Кланы высшей школы - Михаил Беляев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сто миллионов? — осторожно спросил крупье. — Вы уверены?
— Хм, вы правы, — вздохнул я, — еще плюс двадцать. Ну? ставок нет, открываем?
***
Онигумо Шин ещё раз посмотрел в свои карты. Десятка, восьмерка, король. Расклад потрясающий, у Кога он выиграл с куда более слабыми картами. Эти нужно придержать до финала, пока остальные не растратят свои фишки. А если случится накладка, у него был туз в рукаве. Лишь бы этот идиот всё не испортил...
Он снова покосился на Ямаду. Неодарённый вылез неизвестно откуда и сходу начал ломать его игру. Всё внутри так и клокотало, стоит лишь посмотреть на его наглую рожу!
В нём бесило буквально всё. От небрежно расстегнутого воротничка рубашки и расслабленной позы до цвета взъерошенных волос. Слишком светлые для японца. Может в его дальней родне был кто-то из Франкии, Хансблатта, или даже Великой Славии? Чёртов полукровка, ублюдкам не место за одним столом с потомками великих родов. Сам факт того, что какой-то грязнокровый наглец без капельки магии сидел здесь, напротив него, выбешивало еще сильнее.
Но особо Онигумо раздражала его издевательская улыбка. И эти глаза... Как у зверя. Они горели животным азартом хищника, страстью безнадёжного игрока, почуявшего куш. Он как нимфоманка, жаждущая мужика, будет ставить снова и снова, пока не проиграет всё. Такого не запугать угрозами, он и рад продуть. Всё ради наслаждения.
— Вскрываемся.
Онигумо перевернул карты и быстрым взглядом окинул расклад соперников. На миг сбросив каменную маску, его лицо растянулось в довольной ухмылке.
— Я предупреждал, Ямада, — улыбнулся он, сгребая фишки. — Моя победа. Ставлю пятьдесят.
На душе полегчало. Ублюдок явно блефовал! Или он совсем неопытный и больной на всю башку, раз играет так открыто и на всё! Отлично, тем проще.
Нужно лишь развести этого дурака и выдоить из него всё до капельки.
За Мисаву можно не переживать, его фишек хватит ещё раунда на три. Наглую сучку Аманэ хорошо бы дотянуть до середины игры. Ей есть что поставить, в крайнем случае — пусть ставит свою подружку. Сопляк Коёми слишком осторожен, сразу видно — новичок.
А жирдяй... Он достаточно богат, чтобы профукать и пятьсот миллионов. Тут играло другое, эта потная свинья с ума сходит по Аманэ. Пока Куроно пялится на сиськи Маи, игра в его, Онигумо, руках.
Все вытянули ещё по паре карт. Онигумо сощурился — эманации магии, которые он умел видеть с детства, клубились над картами, подсвечивая их. Вот эти две, с краю... Отлично.
— Ставок больше нет. Открываем.
Победа Аманэ. Минус пятьдесят, но в следующем же раунде он отыграется... ещё пятьдесят, идиот Ямада ставит столько же. Он совсем кретин? С его-то резервами... хорошо, пусть выиграет.
Двадцать у Ямады, девятнадцать у Куроно и Аманэ.
— Ставки. Ещё? Открываем.
Всё, Мисава сдулся. Потратив последние фишки, скривил такую рожу, будто лимон сожрал. Придурок, это тебе не кулаками махать.
— Ну что, Аманэ, ты уже готова обслужить меня? — Онигумо кивнул на хилую стопочку фишек у локтя девушки.
— Рукой себя обслужишь, — холодно бросила она. — Повышаю.
Дерзкая сука... но ведь даже бровью не повела! Умеет концентрироваться в критический момент... о, ничья, пополам с Ямадой. Ублюдок... бесит.
На следующем ходу выбыл и доходяга Коёми. Жирдяй чуть не хрюкнул от радости, когда половину фишек пацана сдвинули ему. Ничего, свинья, в следующем раунде тебя обезжирят...
