе с этими детьми. Не вздумай, кстати, сюда явиться. Мою машину разбили, ногу повредили. Мы сумели отбить детей еще до приезда полиции. Уроды скрылись, их пока не поймали.

– Господи…

– Я не ослышался? Ты взываешь к высшим силам, услышав об очередном преступлении своего, в общем, соратника? Разве не он руководил похищением Марины и ее истязанием в черной дурке, причем под запись, как он любит?.. Стоп! Не надо больше пустых и дурацких слов. Просто послушай. То, что я сейчас скажу, – самый большой тебе подарок от меня. И адресован он не тебе, а Марине. Не хочу, чтобы она страдала из-за того, что ее мать на громком процессе назовут виновной в тяжких преступлениях. Вера, сдавай Соломона следствию! В противном случае они с Григорьевым повесят на тебя покушение на убийство мужа. Ты же самая вероятная подозреваемая. Думаю, поскольку в деле активно светится такой монстр, как Соломон, следаки и сами не верят в твою вину. Но адвокат его точно отмажет и озолотится навеки. Скажи детективам правду, Вера. Нет более удачной кандидатуры для подставы, чем ты со своей простотой, назовем так твой набор не сильно человеческих качеств.

– Но я сказала… Я тут ни при чем. Я Дениса не заказывала.

– Да понимаю я это, но ты самый простой и доступный вариант для всех. Самый удобный. У Соломона космические связи, армия любых спецов и охраны. А ты ему помогла во всем – вольно или невольно, пусть там решают. Мне даже Томилин сказал, что подключался не только к твоим устройствам на предмет записи твоих секс-утех, но и к компу Дениса. В чем и был смысл всего шоу, конечно. И конкретную информацию о муже Соломон получал от тебя.

– Эд, если даже ты в этом уверен, то кто мне поверит, что я не участвовала в заказе… – Голос Веры звучал тоскливо и безнадежно.

– Многие поверят, не сомневайся, – убежденно произнес Эдуард. – Там была очень серьезная финансовая операция, они довели до смерти зама Дениса. Даже если бы ты захотела поучаствовать в заказе на убийство мужа, а ты могла бы, замечу, тебя никто бы не допустил в такое важное дело. А ты сама, без Соломона, могла бы только заплатить какому-то алкашу за то, что он ударит мужа булыжником и бросит под колеса машин, но вас с алкашом в ту же ночь схватили бы за кривые руки. Все было бы не так, как сейчас.

– Ты хочешь сказать… – Вера даже задохнулась.

– Да. Именно это я и сказал. Что ты крайне безнравственна, жестока, эгоистична… И туповата, к счастью для твоих возможных жертв. Но ты не самый опасный монстр на свете. Может, вообще не монстр, а свихнувшаяся от безделья тетка с тараканами в голове. Я сказал тебе многое, но подчеркну еще раз главное, чтобы дошло. Сдавай Соломона и как можно скорее, или он придет по твою душу. Ее трудновато найти, но он мастер как раз таких заплечных дел. Прощай. Больше нам друг другу сказать нечего.

Этот разговор стал для Веры событием исторического значения. Она обдумывала каждое слово, прокручивала в мозгу все воспоминания, связанные с Соломоном. Каждый его вопрос, взгляд, реакцию. И вдруг все, что происходило в последний год, выстроилось в ровный ряд. Весь этот бедлам приобрел какой-то очевидный смысл, который не имел к ней практического отношения. Она просто была использована, как говорящий попугай, тряпичная кукла, существо с постыдными слабостями, которыми можно управлять. И да. Тот же Паша Григорьев, «канат ее спасения», на процессе покажет на нее пальцем. И все будут счастливы: и Соломон, и менты, и, к примеру, Кристина… О Марине с Денисом в таком чудовищном контексте Вера даже не смогла подумать. Ясно было, что она никому не нужна, и это факт, который для настоящих преступников и есть козырная карта. Один Эд ее пожалел. Наверное, мечтает жениться на Марине, но ему не нужна теща-уголовница.

На осмысление и принятие решения ушли сутки. Вера впервые так долго не спала и не ела. Потом набрала номер Земцова:

– Примите меня прямо сегодня. Я все расскажу. Я ничего не забываю.

Разговор Веры с полковником длился часа четыре. Когда она ушла, приехал Кольцов и послушал запись полностью.

– Лед тронулся? – уточнил он.

– Однозначно, – ответил Земцов. – Можно сказать, встречи назначены. С помощью этих показаний мы можем уточнить все эпизоды. Соломон от нее мало что скрывал,