Миллионер из коммуналки - Никола Иванович Леонов

«Все логично. У самого мальчика, даже при всей его склонности к антисоциальному поведению, навряд ли имелись такие „специализированные“ знакомства. Поэтому, решив слинять из страны и оказавшись перед вопросом оформления поддельных документов, он поднял старые связи и обратился к компетентному человеку. За то время, что жил у Созонта, он успел много узнать о специфике его деятельности и о знакомствах. И когда у самого возникла небольшая проблема, знал, куда обратиться за помощью в ее решении. Однако то, что нельзя „засечь“, это плохо. Впрочем, остается еще сам Созонт. Ведь Костику, чтобы получить свои вожделенные документы, придется созвониться с ним и даже, скорее всего, встретиться. А это уже неплохой шанс. Наверняка с прослушиванием номера Сазонова проблем не возникнет».

Поняв, что необходимо как можно скорее это прослушивание организовать, Гуров тяжело вздохнул и начал подниматься с дивана. Держась за стены и пару раз споткнувшись на ровном месте, он добрел до двери, ведущей в коридор, где чуть не упал.

На звуки из спальни вышел Созонт и, увидев, что один из «гостей» собирается уходить, отправился открывать дверь.

– Спасибо. Вот спасибо. Спасибо большое, – бормотал Лев, медленно и осторожно продвигаясь к выходу. – И правда, хорошие… хорошие люди.

– Иди уже, – презрительно напутствовал его Созонт, захлопывая дверь.

Проходя по двору, где его могли увидеть из окон, Лев еще шатался и спотыкался, соблюдая конспирацию. Но, завернув за угол соседнего дома и оказавшись в другом дворе, бросил все эти дурацкие штучки и галопом ринулся к машине.

– Петр Николаевич! Архисрочно! Сию минуту! Просто не отходя от кассы, – через минуту взволнованно восклицал он в телефонную трубку. – Сию минуту необходимо начать слушать номер. Дмитрий Сазонов, Космонавтов, сто пять. Алексеевский район.

– Притормози, Лева! – пытался умерить пыл полковника генерал. – Объясни толком, что стряслось? Какой номер, какой Дмитрий? Что происходит вообще?

– Некогда объяснять, Петя. Ему в любой момент может позвонить Соловьев и договориться о встрече или о контакте иным способом. А мы не узнаем. Если мы сейчас упустим время, о шансах найти этого Костика можно просто забыть. А заодно и о шансах привлечь этих ребят из «Рассвета».

– Из какого «Рассвета»? – снова озадаченно спросил Орлов.

– А, ты же не в курсе, – с досадой произнес Гуров. – Ладно, все равно рассказывать последние новости сейчас некогда. Пожалуйста, сделай то, о чем я прошу, и как можно быстрее. А про «Рассвет» и все прочее я тебе вечером расскажу. Стаса тоже попроси задержаться. И, пожалуй… пожалуй, еще кое-кого нужно будет пригласить на «военный совет». Но это уже потом. Вечером. Сейчас главное – поставить Сазонова на «прослушку». Сделай, Петр, это очень срочно. И очень важно!

– Ладно, понял, – недовольно проворчал Орлов. – Сейчас дам отмашку техникам, все организуют. Это ведь еще и номер придется узнать. Ты, как я понял, кроме адреса больше ничего сообщить не можешь?

– А больше ничего и не надо. Если наши ребята, имея и адрес, и фамилию, телефонный номер не смогут вычислить, тогда… тогда Управление просто закрывать нужно.

– Ладно уж… закрывать. Шустрый больно.

Добившись выполнения своего «архисрочного» требования, Гуров занялся делами не такими срочными, но тоже довольно важными.

Первым делом он решил позвонить Чижову.

– Валера, здравствуй еще раз!

– Здравствуйте, Лев Иванович! Рад вас слышать. Появились какие-то новости по «Рассвету»?

– Почти угадал. Точнее сказать, новости касаются Соловьева. Согласно последним сводкам информбюро, документы для него уже подготовили и при первом же удобном случае собираются передать. Поэтому задание для тебя немножко меняется. Наводить справки в среде изготовителей фальшивых «ксив» уже не имеет смысла, тут мы немного опоздали. Мальчик уже на старте и, как только получит новый паспорт, сразу же отвалит. Неизвестно откуда, неизвестно куда. Сам понимаешь, при таких исходных изловить его, а уж тем более получить доказательства на деятелей этого «Рассвета» нам будет весьма затруднительно.

– Если не сказать – невозможно, – без энтузиазма заметил Чижов.

– Ну, не все так печально. У меня есть некий план, сегодня вечером я собираюсь обсудить его с коллегами. Думаю, тебе как представителю заинтересованного ведомства тоже полезно будет поучаствовать в дискуссии. Если хочешь, подъезжай в нашу контору часикам к семи.

– С удовольствием. Если даже при таких, как вы выразились, «исходных» все-таки возможен какой-то план, только рад буду его обсудить.

– И выполнить, я надеюсь, тоже?

– Да, конечно. Если выполнение его реально, я готов. Организации, подобные «Рассвету», не так уж часто удается привлечь на законных основаниях.

– Думаю, на сей раз они у нас будут.

Переговорив с Чижовым, Гуров завел двигатель и поехал к офису «Рассвета». Рабочий день подходил к концу, и ему хотелось понаблюдать, что происходит в окрестностях фирмы в это время.

Вновь припарковав машину на стоянке возле супермаркета, он пешком направился к особняку. Чуть ли не через каждые два шага встречая знаки, запрещающие парковку, Лев по достоинству оценил счастливую догадку Вовы, сумевшего и знаки соблюсти, и машину пристроить в двух шагах от офиса, однако, подойдя к зданию, обнаружил, что запрет действует не на всех.

Солидный черный лимузин, перегородив пол-улицы, стоял прямо напротив подъезда, по-видимому, в ожидании каких-то очень важных пассажиров. Заинтересованный этим обстоятельством, Лев стал прохаживаться в сторонке, тоже дожидаясь выхода вип-персон.

Ждать пришлось недолго. Минут через десять двери офиса распахнулись, и на крыльце появились двое – высокий худощавый блондин и плотный брюнет чуть пониже ростом.

– Не надо так волноваться, Грэг, – увещевал брюнет. – Уверен, мальчишка еще здесь. Нам нужно набраться терпения. Конечно, задержка очень досадная, но ведь всего предусмотреть нельзя. От сердечного приступа в наше нервное время никто не застрахован. Ни ты, ни я.

– Но это ломает все наши планы, Эд! – раздраженно говорил блондин. – Сколько она может продлиться, эта «задержка»? За это время он… он уже на Луну улететь может. Или еще дальше.

– Не надо преувеличивать, – снисходительно