Под парусом через океан - Дончо Папазов

19° 50 с. ш., 68° 05 з. д.

Адская влажность. Еле дышим. Типичные тропики. Это влияние суши. В груди что-то словно сжимает. Хуже, чем в прачечной. Напоминает душное облако теплого пара, которое выдыхают старенькие локомотивы на станциях.

Опустился туман. Хорошая предстоит ночка — туман и мели. А как пик, как итог — ураган. Не хватает, чтобы еще появились корабли, тогда кто-нибудь из нас может не выдержать и попросит оказать помощь.

Рано утром мы вошли в Антильское течение. Это плюс 12 миль в день в западном направлении. Вполне подходяще. Североэкваториальное течение осталось далеко за кормой. Бывали моменты, когда оно было нам товарищем, а иной раз и мешало. После того как это течение долго пыталось отбросить “Джу” на юг и мы его остерегались, оно стало вести себя благородно, начав работать на нас. По моим расчетам, с его помощью мы прошли 400 миль, что составляет 1/10 нашего пути. Оно сэкономило нам. по крайней мере, пять дней, и мы ему благодарны.

Мы уже прямо против Гаити. Будем плыть в 10–15 милях от берега. Длина острова равна 300 милям. Затем пересечем Наветренный пролив и подойдем к Кубе. И после 80 миль пути прибудем в заветный Сантьяго-де-Куба.

К радости, туман рассеялся. Дышится полегче.

В Антильском течении преобладает зоопланктон. Мы консервируем часть улова для пробы, а остальное съедаем. Никогда не выбрасываем добытый планктон, за исключением тех случаев, когда нам кажется, что он ядовит. Красноватый цвет — это сигнал об опасности. В океанах часто большие стаи рыб отравляются красным планктоном. А мы не намерены подражать им.

Возле нас кружат три-четыре большие акулы. Усиленно охотятся, и мы становимся свидетелями развертывающихся драматических действ. Снимать их не успеваем, потому что они появляются на доли секунды и исчезают, а наши фотоаппараты не снабжены соответствующими видоискателями. Не прощу себе этой ошибки. Камеры нам принесли в последний момент, и я ахнул. В большой суматохе это показалось мелкой неприятностью. Вопреки своему характеру я смирился. В Софии это кажется мелочью, а здесь приходится расплачиваться. Таким образом, мы лишились многих интересных кадров. Аппарат хорош, но для суши, когда ты снимаешь стога сена.

Пока я занимался подготовкой экспедиции, мне довелось встретиться с различными людьми. Многие из них были доброжелательны. Оказалось, что чрезвычайно трудно одновременно проявлять настойчивость и быть корректным; добиваясь своего. Я всегда старался никого не задеть, но без споров обойтись невозможно. Особенно когда обсуждаются проблемы надежности.

Умение выслушивать дается нелегко. Нам советовали люди компетентные, полукомпетентные и скучающие. Со специалистами просто. Общий язык с ними всегда найдешь. Но остальные обижаются, если замечают, что ты раздосадован. Ты должен отсеивать, забывать пустые рекомендации, иначе можно сойти с ума. Если бы я внял всем советам, мы бы уже потонули. Пусть меня извинят доброжелательные советчики, но сейчас я могу признаться, что заинтересованность, написанная на моей физиономии, отнюдь не мешала мне моментально забывать о лишнем.

Разговаривал я и с доброхотами, которые рассказывают назидательные истории и с самым благожелательным видом, раздуваясь от собственной значительности, предсказывают, что ты кончишь плохо.

Основной их аргумент: “До поры кувшин по воду ходит”. Эту фольклорную жемчужину я слышал, по крайней мере, сто раз. Странным образом этот тип людей ищет опору в вековом опыте нашего народа. Странным образом повторяет одни и те же две-три поговорки: “На дерево без корня не лезь”, “Не думай, что море по колено”. Ничего не имею против пословиц, но я заметил, что в пашем случае их используют в качестве обоснования пессимистических прогнозов. Может быть, “осторожные” люди прикрывают поговорками собственное бессилие?

Есть и третья группа. Это завистники. Чему точно завидуют — не знают, но изначальная разъедающая зависть блестит у них в глазах. Никто из них не предложил заменить нас и на тех же условиях отправиться в путь. Но завистник убежден в том, что именно мы испытаем что-то настоящее, чего нельзя упустить. И как раз здесь он прав, тысячу раз прав. Мы испытываем радость борьбы.

Продолжаем идти в зоне ураганов, отмелей и коралловых рифов.

Днем почти нет тумана. Видимость две мили.

Много птиц. Питаются остатками от акульих пиршеств.

Честно говоря, я стал профессионалом. Могу провести лодку где угодно. Мои движения стали настолько четкими, действия настолько автоматическими, что я прилагаю теперь гораздо меньше физических и психических усилий.

Через шесть-семь дней будем в Сантьяго.

Юлия мучается из-за прыщей и одиночества.

Никаких кораблей. Только южноамериканская музыка. Хороший признак, потому что, если бы надвигался ураган, все станции забили бы тревогу. Мне уже до смерти надоела эта музыка, да и от рекламных передач, одинаковых и на Антильских и на Канарских островах, я дурею окончательно, но выключать нельзя: можем пропустить возможное сообщение об урагане. Жаль, что наш простенький транзистор не имеет той частоты, на которой передают прогноз погоды. Есть специальные станции, которые периодически зачитывают сводку синоптиков о погоде в различных районах океана.

Землю мы должны увидеть завтра, и то, если туман полностью рассеется. В настоящее время видимость достигла трех-четырех миль. Мы не врежемся в прибрежную скалу, но я нервничаю, так как где-то южнее, совсем рядом, находится Гаити.

Хорошо, что влажность уменьшилась. Уже дышится легко. Вчера за день и ночь мы намучились. Столько раз волнами заливало нас и столько раз мочили дожди, что мы уже привыкли спать на мокрых простынях. Но этот туман застал нас врасплох. Такого еще не было: дышишь, и что-то душит тебя. Грудь сжимает, а ноздри щекочет сладковатый аромат. Если это входит в экзотический ассортимент тропиков и так пахнет на Кубе, то, признаться, я разочарован. Ненавижу тяжелые и сладковатые запахи.

Я читала почти все о женщинах, которые отправлялись в море — с экспедициями или на парусниках. Восхищаюсь Эн Девидсон, Анной Мюллер, которая довела лодку с умершим отцом до суши, Рози Смит. С удовольствием прочла книгу Ани ван дер Виле.

В Варне мне попали в руки номера газеты, в которых опубликованы интервью Района Карлипа, победителя кругосветной регаты 74-го года. Из его ответов можно было попять, почему семейный экипаж “Саю-лы II” победил морских волков “Великобритании II”. Он сказал, что при успешном переходе мимо мыса Горн на “Саюле II” кричали, пели, веселились. Это уже свидетельствует о той атмосфере, которая царит на яхте. В ее создании немалая роль принадлежит женщине.