Близкие враги (СИ) - Мясоедов Владимир Михайлович

— Я помню! Помню! — Заорал на очевидного родственника и друга, возможно даже и не бывшего, Санджит, склоняясь над поверженным соперником и сжимая рукоять булавы до такой степени, что воздух наполнился жалобным скрипом сминаемого металла, поскольку боевой артефакт начал деформироваться. — Но жизнь в собачьем ошейнике — это не жизнь! И дети, которых мы отправили в Англию, уже не вернутся! Или вернутся уже совсем не они!!! Ты же сам видел, во что превратились первые из тех, кого мы отсылали на учебу в Оксфорде и получили обратно живыми, а не в виде герметичного гроба!!!

— Разумы, увязшие в паутине лжи, можно вернуть к свету истины. — Зашелся в кровавом кашле поверженный аристократ. — Клятвы — снять. Обеты — разрушить...Можно! Можно...

— Но как проделать это с тем, кто просчитал — смерть их отца и устранение прочих конкурентов будут выгодны больше, чем что-либо еще?! Разве можно передать секреты рода тому, кто искренне считает нашу честь нелепыми бреднями и пустым звуком?! Чем убедить пойти на мучения и страшный риск того, кому во всех подробностях известно, насколько малы шансы вывернуться из оков, заботливо надеваемых годами и десятилетиями английскими лордами на своих слуг, не лишившись души, жизни, здоровья, могущества и рассудка?! — Зарычал Санджит, хватая поверженного противника за плечи и начиная трясти словно тряпку. — Ответь мне на это, брат! Ответь! Я требую ответа! Я приказываю тебе! Ответь! Молю тебя, ответь!

Однако все вопли князя его поверженный соперник игнорировал с тем презрительным молчанием, на которое способны только мертвые, до последнего верившие, что сражаются за правое дело...Или, как минимум, меньшее зло.

Глава 17

О том, как герой использует грязный прием, подметает плац и высказывает князю свою критику.

Индусы, о чем-то болтающие друг с другом и казавшиеся вполне расслабленными, рванули в атаку с такой скоростью, что если бы не чутье опасности, предсказавшее приближающиеся неприятности секунд за пять, Олег мог бы и не успеть среагировать. Но бой не знает сослагательного наклонения, а потому оракул-самоучка вовремя метнулся в сторону немыслимым даже для тренированных гимнастов акробатическим кульбитом. Когда он пригибался вниз и смещался в сторону, то ушел от семи или восьми боевых заклинаний второго-третьего рангов, да вдобавок едва ли не от целой стаи коротких стрелок, вырвавшихся из толстых наручей его врагов. И лишь высокий прыжок, едва не перешедший в полет, позволили разминуться со вторым залпом чар и материальных снарядов. Пять или шесть особо удачливых атак все-таки попали в цель, но импульса коротким стрелкам не хватило, чтобы пошатнуть русского боевого мага, а чары даже и близко не подошли к тому уровню, который потребовался бы для преодоление пассивной защиты. Вот только на одно лишь оружие противники Олега не полагались, один из не побежал в атаку, а остался на месте, поскольку являлся опытным гидромантом, попытавшимся наколдовать водяные оковы, дабы спеленать русского боевого мага по рукам и ногам...И лихорадочные перемещения оной цели его заклинанию совсем не помешали. В отличии от усилий куда более опытного волшебника, изучавшего ту же стихию, что заставил окутавшие его десятки литров жидкости вернуть к создателю в виде большого ледяного копья. Оное рассеялось маленьким облачком тумана и безобидными капельками в полутора метрах от вскинувшего руку с коротким жезлом индуса, но судя по брызнувшим из его ноздрей каплям крови, подобный маневр дался этому человеку очень непросто.

— Скоординировано действуют, — мысленно отметил чародей, всерьез начиная контратаку. Двое самых больших, широкоплечих и тяжело бронированных индуса, закованных в металл от пяток до бровей и снабженных огромными шипованными ростовыми щитами, удостоились броска зачарованных топоров. Древнее оружие по воле боевого мага покинуло свои ножны на поясе, взлетело в воздух по дуге, огибая свои цели сверху и ударило уже в спину им. Пространственное восприятие чародея было не так хорошо, как ему бы хотелось, но мимо лопаток он не промазал, и пусть творения мастерских гипербореи не сумели вскрыть зачарованные латы подобно консервным банкам, они все же изрядно углубились в них, закрепившись намертво. А больше от способных к вампиризму артефактов и не требовалось — даже если они не достали до тела индусов, то просто находясь в контакте с аурой цели будут ослаблять ту с каждой секундой, и следовательно скоро эти иностранные аналоги богатырей больше не будут представлять угрозы. — Отрабатывали данный маневр...

