Ладога родная (Воспоминания ветеранов Краснознаменной Ладожской флотилии) - Сборник

— На буксире — застопорить ход!

— Невозможно, — ответил капитан.

Выяснилось, что во время бомбежки буксир получил повреждение в носовой части, у ватерлинии, и если уменьшить ход, «Морской лев» увеличит осадку и не сможет буксировать баржи.

Оценив обстановку, я принял решение швартоваться на ходу. На мотористов можно положиться — не подведут. Краснофлотцы понимают меня с полуслова. Несколько человек стали по правому борту с кранцами. Катер плавно подвалил к левому борту «Морского льва» и, сравняв свою скорость со скоростью буксира, заглушил моторы.

Маневр выполнен. Краснофлотцы быстро прыгают через леера на скользкую палубу буксира, бережно переносят раненых на «морской охотник», подбадривают слабеющих духом.

Люди, находившиеся на буксире и баржах, почувствовали, что они не одиноки среди неспокойных водных просторов Ладоги. В минуту опасности и тяжелых испытаний к ним на помощь пришел дозорный катер…

Отданы концы. Запели свою монотонную песню моторы. Катер взял курс в базу.

Прошло еще немного времени, и «морской охотник» ошвартовался у левого берега Волхова. Там уже стояли санитарные машины, вызванные нами по радио, и люди в белых халатах.

Высадив раненых, катер полным ходом направился на свой боевой пост — в дозор.

Командованию флотилии были необходимы данные о силах противника в одном из районов Ладожского озера. Решили захватить «языка», то есть взять в плен вражеского матроса или офицера, а если удастся, то и нескольких. Эту ответственную задачу поручили командирам катеров МО-213 и МО-206 старшим лейтенантам И. И. Воронину и И. П. Волошенко, а также МО-215 — под моим командованием.

Старший лейтенант И.П. Волошенко.

После совещания в штабе охраны водного района, на котором всесторонне обсуждались различные варианты выполнения намеченной задачи, остановились на таком.

В северной части Ладоги, вблизи города и порта Кексгольм, находится небольшой остров Верккосари, где проходили жизненно важные морские артерии врага. Именно туда и были обращены наши взоры. План действий поисковой группы, предложенный нами, командование утвердило.

Экипажи «морских охотников» со всей тщательностью готовились к походу. И вот получено разрешение на выход.

Прощай, родной берег! До скорой встречи!

Катера, разрезая холодные воды Ладоги, взяли курс к вражеским берегам. Это было 25 августа 1942 года.

Ритмично работают моторы. Ночь темная. Напрягая зрение, всматриваются вдаль сигнальщики. Скоро и остров противника.

Боевая тревога! И через секунду опустели кубрики — моряки на своих постах. Катер ощетинился стволами пушек и пулеметов, направленных в сторону врага. Средний ход… Показался остров, выступавший громадной глыбой в зловещей тишине августовской ночи. Тихо. Малый ход… Близок берег… Замерла команда, готовая к бою…

— Стоп моторы! Спустить тузик!

Уключины обмотали ветошью — чтобы избежать скрипа.

— Кто пойдет в разведку? — спрашиваю у краснофлотцев.

Добровольцев больше чем достаточно. Нужен был один человек. Выбор пал на бесстрашного комендора матроса Григория Петровича Горбачева, комсомольца, бывшего слесаря.

В шлюпку-тузик спущен автомат, за поясом у Горба- чева гранаты, пистолет и нож, за фланелевкой — сигнальный фонарь «ратьер».

Приказываю Горбачеву:

— Обследовать остров. В случае боя — отходить к берегу и следовать на катер. Если враг не будет обнаружен, дать сигнал: красный, белый, зеленый.

Шлюпка бесшумно скрылась в темноте. Прошло томительных сорок минут. Над островом, как и прежде, тишина. Наконец с берега еле заметным узким сектором мелькнули долгожданные сигналы: красный, белый, зеленый. Катера двинулись к берегу, постоянно измеряя глубину лотом. Глубины позволяют подойти к острову вплотную. Вот заглушил моторы первый, затем второй и третий… Швартовы завели за стволы деревьев.

Мы — у вражеского острова. Краснофлотцы осторожно рубят и ломают ветки, набрасывают их на рубки, борта, орудия, на палубы и мачты катеров. Прошло еще полчаса, и «морские охотники», укрытые «зеленым ковром», слились с окружающей панорамой острова…

Медленно вставал рассвет. В это утро озеро, на редкость тихое, словно старалось помочь нам выполнить боевое задание.