— Повышаю. Сто фишек.
— Поддерживаю.
Отлично, свинка... иди на бойню.
— Поддерживаю, — с мерзкой ухмылкой Ямада сдвинул свои сто фишек.
У него осталось тридцать. Что за идиот! Хорошо, пора стать серьёзным. Пора стереть эту чертову улыбочку с твоей рожи, Ямада!
Вскрылись. Ничья с Ямадой, свинка всё же хрюкнул, но от расстройства. Новый раунд, Аманэ на волоске, Куроно обливается потом — у обоих осталось по двадцать фишек.
Раунд, последняя ставка этих идиотов. Проиграли. Получается, остались только мы с Ямадой...
— Как насчет сыграть на все, Онигумо? — нервно улыбнулся он. — Двести тридцать фишек против твоих семисот.
Хоо. Да ты никак на нервах, Ямада? А где же твоя наглая улыбочка? Вон как побледнел, и ручки-то задрожали, и голос поутих! Давай, так и должно быть, когда играешь по-крупному!
Ты уже сунул ногу в эту ловушку. Так что кончай метаться, грязнокровый.
— Попробуй, — кивнул Онигумо. — Всё-таки новичкам везёт, но как знать, где кончится твоё везение? Удача — та ещё переменчивая баба.
— Почему от тебя это всегда звучит так мерзко? — прокомментировала Аманэ с кислой миной.
— Будем надеяться, мне п-повезёт. Повышаю, — подрагивающая рука Ямады сдвинула все фишки. — М-максимал.
— Поддерживаю, — Онигумо сдвинул все свои фишки. — Максимал.
Еще плюс две карты. Туз и восьмёрка. Тебе конец, Ямада!
— Открываем.
На стол легли король и десятка. Двадцать. Ямада задрожал, на столе лежали восьмерка и девятка.
На этот раз Онигумо улыбнулся так, что свело челюсть. Вчистую, как и планировал! До тех пор, пока он видит на картах магические метки, он непобедим!
— Игра за... — начал крупье, но Ямада вскочил с места. — Подождите! Я могу поставить ещё!
Ммм?
— Ты хочешь продолжить игру? — ухмыльнулся Онигумо.
— Не будь идиотом, Ямада, — вступился Коёми. -Только еще больше потеряешь.
— Интересно, — ухмыльнулся Онигумо. — Тебе понравилось проигрывать, Ямада? Удача сегодня явно на моей стороне. Но если так хочется — давай.
— Если господин Онигумо не возражает, я не против, — пожал плечами крупье. — Что поставите?
— Недвижимость, на двести миллионов йен, — он напряжённо сел в кресло и сложил дрожащие руки на стол. — И моя жизнь.
Над столом повисла тишина. Выбывшие игроки переглянулись, даже Онигумо покосился на крупье.
— Двести миллионов йен недвижимостью, и? — уточнил он. — Я не ослышался, жизнь?
— Вы сами сказали, можно ставить что угодно, даже людей. Моя ставка — двести миллионов и моя жизнь.
— Ты псих, Ямада... — прошептала Аманэ.
— И к чему мне какой-то вшивый неодаренный? — фыркнул Онигумо, с трудом скрывая волнение. От такой ставки его аж бросило в жар. — К чему ты мне, ублюдок? Прислуживать в доме и лизать мои ноги?
— Человеческие органы на чёрном рынке стоят бешеных денег, Онигумо, — осторожно вставил Куроно, обливаясь потом как свинья перед бойней. — Он молодой и здоровый парень, покупателей найти будет нетрудно.
— Да и кланам иногда нужны люди для, кхм... не самых этичных целей, — добавила Аманэ, хмуря брови.
— Ямада, ты не смеешь делать такие ставки! — впервые за весь вечер подала голос её спутница.
— Идёт! — перебил Онигумо и рассмеялся. —
