Сегодня ты, а завтра… - Фридрих Незнанский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ого! – не удержался от возгласа Славик. – Сколько книг у вас!
– Двенадцать тысяч, – равнодушно констатировал Митрошин.
– Так много?!
– Разве это много… Знаешь, сколько у Пушкина было?
– Нет, не знаю. Неужели больше?
– Намного больше. Ладно, хорош базарить, ты лучше давай садись. – Митрошин широким, гостеприимным жестом пригласил к столу. – Нет, стул оставь, у него ножка плохо держится. Бери-ка ты лучше табурет…
Славик послушно сел. На столе было несколько тарелок с нарезанной колбасой, салатом из свежих помидоров и хлебом. Отдельно возвышалась небольшая кучка крепких соленых огурчиков. Митрошин достал из старого, видимо, еще родительского буфета два граненых стаканчика, а из холодильника – бутылку «Лимонной» водки. Заметив удивленный взгляд мальчишки, он слегка усмехнулся:
– Надо же отметить твое совершеннолетие.
– Я же еще паспорт не получил. Сказали, только через месяц дадут.
– Что паспорт? Так, бумажка… – Митрошин умело плеснул водку в стаканы. – У нас говорят: главное, чтоб человек был хороший… Ладно, – вдруг оборвал он сам себя, – хорош болтать, давай лучше за тебя выпьем. Чтобы ты человеком стал. Настоящим. Понял? – Последний вопрос прозвучал едва ли не угрожающе.
– Понял, – пожал плечами Славик.
– Выдохни резко и глотай. Сразу все.
– Ага…
Выпили. Водка приятно обожгла рот. Подросток не закашлялся, как это случается со многими, и это вызвало довольную ухмылку на лице участкового.
– Сразу видно – гены…
– Что? – не понял Славик.
– Это я так. Ты закусывай, закусывай…
Закусив немного, выпили еще по одной. По телу разлилось приятное ощущение умиротворенности. Разговаривали мало. На дежурный вопрос Митрошина, что Славик думает делать дальше, был получен такой же дежурный ответ: поживем, мол, увидим. Подростку было приятно сидеть в компании такого человека, как участковый Митрошин, а пить с ним водку – приятней вдвойне. Но все же где-то краешком сознания он понимал, что не просто так пригласил его к себе Митрошин. Так оно и вышло. Когда на дне бутылки осталось совсем немного, участковый трезвым голосом произнес небольшую тираду, суть которой сводилась к тому, что пора бы Славке определяться.
– А это как?
– Вот ты сейчас кто? Никто. Болтаешься, как говно в проруби. Школа не в счет. Я даже восемь классов не закончил, а во как свой район держу! – Митрошин сжал ручищу в весьма внушительный кулак. – Вот они все где у меня…
– Кто?
– Люди.
– А зачем? – не понял порядком захмелевший Славик.
– Чтобы ни от кого не зависеть. Подрастешь – поймешь.
– Я и так все понимаю…
– Вот я о чем и толкую. Я же вижу, что ты наш, – Митрошин специально подчеркнул последнее слово. – И нашей породы. А нужно, чтобы мы все вместе держались. Вместе мы против всей этой сволочи и дерьмократической, и капиталистической выстоим. Понимаешь?
– Как-то смутно.
– Ничего, поймешь. Я чую. А чутье меня еще не подводило. Тебе после школы армия грозит – не боись, отмажем. Устроим на наше место, и все будет путем. Со временем сам разберешься, что к чему. Но помни, я тебя, Сергеев, сразу предупреждаю. У нас круче, чем на зоне, понял? Это у них «вход – рубль, а выход – два». У нас «выхода» нет…
Ничего не понял Славик – кто такие «наши», что за «выход» и откуда. Но спрашивать постеснялся. Дядя Митрошин, он ведь, в сущности, неплохой. Ну большой, ну страшный, ну людей не очень любит… Это ладно, это бывает. Но ведь ему, Славику, он помог! И еще как помог. И отцом был, и старшим братом. Нет, на Митрошина можно положиться, это подросток знал точно. А с «нашим» и прочими туманом, который тут напустил участковый, он разберется.
Митрошин не соврал, он действительно «отмазал» Славика от армии и помог устроиться сторожем на спортивную базу. Со временем подросток понял, что тот имел в виду, когда говорил о «наших». Как оказалась, это была самая настоящая организация со своей сложившейся структурой, со своей иерархией, кодексом чести, боевым уставом и прочими вещами, необходимыми для того, чтобы обыкновенную толпу, сборище единомышленников, называть, например, «реально действующей партией». Но все это было уже потом, спустя год, когда его посвятили в тайны «партии Велеса»…
А пока Славик честно исполнял обязанности сторожа и жил на спортивной базе. Между прочим, к большому удовольствию отчима, который после той памятной встречи с Митрошиным стал всерьез опасаться своего пасынка. Мать, правда, была недовольна, что сын живет отдельно. Но Славик сказал, что так лучше. Причем сказал это в манере Митрошина – короткими, рублеными фразами, не терпящим возражения тоном.