На палубах катеров стоят дозорные, укрытые сверху зелеными ветками и маскировочными сетками. Вглядываюсь в лица подчиненных. Они спокойны и сосредоточенны, как всегда.

Один из наблюдателей поднимается на триангуляционную вышку и медленно обводит взором окружающие нас шхеры. Врага не видно.

11 часов 10 минут. Показалась черная точка. Приближаясь к острову, она быстро росла. Катер противника!

Матрос спустился с 16-метровой вышки и крикнул:

— Тревога!

Все наши люди замерли на своих постах.

Противник все ближе и ближе. Ясно вижу катер, похожий на нашу «каэмку». На корме развевается военно-морской флаг противника. Нервы напряжены до предела. Вот уже неприятельский катер совсем близко… Пора! Мигом сбрасываем маскировочные сети и зеленые ветки. Отдаем швартовы.

Взревев моторами, «морские охотники» отрываются от берега. Катер Воронина заходил слева, катер Волошенко — справа. Мы идем прямо. Матросы противника приветливо машут нам руками — приняли за своих.

Когда противник опознал наши корабли и попытался удрать в шхеры, было уже поздно. С МО-213 гулко громыхнул крупнокалиберный пулемет. Это боцман главный старшина Емельянов прошил удирающий катер меткой очередью. Враг убедился в бесполезности сопротивления и застопорил машины. Неприятельские матросы подняли руки.

Мы подошли к сдавшемуся катеру. Старшина 2-й статьи Петр Лизунков и матрос Дмитрий Шербина перебрались на его борт. Комсомолец Лизунков сорвал вражеский флаг (он был передан потом в Центральный военно-морской музей). Пленных поместили в кубрик нашего «охотника».

Мы захватили также ценные документы, карты различных районов Ладожского озера, корреспонденцию и оружие.

Вечером «морские охотники» вошли в родную базу — Новую Ладогу. Кроме пленных матросов, мы доставили и их посыльный катер.

Пленные рассказали, что они шли в базу Сортанлахти за своим командующим. Выяснилось, что противник ведет активную подготовку к высадке десанта и нападению на наши коммуникации. Вскоре показания пленных полностью подтвердились.

Командующий Ладожской флотилией В. С. Чероков объявил всему личному составу «морских охотников» благодарность, а особо отличившиеся получили правительственные награды.

Короткий отдых — и опять дозорная служба. Иногда по приказу командования прерываем несение дозора и то с одним, то с другим катером следуем в глубокий тыл врага на выполнение особых заданий. Подобных походов было более двух десятков, восемь из них с противодействием противника.

…Кончился август. Воздух становился холоднее, небо все чаще и чаще затягивалось свинцовыми тучами.

Готовим катер к выполнению нового задания.

31 августа 1942 года. МО-213 под командованием старшего лейтенанта Воронина, МО-201 старшего лейтенанта Колесника и наш МО-215 вышли из базы. Разрезая острыми форштевнями воды Ладоги, «морские охотники» устремились в северную часть озера. Вскоре скрылись берега. Каждый из командиров знал, что мы можем надеяться только на свои экипажи да взаимную выручку в тяжелую минуту боя, — слишком далеко уходили от родной базы.

Курс вновь проложен к вражескому острову Верккосари. Вскоре подходим к нему, производим разведку. Все спокойно. В абсолютной темноте швартуемся друг к другу. На катера привычно ложится маскировочная сеть. Снова томительные часы ожидания.

Утром со стороны шхер показался торпедный катер типа МАС — итальянской постройки. Такие катера летом 1942 года из далекой Италии по железной дороге, а потом на судах были доставлены на Ладогу в помощь финской флотилии. Сначала они находились в северном порту Лахденпохья, затем перебазировались на западный берег — в бухту Сортанлахти. Отсюда неприятельские катера выходили в дозор на фланг Карельского фронта, высаживали разведчиков на наше побережье.

Торпедный катер одновременно был замечен и наблюдателем на вышке, и нами. Мы придирчиво осмотрели горизонт, опасаясь окружения «нашего» острова. Но шел лишь один катер.

Долой маскировку! С ходу рванулись вперед МО-201 и МО-215. Старший лейтенант Колесник взял левее, я — правее. Берем врага в клещи. МО-213 остался у гранитных скал: ему нужно было снять с вышки своего наблюдателя.

Торпедный катер — в наших прицелах. Пути отхода ему отрезаны.