«На суше и на море» - 66. Фантастика - Александр Колпаков

— Кажется, ничего не выйдет.

— Давно пора кончать этот опасный эксперимент. Я рад, что ты сам убедился.

— Видит Алое, я экспериментировал, как ты выразился, не из пустого любопытства, — невесело отметил Гел.

— Я понимаю, — хмуро кивнул Пэй. — Но тут ничего не поделать. К тройной тяжести приспособиться, видимо, немыслимо.

Невозможно в корне перестроить наш организм и переделать за несколько циклов то, что природа создавала и совершенствовала долгие тысячи циклов, приспосабливая к условиям Фемы. Кончится это необратимыми сердечно-сосудистыми изменениями, плюс поражение суставов, и «Элон» превратится в склеп.

— Тогда… — начал Гел и замолчал, но Пэй понял.

— Да! Это, видимо, неизбежно. Дадим экипажу отдохнуть и…

— Ладно! — прервал Гел. — Все ясно, не продолжай.

Вскоре «Элон» начали готовить к отлету. Вот тогда Пэй и отпросился на прогулку по планете, чтобы сделать снимки и собрать образцы. Гел согласился крайне неохотно и отрядил для охраны… Гею. Пэй фыркнул, но смолчал.

… Невзирая на жару, Пэй то и дело нажимал кнопку фиксирующей камеры либо совал в заплечный контейнер какой-нибудь лист, цветок или насекомое. Он так увлекся своей тихой охотой, что совсем перестал следить за окружающим, но Гея не зевала.

— Стоп! Ни шагу дальше! — крикнула она.

— А что? Почему?

— Смотри, какие чудища…

Прямо перед ними, в какой-нибудь сотне шагов, у кромки леса, ворочались гигантские тела. Поблескивали их чешуйчатые аспидно-черные шкуры. Пэй торопливо навел камеру, а Гея застыла с тайдером на изготовку. Ближайшее из чудовищ сидело на массивных задних лапах, опираясь на толстый хвост. Передними несуразно маленькими лапами оно наклонило дерево и обгладывало крону клювообразной пастью на длинной шее. Тем же самым занималось и еще несколько его сородичей. Остальные сидели, поматывая головами, будто о чем-то совещались.

— Нечего бояться, они не опасны. Это травоеды, — сказал Пэй. — Давай подойдем ближе.

— Ну вот еще! Зачем?

Тут из лесу выскочило огромное животное со складчатой, бородавчатой кожей и большой зубастой головой с выпуклыми глазами. Оно приближалось осторожными, хищными скачками, на миг показываясь и снова исчезая.

— Вот это несомненно хищник. Да еще какой… — понизив голос, сказал Пэй.

— Пойдем отсюда… Ну, пошли же!.. — шепотом взмолилась Гея.

— Погоди! — запротестовал Пэй, поднимая камеру повыше. — Да не бойся ты! Ему не до нас. Видишь, охотится на травоедов. Эх и снимки же будут! Никто еще таких не делал…

Ведя камерой вслед зверю, он незаметно для себя мелкими шажками подвигался вперед. Гея замолчала и, закусив губы, осталась на месте с тайдером наготове, хмурая и настороженная.

У гигантских травоедов оказался чуткий слух. Они всполошились и мгновенно образовали кольцо головами внутрь. Хищник, поняв, что его обнаружили, уже не скрываясь, с ревом взвился в воздух. Он рассчитывал попасть в середину живого кольца, но промахнулся. Прыжок оказался слишком коротким. Мелькнули массивные задние ноги травоеда, послышался глухой удар, и хищник, отлетев в сторону, неподвижно распластался на земле. Кольцо распалось, и травоеды неуклюжими, но быстрыми короткими скачками исчезли в лесу.

Пэй, позабыв все на свете, в ажиотаже устремился вперед, к поверженному хищнику. О такой удаче он и не мечтал.

— Пэй, назад! — закричала Гея. — Вернись сейчас же! Вернись!..

Пэй остановился, обернулся и досадливо махнул рукой.

— Ну что ты на самом деле?…

Он не договорил: властный голос инстинкта заставил повернуться. Казалось, что он видит нелепый сон. Чудовище, очевидно лишь оглушенное ударом, очнулось, ожило и, разъяренное неудачей, кинулось на первое попавшееся на глаза живое существо. Пэй отчетливо видел кошмарную голову и широко разверстую пасть с клиновидными зубами, кривые когти передних лап и яростно выпученные глаза. Зверь летел со скоростью урагана. Тот же слепой, но непогрешимый инстинкт подсказал Паю выход. Когда зверь, на миг коснувшись земли, снова взвился в воздух в последнем прыжке, Пэй очертя голову кинулся ему навстречу. Массивная туша, пролетев над головой, шлепнулась позади. Пэй мгновенно повернулся, лихорадочно отстегивая тайдер, но увидел лишь могучий круп и тяжелый хвост. Чудовище, не отличавшееся сообразительностью, потеряв его, ринулось на Гею. Пэй вскинул тайдер и нажал спуск. Сверкнула давящая фиолетовая вспышка, ей ответил яростный рев, но животное не остановилось. Почти слившись, полыхнули еще две вспышки — в битву вступила Гея. Зверь остановился, словно наткнувшись на невидимое препятствие, и, перевернувшись через голову, растянулся на спине, растопырив когтистые лапы.

Пэй кинулся к Гее. Девушка помотала головой внутри шлема, стряхивая слезы, и прерывающимся голосом пробормотала:

— Я думала тебе конец… Он летел прямо на тебя. А я не могла дать импульс… Боялась зацепить. — Она глубоко вздохнула, помолчала и неожиданно сурово заключила: — Ну хватит! Позабавился, и довольно. Сейчас я старшая. Пошли на корабль!

Пэй повиновался.

Они сидели в астрокомплексе, хмуро поглядывая на клочья испарений, скользившие по вершинам первобытного леса. На краю мглистого горизонта полыхали далекие беззвучные молнии.

До отлета осталось совсем немного, — тихо сказал Гел. — Считанные дни.

— Значит, назад, на Фему? — облегченно вырвалось у Зора.

— Напротив, полетим дальше.

— Куда же? Неужели на Арсу?

— Ты угадал.

Зор вскочил, у него сдали нервы.

— Послушай, ном! Всему есть границы. Зачем эта никчемная трата времени и бесполезный риск? Мало тебе аварии при посадке? К чему же этот полет? Зачем, для чего? Да просто так, ради очистки совести и удовлетворения твоего самолюбия. Я категорически против и молчать не намерен! Отправляясь на Арсу, мы бесцельно истратим эргон и рискнем еще одной аварийной посадкой. Арса — мертвый мир. Делать там нечего. Наших запасов эргона еле-еле хватит дотянуть до Фемы. Ты это отлично знаешь!

— Ты кончил? — осведомился Гел. — На твоем месте я вообще бы держался потише, не буду вспоминать того, что похоронено там. В таосе… — Он сделал короткую, но многозначительную паузу. — Остановлюсь лишь на недавних событиях. Кто как не ты бессовестно напутал с гравитацией планеты? Отсюда и авария при посадке. Ведь программу автоматам задали по твоим расчетам. Это выглядит по меньшей мере странно.

— Не спорю, с гравитацией я допустил серьезную ошибку, — продолжал Зор. — Это моя вина, я доверился машинам больше, чем следовало бы. Но с Арсой вопрос иной. Тут все ясно. Просмотри сам снимки и инвертограммы…