– Ой ли? – попыталась улыбнуться мать.
– Да…
Сказал, как отрезал. Насупился. И мать поняла: все, вырос сын. Теперь она уже смотрела на него другими глазами. Славик действительно вырос, он стал другим. Теперь это был рослый, возмужавший юноша с правильными чертами лица. Волевой взгляд, развернутые плечи, спортивная фигура только подчеркивала его мужественность. На девчонок он пока особенно не засматривался.
– Выбери одну. Но только настоящую, – как-то посоветовал Митрошин, и с тех пор Славик искал ту единственную, «настоящую», как выразился немногословный участковый.
Итак, юноша теперь сторожил базу. Честно говоря, тут особо сторожить было нечего – все, что можно было своровать из спортивного инвентаря, уже давно украли. Остались только четыре штанги и целая гора матов из кожзаменителя. Конечно, были еще залы со всевозможными снарядами вроде «коней» и гимнастических бревен. Но на это пока никто особо не покушался. Славик жил в небольшой подсобке рядом со спортивной базой. Каждый день он добросовестно заглядывал в запылившиеся залы, затем вновь запирал их на ключ. Вот и вся работа. Все остальное время твое – делай что хочешь… По совету Митрошина юноша усердно занимался на турниках. «Раскачивал рельеф», как говорили у них в школе.
Однажды обычные кувыркания Славика на турнике прервал приезд Митрошина. Он был не один, с ним в микроавтобусе приехали десятка два крепких парней возрастом чуть постарше Славика. Все они были чем-то неуловимо похожи друг на друга – спортивные, коротко стриженные, молчаливые.
– Мы постреляем немного, потренируемся, – коротко сказал Митрошин. – В тире.
– Конечно. А из чего?
– Сейчас увидишь…
Парни вытащили из микроавтобуса небольшие металлические саквояжи, достали из них оружие. Это были пистолеты двух систем – ПМ и ТТ. По приказу Митрошина развесили «грудные» мишени. Славик с удивлением заметил, что некоторые из мишеней подписаны. Он мог поклясться, что увидел фамилию известного телеведущего. Митрошин хмуро усмехнулся. Затем началась стрельба. Стреляли парни плохо. Участковый ходил за их спинами и подсказывал, как нужно правильно стрелять. К концу «тренировки» пули стали ложиться кучнее, многие мишени превратились в сплошное сито. Особенно досталось той, где Славик заметил знакомую фамилию. Отстрелявшись, парни выслушали короткие наставления Митрошина и, собрав оружие, направились к микроавтобусу. Мишени были сожжены на костре.
Славик решил поинтересоваться у Митрошина, кто эти парни.
– Курсанты? – спросил он, имея в виду городскую школу милиции.
– Нет… – Участковый помолчал, затем добавил со значением: – Это наши.
Потом «наши» приезжали еще несколько раз. Это были уже другие ребята. Они тоже стреляли, проводили занятия по рукопашному бою, разбирали и собирали оружие. Постепенно Славик к ним привык, как привыкают к соседям. Когда были показательные схватки, он даже научил парней нескольким приемам из боевого самбо. Митрошин лишь одобрительно кивнул. В тот же вечер он задержался и рассказал Славику, что уже давно состоит в так называемой «партии Велеса»…
– А кто такой Велес? Депутат? – наивно поинтересовался Славик.
– Дурак! Это древнерусский бог. Как, например, Перун…
– Так вы язычники?
– Нет. Скорее нас можно назвать «очищенными» от скверны христианами, – важно пояснил Митрошин.
– А как это?
– Христианство без жидов. Истинное христианство, ведущее свое начало от свободных ариев. Слышал про племена ариев, которые прошли от одного океана до другого? Слово «арийцы», кстати, произошло именно от ариев…
Это было настолько интересно и необычно, что юноша, выслушав короткий рассказ участкового, вдруг понял: вот ради чего стоит жить, вот она, настоящая цель. Не мифический коммунизм, про который уже все забыли, не этот идиотский капитализм, который принес столько бед и страданий России… Нет, все это чепуха! Мы созданы для другого, высшего пути. И путь этот один – «очищенное от жидовской скверны христианство»…
Со временем Митрошин привез Славику толстенные книги и самиздатовские брошюры. В них более подробно рассказывалось про древних ариев и их современных последователей «партии Велеса». Юноша залпом проглотил эту литературу. Семена, посеянные немногословным участковым, как говорится, легли на благодатную почву – Славик всерьез увлекся новой «верой».