Дело об отравленных шоколадках - Энтони Беркли

— Значит, я единственный человек, которому не удалось вас ни в чем убедить, мистер Читтервик? — улыбнулась ему мисс Дэммерс.

— К сожалению, — виновато ответил мистер Читтервик, — вы правы, это действительно так.

Он помолчал.

— Поразительно, просто поразительно, как близки вы все были к истине, к отгадке тайны. Каждый из вас внес свою лепту: один установил какой-то очень значительный для дела факт, другой — сделал верные и важные для дела выводы. К счастью, когда я понял, что окончательные решения у всех будут разные, каждый вечер, возвратясь домой, я стал делать подробные записи, в которых подводил итоги всему, что было сказано в тот вечер, а затем сравнивал с предыдущими записями и выводил свое резюме. Таким образом, я получил в письменном виде результаты работы высоких умов, до которых мне, конечно, рукой недостать.

— Перестаньте, — буркнул мистер Брэдли.

— Вчера вечером я долго не ложился спать, допоздна размышляя над моими записями, пытаясь отгадать, где истина, а где обман. Не знаю, будет ли вам интересно выслушать мои соображения по этому поводу? — Мистер Читтервик искренно сомневался в себе.

Все дружно заверили мистера Читтервика, что будут несказанно ему благодарны, если он прояснит, где, в каких точках каждый из них неожиданно для себя наткнулся на истину.

Глава 18

Мистер Читтервик углубился в свои бумажки. Казалось, он собою недоволен.

— Сэр Чарлз, — начал он. — Э-э-э… Сэр Чарлз.

Со всем тщанием старался он отыскать что-то, в чем сэр Чарлз хоть на вершок приблизился к истине, — добрая душа, он так не хотел обижать сэра Чарлза. И вдруг лицо его просияло:

— Ну вот, пожалуйста. Сэр Чарлз был первый, кто на бланке фирмы под текстом фальшивого письма обнаружил следы стертого ластиком первоначального текста, бесценный факт… весьма полезный для нас. И еще: он был совершенно прав, когда сказал, что побудительным мотивом во всей этой трагедии был надвигающийся развод сэра Юстаса. Хотя, к сожалению, — вынужден был добавить мистер Читтервик, — вывод, который он сделал из этого факта, неверный. Он правильно говорил, что преступник, замысливший столь хитроумный план, должен обязательно обеспечить неопровержимое алиби, и что такое алиби есть и потребуется немало сил и умения, чтобы его опровергнуть. Но он имел в виду леди Пеннфазер, а это была не она.

— Миссис Филдер-Флемминг, — продолжал мистер Читтервик, — совершенно была права, настаивая, что убийство было дело рук человека, сведущего в криминалистике. Это очень веское соображение, и я счастлив, — опять физиономия мистера Читтервика просияла, — заверить ее, что она абсолютно права. Миссис Филдер-Флемминг высказала еще одну весьма важную мысль, важную и для понимания всей трагедии, и для собственной ее версии, а именно, что сэр Юстас вовсе не был влюблен в мисс Уайлдмен, но собирался жениться на ней ради денег. Будь это не так, — мистер Читтервик скорбно покачал головой, — я очень и очень боюсь, что вместо миссис Бендикс жертвой могла бы оказаться мисс Уайлдмен.

— Боже правый! — вырвалось у сэра Чарлза, и то, что сэр Чарлз так воспринял эту обрушившуюся на него новость, не сомневаясь и не оспаривая ее, было знаком особого доверия королевского адвоката к мистеру Читтервику.

— Вот вам и все решение, — шепнул мистер Брэдли миссис Филдер-Флемминг. — Все-таки брошенная любовница.

Мистер Читтервик повернулся к нему:

— А что касается вас, мистер Брэдли, просто невероятно, как близки вы были к отгадке. — На лице мистера Читтервика изобразилось полное изумление. — Даже в первой версии против самого себя вы умудрились сделать целый ряд абсолютно правильных умозаключений. Например, ваша мысль, касающаяся нитробензола, и предположение, что у преступника золотые руки и он по природе своей дотошно аккуратен, и что склад ума у него творческий, и даже то, что у него должен иметься справочник Тэйлора, который стоит на виду на книжной полке, хотя поначалу этот пункт казался мне слишком уж надуманным. Далее, если не считать того, что четвертый пункт может быть принят лишь с оговоркой и звучать так: «преступник должен был тайком заполучить бланк фирмы „Мейсон“», все двенадцать условий были вполне обоснованы, кроме шестого, которое не требует алиби, а также седьмого и восьмого, касающихся ониксовской самопишущей ручки и хартфилдских чернил. Мистер Шерингэм был совершенно прав, когда заметил, что преступник мог незаметно позаимствовать ручку и чернила у случайного лица, что, кстати, и произошло, только — с пишущей машинкой. Ну а что до вашей второй версии — тут и говорить нечего! — мистеру Читтервику просто не хватало слов выразить свое восхищение. — Каждый пункт это прямое попадание в цель. Вы отгадали, что преступление — дело женских рук, вы точно определили, что мотивом преступления была ревность или ущемленное женское самолюбие, и вы тоже обосновали свою версию на допущении, что преступник должен быть осведомлен в криминалистике. Все это говорит о вашей необыкновенной проницательности.