Левой рукой чародей выхватил болтающийся в кобуре на поясе револьвер и прямо от бедра открыл огонь по наиболее резвым индусам, призванный не столько остановить их — противники были не из тех, кого можно свалить обычной пулей, сколько отвлечь и заставить хоть чуть-чуть замешкаться, ведь истинный план боевого мага была куда коварнее, пусть и не содержал в себе прямой атаки. Силой мысли Олег поднял в воздух десятки килограмм почвы, которую воля могущественного мага раздирала на зависть экскаваторному ковшу. А потом еще. Еще. И еще! Плотное пылевое облако скрыло собой фигуру чародея и еще десяток квадратных метров. В нем было тяжело дышать и, самое главное, тяжело видеть. И потому третий залп зачарованных стрелок ударил куда угодно, но по большей части не в опять поменявшего позицию чародея, оставившего на месте себя чуть более плотные, чем окружающая среда парящие комки земли, которые сослепу и второпях можно бы было перепутать с человеческим силуэтом.

— Маленькое преимущество битвы с превосходящими силами противника в полном одиночестве — бить можно кого угодно, не ошибешься, — мысленно хмыкнул присевший на корточки чародей, хватая ноги индуса, подбежавшего к парящим в воздухе комьям грунта на расстояние удара боевой косой. С этой же косой он и улетел, долбанувшись всем телом о магический щит, прикрывающий двигающуюся плотным строем группу противников, один из которых нес в спине топор Олега. Усиливший свои мускулы магией целитель был может и не так силен как какое-нибудь чудовище, вроде тех же оборотней, но более-менее обычный человек даже с учетом брони и оружия весить больше полутора сотен килограмм вряд ли станет. А потому одним из самых логичных действий при сближении с защищенным стандартными волшебными барьерами противником являлся как раз таки захват, против которого щиты были бессильны, с логичным продолжением в виде последующего броска. Желательно в какую-нибудь весьма зубастую цель или агрессивную субстанцию, ведь обычная встряска организму одаренного не повредит...Динамические охранные чары, долбанувшие по быстро приближающемуся объекту молнией, а потом с дополнительным ускорением воткнувшие его в землю прямо перед ногами товарищей, на эту роль вполне годились. — Да и грязные приемчики в такой ситуации бесчестными назвать тоже тяжеловато...

Поднятая в воздух усилиями чародея пыль стала конденсироваться на лицах и ноздрях раковинах индусов, уже полным составом ввалившихся в рукотворную аномалию, образовывая плотные грязевые затычки. Пострадали не все: трое перевели свои барьеры в редкостно параноидальные режим работы, не пропуская внутрь щитов даже воздушные примеси, один покрыл свое лицо слоем огня, выжегшим все лишнее, на последнего у Олега банально не хватило контроля, поскольку он и без того воздействовал на восемь целей одновременно. Но четверо ослепших и задыхающихся, а потому изрядно замешкавшихся врагов были тоже очень хорошим результатом, ведь второго шанса боевой маг им давать не собирался. Двигаясь с максимально возможной скоростью, которая наверняка бы обернулась истинной агонией в разрываемых мышцах, если бы не заблокированное чувство боли, он набросился на ближайшего из них и повторил свой недавний маневр с броском, пусть и менее успешно. Накрыть попаданием снаряда, который всячески брыкался, сопротивлялся и вообще имел довольно плохую аэродинамику, удалось всего одного человека. Но зато лобовой удар прикрытой островерхим шлемом головой защищенный лишь кольчугой живот вроде бы оглушил его и тем вывел из строя, «мишень» со сдавленным стоном упала на спину, а в руках чародея остался большой скимитар, отобранный у прежнего владельца. И оным скиматором пришлось немедленно парировать выпад его брата-близнеца, сжатого в руках злобно пыхтящего на Олега мечника, в то время как какой-то боевой багор попытался проткнуть живот чародея и едва того не опрокинул.