Демоническая экспансия - Каштан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тут тебе рынок, что ли? — возмутился я. — Я назвал цену. За ствол — карточка, за системный — две. За холодное оружие тоже карточка. Оно всё системное.
— Ну давай договоримся-то, — стал упрашивать Василий. — Войди в наше положение. Народ у нас обычный, не вояки какие. Откуда нам карточки достать? А не будет оружия, нас всех перебьют, как овец на скотобойне.
— А мне-то что? Хватит мне мозг сношать. Или бери, или нет.
— Так ты потом ещё из магазинов кучу всего потащишь, когда мы «Радость» отвоюем.
— Так это потом будет.
— Ну может, договоримся всё-таки, а? У меня вон две зелёные. Они редкие!
— А красные, из которых оружие выпадает — ещё более редкие. Ладно, задолбал. Поступим так. На огнестрел я скидку не делаю. А вот это, — я указал на глефу и лежащие рядом два тесака, топорик и нож с минимальным усилением, — забирайте в довесок. Всё. Это последнее слово. Иначе вообще ничего не продам. У меня этих белых карточек, как говна.
— Ладно-ладно, и на том спасибо, — сдал назад Василий, поняв, что меня лучше не доводить.
В итоге системное оружие он забрал всё, кроме МП-5, а из обычного оставил мне два дробовика и три ПП90м1. У меня же после сделки оказалось ровно двести белых карточек.
Василий внимательно осмотрел каждый образец, подёргал затворы, проверил предохранители и спуск, потом мы пошли во двор, там он сделал пробные выстрелы. Удовлетворившись покупкой, он сложил часть оружия в своё пространственное хранилище, а часть — в спортивные сумки.
Мы подошли к калитке, ведущую на улицу, где раньше находился портал. Остановились.
— Ну спасибо, удружил. Если появятся ещё карточки, заберём остальное. Не против? — спросил Василий.
— Да пожалуйста, — сказал я. — Частоту знаешь. Вечером только выходи на связь. Днём я занят.
— Договорились. А тут неплохо, — Василий кивнул на больничные корпуса. — Вонь только жёсткая. Странно, что сюда ещё никто не добрался.
— Покойники разлагаются. Когда всё только началось, сюда прибежали монстры и погрызли всех. Портал, откуда они пёрли, был совсем рядом. Видишь чёрное дерьмище и две загогулины? Вот там он был. Пришлось прикрыть. А в больнице да, воняет так, что блевать охота. Сотни трупов разлагаются по всему зданию.
— Ужасы какие рассказываешь, — покачал головой Василий. — Как же так получилось?
— Да без понятия. Наверное, народ в панике ломанулся на улицу ночью, а там — демоны. Не повезло.
Я преувеличил масштаб трагедии, рассчитывая, что это отпугнёт людей полковника, и те не захотят сюда соваться без крайней надобности.
— Это точно, не повезло. В квартирах-то всяко легче схорониться, да? А тут, небось, много чего полезного осталось.
— А что полезного? Лекарства все, наверное, попортились.
— Слушай, Артур, — вдруг сменил тему Василий. — А сам-то ты что думаешь? Так и будешь торчать один непонятно где?
— А что?
— Ты, небось, неплохо стреляешь, раз столько демонов и бандитов положил.
— И?
— Может, поможешь? Мы в долгу не останемся. Дело-то ведь серьёзное. Людей ни за что убивают. Кто этому майору не понравится, всех стреляет без разбора. А остальных голодом морит, жрать не даёт нормально. Всё себе захапал и сидит, как собака на сене. Не знаю, как эта сволочь погоны получила. Таким в тюрьме надо гнить или расстреливать их сразу. А он до власти дорвался и творит чёрт знает что. Ты же тут поблизости живёшь, до тебя тоже доберётся скоро. Надо вместе дать отпор.
— Ага, — сказал я. — Подумаю. Всё?
— Всё. Ну давай, до встречи.
Василий и его спутник вышли на улицу и отправились в обход больничной территории.
«Нет уж, — думаю, — воюйте сами. Мне оно без надобности». Я не желал ввязываться в конфликты и принимать чью-то сторону. Неважно, какие порядки установил майор, мне тут не жить. А местные, если им что-то не нравится, пусть разбираются сами. К тому же Василий, наверняка, преувеличивает проблему, а может быть, и откровенно врёт, просто потому что полковнику захотелось затащить меня в свою «банду». Но я твёрдо решил для себя, что ни за кого впрягаться не стану.
А вот если ко мне придут, начнут что-то предъявлять, попытаются ограбить или убить — тогда состоится совсем другой разговор.
Однако слова Василия заставили задуматься. Он сказал, что в больнице осталось много полезного. Бинты, и медикаменты с большим сроком годности, и различные инструменты, и даже аппаратура, которую при желании можно подключить к дизельным генераторам — всё это пылилось в палатах, кладовках, шкафах. Любая группа выживших захочет получить такое богатство. Пока людям было не до этого, но очень скоро они здесь появятся, и сохранить наше убежище втайне не останется никакой возможности.
И когда люди придут, вариантов у нас будет немного: либо присоединиться к ним, либо договориться, чтобы нас не трогали, либо уехать.
Собственно, последнее я и решил сделать. Пустых зданий в Москве полно. Там никто не помешает… до поры до времени. Объём хранилища у меня уже был достаточен, чтобы носить с собой всё необходимое, лишнее оружие продал, а значит, я мог хоть завтра сорваться с места и двинуться, куда глаза глядят.
Вот только куда идти? Логично, что стоило отправиться за МКАД, туда, где поменьше народу, а значит, меньше конфликтов и проблем. Но ближайший портал и клад находились в противоположной стороне. Поэтому я решил закрыть портал, забрать клад, заодно пробежаться по окрестным улицам, посмотреть, что там творится, а потом уже рюкзак на спину (точнее, в хранилище) и вперёд. А местные пусть хоть глотки перегрызут друг другу, если не могут договориться по-человечески. Но такая жизнь не для меня.
Вечером я сидел за столом при свете настольной лампы, чистил оптику. В дверь постучались. Это была Лена.
— Можно? — спросила она, когда я открыл дверь.
— Проходи, — я отошёл в сторону.
Я чувствовал себя с Леной более-менее спокойно, и даже её болтовня почти не напрягала. На самом деле, причина была банальная: гормональный фон. После долгого одиночества сложно не ощущать тягу к лицу противоположного пола, тем более когда лицо это довольно симпатичное. Это была ещё одна причина, почему я поскорее хотел свалить из больницы. Общение с девушками слишком сильно влияло на моё эмоциональное состояние, что могло повредить делу, а возможно, и вовсе угробить.
— Присаживайся, — предложил я, указывая на стул, а сам сел на кровать.
— А неплохо тут у тебя,