— По сути дела, — произнес мистер Брэдли, стараясь не подать вида, насколько он польщен, — я приложил все усилия, чтобы распутать преступление, но убийцу не обнаружил.

— Это верно, но все же… — воспротивился мистер Читтервик, желая, видимо, внушить мистеру Брэдли, что поймать убийцу — дело десятое, основная же заслуга Брэдли в необыкновенной его проницательности. — Далее мы переходим к версии мистера Шерингэма.

— Не надо! — взмолился Роджер. — Давайте ее пропустим.

— Почему же? В каждой трактовке был очень важный смысл, — вполне серьезно заверил его мистер Читтервик. — Дело высветилось совершенно по-новому, когда вы сделали вывод, что убитая оказалась жертвой не по ошибке, а была той, которую преступник и намеревался убить.

— Если я и обмишурился, то в компании совсем недурной, — довольно плоско пошутил Роджер и со значением взглянул на мисс Дэммерс.

— Но вы вовсе не обмишурились, — уточнил опять мистер Читтервик.

— Нет? — удивился Роджер. — Так в самом деле умереть должна была миссис Бендикс?

Мистер Читтервик смущенно взглянул на него.

— Разве я только что этого не сказал? Наверное, я слишком путанно выражаю свои мысли. Действительно, преступление отчасти было задумано против миссис Бендикс. Но, как мне кажется, главным образом, оно было направлено против сэра Юстаса и миссис Бендикс одновременно. Вы были совсем близки к истине, мистер Шерингэм, но ваша ошибка в том, что вы подменили ревнивую соперницу ревнивым супругом. Поверьте, вы действительно оказались совсем рядом с истиной. И несомненно, вы были правы, когда говорили, что методика преступления продиктована вовсе не тем, что у преступницы случайно оказался бланк шоколадной фирмы, или какими-то другими случайностями, вроде этой, а была взята преступницей из литературы, содержащей описание известных криминалистике дел.

— Рад, что хоть в чем-то я был почти прав, — пробормотал Роджер.

— И мисс Дэммерс, — легкий поклон в ее сторону, — мне очень помогла. Очень.

— Однако не убедила, — подхватив его мысль, сухо закончила мисс Дэммерс.

— Да, во многом не смогли убедить, к сожалению, — согласился мистер Читтервик, как будто извиняясь. — Однако именно версия мисс Дэммерс и привела меня к разгадке тайны. Ибо она, в свою очередь, осветила дело с неожиданной стороны. Я имею в виду… гм… связь сэра Юстаса с миссис Бендикс, что и послужило, — опять легкий поклон в сторону мисс Дэммерс, — краеугольным камнем всей этой истории.

— Иначе и быть не могло, — сказала мисс Дэммерс. — И все же, я убеждена, мои выводы неопровержимы.

— Вы не будете возражать, если я изложу сейчас свои окончательные соображения? — нерешительно осведомился мистер Читтервик. Ему так и не удавалось что-то перебороть в себе.

Мисс Дэммерс согласилась, но без особого удовольствия.

Мистер Читтервик наконец набрался решимости.

— Да, да, мисс Дэммерс оказалась совершенно права еще в одном — и это очень важно. Я имею в виду ее допущение, что поводом для преступления была не столько связь сэра Юстаса с миссис Бендикс сама по себе, сколько характер самой миссис Бендикс. Он-то и стал причиной ее гибели. В моем представлении мисс Дэммерс абсолютно правильно проследила развитие интриги, и воображение не обманывало ее, когда она постаралась вникнуть в реакции миссис Бендикс. Кажется, для данной ситуации это уместное слово? — робко осведомился мистер Читтервик у мисс Дэммерс, ища поддержки у авторитета. — В этом мисс Дэммерс была права, но, мне кажется, ее вывод о том, что сэр Юстас стал тяготиться этой связью, заблуждение. Сэр Юстас скорее был готов разделить с миссис Бендикс ее душевные муки, ибо суть как раз в том (а это, видимо, ускользнуло от внимания мисс Дэммерс), суть-то в том, что сэр Юстас был очень сильно увлечен миссис Бендикс. Гораздо сильнее, чем она им. Что и явилось решающим фактором трагедии.