Сборник рассказов - Р. Лафферти

— Это всего лишь одна из десятков возможных моделей входа, но иногда она кажется мне самой легкой, — пояснил Диоген. — Сохраненная в памяти Безотлагательность или Вербальный Бред. Вызов Духов, интуитивный или харизматический вход. Я часто использую его в Мотиве Бредмонта, название которого прочел у двух забытых писателей двадцатого века.

— Вы говорите так, словно… разве мы живем не в двадцатом веке? — удивилась Реджина.

— А это двадцатый?! Да ведь вы правы! Точно, двадцатый! — согласился Диоген. — Видите ли, я провожу эксперименты и в других областях, так что иногда в голове мешаются времена и эпохи. Насколько я понимаю, у всех вас случаются моменты особой яркости и непосредственного восприятия. Все кажется невероятно свежим, словно мир создан заново. И объяснением этому служит то, что для вас это и в самом деле новый мир. То есть на мгновение вы переместились в новый гештальт. Существует множество случайных дыр или моделей входа, но мой метод — единственный, который я сумел придумать сам.

— Тут какое-то несоответствие, — возразил доктор Корт. — Если, как вы утверждаете, личности отдельны и независимы, как же можно перевоплощаться из одной в другую?

— Но я вовсе не перевоплощаюсь из одной в другую, — отмахнулся Диоген. — Здесь вам читали лекции три Диогена подряд. К счастью, я и мои коллеги — единомышленники, мы работаем в тесном контакте. Только сегодня вечером мы провели на вас успешный эксперимент по признанию замен. О, какие результаты! Какие перспективы исследований! Я выведу вас из узкого круга гештальта-два и покажу новые миры. Миллионы новых миров!

— Вы говорите о комплексе гештальт-два, к которому мы обычно принадлежим, — сказала жена Реджина. — А также о других — до гештальта-девять, а может, и до сотни. Но разве гештальт-один не существует? Обычно люди начинают считать с одного.

— Почему же, он есть, Реджина, — заверил Диоген. — Я обнаружил и дал ему номер еще до того, как осознал, что обычный мир большинства из вас подпадает под категорию гештальта-два. Но я не собираюсь снова посещать своего двойника из первого мира. Невероятно напыщенный занудный тип. Правда, одна грань его заурядности достаточно полезна. Люди типа гештальта-один именуют свой мир повседневным. Пусть нижайшие из нас никогда не падут так низко! Хурма После Первого Заморозка! Стулья Старой Цирюльни! Розовые Бутоны Кизила в Третью Неделю Ноября! Реклама Сигарет «Мюрад»!

Последнюю фразу Диоген выкрикнул в тихой панике и при этом казался чем-то встревоженным. Он превратился в другого, и этому новому Диогену не понравилось то, что он увидел.

— Запах Мокрого Сладкого Клевера! — продолжал он, — Сен-Мэри-Стрит в Сан-Антонио! Клей для Моделей Аэропланов! Лунные Крабы в Марте! Не вышло! Крысы набросились на меня! Гомер и Гомер, хватайте третьего Гомера! По-моему, это гештальт-шесть, а они самые подлые!

Гомер Хуз был не особенно подлым. Он только что вернулся, опоздав на несколько минут, и увидел двух типов, смахивающих на него и обхаживающих его жену Реджину. Мало того, тут же торчали эти краснобаи, доктор Корт и Диоген Понтифекс, которым нечего было делать в его доме в его же отсутствие!

Он размахнулся. А как бы вы поступили на его месте?

Эти три Гомера были парнями сильными и проворными. Да и крови в них было хоть отбавляй. Вот она-то и текла ручьями, под крики людей и треск ломающейся мебели, бледно-желтая кровь, жемчужно-серая кровь… у одного из Гомеров даже оказалось что-то вроде красноватой крови. Да, эти трое мальчиков устроили настоящий погром!

— Дай мне пакет кориандрового семени, Гомер, — велела жена Реджина последнему Гомеру, вынимая у него пакет из кармана. — Что же, я не против иметь в доме сразу троих! Гомер! Гомер! Гомер! Перестаньте пачкать кровью ковер!

Гомер всегда был бойцом. И Гомер тоже. Не говоря уже о Гомере.

— Стетоскопы, Лунный Свет и Воспоминания… э-э-э… в Конце Марта, — провозгласил доктор Корт. — Не сработало, верно? Я выберусь отсюда обычным способом. Гомеры, мальчики, приходите ко мне, когда закончите, и я подлечу вас, как могу.

С этими словами доктор Корт вышел из двери походкой человека, не слишком уверенно державшегося на ногах.

— Дурацкие Старые Комиксы Гарри! Конгресс-Стрит в Хьюстоне! Лайт-Стрит в Балтиморе! Элизабет-Стрит в Сиднее! Лак на Пианино в Старом Баре! Думаю, мне лучше удрать домой, по крайней мере, до него недалеко, — протараторил Диоген и действительно метнулся к двери бодрой припрыжкой человека, уверенно державшегося на ногах.

— С меня хватит! — проревел один из Гомеров, правда, неизвестно какой, когда его вырвали их кучи-малы и швырнули о стену. — Мир и покой — все, о чем мечтает человек, возвращаясь вечерами домой! Мир и покой — все, что ему нужно, и что же он находит в собственном жилище?! Парни, я собираюсь снова прийти домой и стереть из своей памяти все это безобразие. И когда сверну за угол, буду громко насвистывать «Дикси» и вести себя как самый миролюбивый человек в мире. Но как только открою дверь… вам, парни, лучше к тому времени исчезнуть!

И Гомер шагнул к порогу.

Этим вечером Гомер Хуз вернулся домой в п. у. к.: все было на месте. Он нашел жену Реджину в приятном одиночестве.

— Ты не забыл принести кориандровые семена, Гомер, легкая паутинка моей души? — осведомилась жена Реджина.

— Вроде бы не забыл их купить, Реджина, но почему-то в кармане ничего нет. Лучше не спрашивай, где я успел их потерять. Я и без того пытаюсь что-то забыть. Реджина, я случайно не приходил уже перед этим домой?

— Не помню такого, маленькая трехцветная фиалка.

— И здесь не было двух парней, похожих на меня, как капли воды, только чуточку других?

— Нет-нет, крошка. Я люблю тебя, и все такое, но никто и никогда не может выглядеть, как ты. И никого, кроме тебя, здесь не было. Дети! Ужинать! Папа пришел!

— Порядок, — кивнул Гомер. — Просто замечтался по пути домой, так что все это мне привиделось. И вот я здесь, в своем прекрасном доме, со своей женой Реджиной, и через секунду прибегут дети. Раньше я и не сознавал, как все это замечательно. А-а-а-а… ТЫ НЕ РЕДЖИНА!!!

— Ну, конечно, Гомер, я Реджина. Ликоза Реджина, название моего вида. Ну же, идем, ты ведь знаешь, как я обожаю наши вечера вдвоем!

Она подхватила его, медленно, любовно переломала ноги и руки, чтобы было легче управляться, разложила на полу и принялась пожирать.

— Нет-нет, ты не Реджина, — всхлипывал Гомер. — Ты похожа на нее и еще на огромного чудовищного паука. Доктор Корт был прав, нужно заделать ту дыру на углу!