Салат из креветок с убийством - Песах Амнуэль

— Нет, — отрезала Далия. — Никто не приходил.

— Почему вы так уверены? — удивился старший инспектор.

— Вы видели мою квартиру? Это первая квартира в доме, как войдешь — налево. Окна на улицу, всех видно — кто входит и выходит. Я весь вечер сначала сидела на улице у входа, а потом у окна, спать пошла в первом часу, а в это время Регина ведь уже была…

— Да, Регина умерла раньше, — кивнул старший инспектор. — Часов в десять примерно.

— До десяти точно никто к ним не приходил.

— Вы могли не обратить внимания, заговорились с кем-нибудь.

— Глупости. Хотите, перечислю, кто входил и выходил? В начале восьмого приехал с работы Шмуэль с четвертого этажа, в половине…

— Вы специально замечали время? — недоверчиво спросил Беркович.

— А зачем у меня часы на руке? — возмутилась Далия. — Я люблю точность. Я всю жизнь работала в бухгалтерии, каждую агору считала, ни разу не ошиблась.

— Хорошо, — согласился Беркович, отметив про себя, что надо, конечно, опросить и других соседей. — Извините, я сейчас…

Оставив Далию в салоне, он прошел на кухню и открыл дверцу холодильника. Конечно, торт стоял здесь. Но, к удивлению Берковича, не один — в холодильнике, собственно, кроме тортов, и не было ничего, а тортов было шесть штук, и все разные: с кремом и без, с глазурью и без, непочатые и… Да, от одного торта, стоявшего на верхней полке, отрезан был довольно большой кусок. Его-то, видимо, Регина и съела. Странно. Отрезала кусок, откусила, а торт успела спрятать в холодильник, прежде чем почувствовала недомогание?

Беркович позвонил Хану, сообщил о находке, услышал “сейчас же пришлю человека, ты до торта не дотрагивайся” и вернулся в салон, где Далия дожидалась его возвращения в той же позе, в какой он ее оставил: склоненной над столом и подперевшей голову руками.

— В холодильнике, — сказал он, — только торты. Шесть штук. Странно, правда?

Далия удивленно посмотрела на Берковича.

— Что странного? — сказала она. — Регина этим подрабатывала. Она получала пособие от Института национального страхования, но это такая мелочь… Торты она замечательно готовила. И довольно дешево. Клиенты всегда… Послушайте, — прервала она себя, — вы ведь не станете докладывать в налоговое управление… Я бы не хотела…

— Не стану, — сказал Беркович, подумав, что Далия так и не впустила пока в сознание мысль о смерти соседки: какой смысл сейчас скрывать, был ли у покойницы источник дополнительного заработка?

— Точно? — переспросила Далия и, увидев кивок старшего инспектора, продолжила:

— Я тоже у нее торты покупала по разным поводам… а бывало, и без повода тоже. Очень вкусно!

— Там один торт в форме шляпы, — сказал Беркович. — Я даже подумал сначала, что это настоящая шляпа, ткнул пальцем…

Далия коротко рассмеялась, но, вспомнив, где находится, поджала губы.

— Да, — сказала она, помолчав. — Регина умела… Не часто, это все-таки гораздо труднее, чем обычный торт, возни больше, но если специально заказывали… Как-то она сделала торт в форме самолета, представляете? Это Орит заказывала, она тогда окончила курсы стюардесс и собиралась в первый полет. Шляпа, говорите? Это Гилель, он напротив живет, студент, на магистра учится. То есть, на адвоката, но и на магистра, кажется, тоже.

— Зачем ему…

— А он поспорил с кем-то! Про политику. Да, вспомнила! Если, мол, Абу-Мазен до осени не вернет себе власть в Газе, то Гилель съест свою шляпу. Осень уже началась, так что… Правда, у Гилеля и шляпы не было, просто выражение такое… Но обещание надо выполнять, верно? Вот он и заказал Регине… Господи, — скорбно произнесла Далия, — бедная Регина…

— Скажите, — Беркович быстро перевел разговор на другую тему, — я так понял, что Регина жила с детьми одна, ни с кем не ссорилась…

— Наоборот! — воскликнула Далия. — Ее все любили!

— И никто к ней вчера не приходил…

— Никто, — твердо сказала Далия.

— Ну, хорошо, — вздохнул Беркович. — Я вас больше не задерживаю. Присмотрите за детьми, хорошо? Социальные работники ими займутся, а пока…

— Социальные работники! — с возмущением сказала Далия. — Эти…

Продолжать она не стала, но и без того было ясно, что она думает о социальной службе.

— Пригласите соседа из второй квартиры… как его…

Беркович открыл блокнот, но Далия решила сама:

— Даниэль вам ничего не скажет, — заявила она, — он вчера вообще дома не ночевал. Лучше я вам Катрин позову с третьего этажа, они с Региной были подругами.

— Да, позовите, — благодарно кивнул Беркович.

Когда Далия ушла, он медленно обошел квартиру, внимательно все осмотрел, обнаружил второй холодильник в детской комнате, вот, значит, где Регина хранила обычные продукты. В дверь позвонили, но это была не Катрин, а полицейский, приехавший забрать торт на экспертизу. Когда он уходил, с третьего этажа спустилась Катрин — полная противоположность Далии: крупная полная женщина лет сорока.

Беркович хотел усадить соседку на диване, но она села к столу — видимо, привыкла сидеть именно здесь, когда забегала к Регине поболтать или обсудить женские проблемы. Что-то не давало Берковичу покоя, ему почему-то казалось, что он пропустил что-то, когда ходил по комнатам. Или, наоборот, что-то увидел, но не обратил внимания. Что? Он пытался вспомнить, и потому разговор с Катрин сначала получился каким-то вялым. Обычные вопросы, стандартные ответы…

— Вы часто бывали у Регины?

— Часто. Почти каждый день. Мы, можно сказать, дружили.

— У нее были враги?

— Нет, ее все любили. Как это все ужасно. Сначала мать, потом муж, теперь сама… Судьба такая, так на роду написано.

— Подруги у нее были, кроме вас?

— Нет…

— Она пекла торты на продажу. Значит, приходили клиенты?

— Конечно. Но посторонних она никогда… Все знакомые. Или по рекомендации.

— Часто? Я имею в виду: часто ли у Регины заказывали торты?

— По разному. Бывало — раз в неделю. Бывало — несколько тортов в день. Как у кого какое-то событие…

— Вчера, — сказал Беркович, — Регина приготовила шесть тортов, они в холодильнике. Но никто пока за ними не пришел, а ведь вряд ли она пекла торты на неделю вперед, верно?

— Почему не пришел? — удивилась Катрин. — Утром все приходили, хотели забрать, но полицейский, что тут был, всех прогнал.

Черт, — подумал Беркович. Уж этот Штайнер! Шкуру спущу! Разве можно так работать?

— А как их теперь найти? — сказал он. — У Регины была книга записей? Наверняка была.

— Не знаю… — неуверенно произнесла Катрин. — Это же все знакомые… Что-то она записывала на листках, кого-то помнила так…