Приговор Бешеного - Виктор Доценко

— Ты что, мысли читать умеешь? — удивился он.

— Зачем их читать, если из твоих глаз по автомату торчит? — отозвался Савелий.

— Правда, что ли?

— А то…

— Шутник ты, однако. — Андрей подозрительно взглянул на Савелия, покачал головой и наконец тоже улыбнулся, потом обнял своего нового друга и похлопал дружески по спине: — До встречи в Москве!

— Я позвоню.

Когда Андрей уехал, Савелий поднялся по трапу в самолет и приготовился к томительному ожиданию вылета. К счастью, как и обещал Андрей, ждать долго не пришлось: через пару часов они взлетели и взяли курс на Москву. Лететь было чуть больше трех часов, и Савелий погрузился в свои мысли, не забывая приглядывать за Мушмакаевым и дав возможность Денису спокойно поспать.

Все, что произошло в Чечне, в Азербайджане, в Турции и особенно в Болгарии, не говоря уже о разговоре с Богомоловым, давало богатую пищу для размышлений. Как удивительно переплетаются иногда жизненные пути. Кто бы мог предположить, когда Савелий получал задание уничтожить Мушмакаева, что он самолично откажется выполнять приказ? Да еще и рисковать будет своей жизнью, чтобы довезти бандита живым до Москвы?

А тот факт, что на него организована охота руководством ФСБ, вообще не вписывался ни в какие рамки. Как могло случиться, что служба безопасности государства и криминальный мир оказались в данной ситуации едва ли не в одной лодке? С чеченцами все понятно: им нужен Мушмакаев, для них он лидер, легко поднимающий массы на борьбу против «российских угнетателей», но криминальный мир… Он-то почему подключился к этому делу? Насколько ему известно, вся «братва» восстала против чеченского беспредела в Москве и довольно быстро и четко провела чистку. Неужели все дело в деньгах? Допустим, что для Краснодарского это — «просто бизнес», но его кто-то же нанял? Вот этого нанимателя нужно обязательно вычислить. Во что бы то ни стало — вы-чис-лить.

Стоп! А что, если наниматель — банкир Велихов? Помнится, журналистка утверждала, что слышала о его встрече с Мушмакаевым. Зачем крупному банкиру встречаться с известным террористом и бандитом? Не из любопытства же? Вряд ли столь занятой человек станет попусту терять время, если при этом ему не светит какая-то выгода. А если предположить, что выгода всетаки существует? Тогда в чем она? Какими возможностями обладает Мушмакаев, кроме дикого террора? Никакими! В таком случае нужно задать вопрос: может быть, именно эти возможности и привлекли банкира Велихова к Мушмакаеву?

Неожиданно Савелий вспомнил, что где-то читал, будто бы у Велихова были какие-то претензии к мэру Москвы. А что, если Велихов решил использовать Мушмакаева именно в его профессиональном качестве и именно в Москве? Господи! 850-летие города! Вот она — взаимосвязь! Скорее всего, поэтому и встречался банкир Велихов с бандитом Мушмакаевым. Устроить взрывы во время праздника, уничтожить тысячи людей, посеять панику, чтобы опорочить главу города. А если еще во время взрыва пострадают и иностранцы, то мэра обольют грязью во всех средствах массовой информации мира.

До празднования оставались считанные дни, а известны лишь примерные места взрывов. Смогут ли власти не допустить преступления? Хватит ли сил? Можно лишь догадываться, что произойдет при скоплении тысяч и тысяч горожан и гостей столицы, случись что-то, даже случайное. Людей охватит такая паника, что никакого взрыва и не нужно будет. Савелий вдруг взглянул на своего пленника, который безмятежно спал или делал вид, что спит.

Стоит ли жизнь этого негодяя жизней сотен и тысяч людей? Спроси его, и он даже спросонья убежденно заявит, что его жизнь вообще бесценна. А нужно ли подвергать риску сотни и тысячи жизней в обмен на правду о войне в Чечне? Нет! Тысячу раз нет! Перефразируя слова классика — никакая война не стоит слезинки, тем более крови хотя бы одного ребенка. Савелий взглянул на часы: до прилета в Москву осталось совсем немного времени. Господи! Как же трудно сделать правильный выбор! Учитель, как мне не хватает тебя! Савелий воздел кверху руки, закрыл глаза, и из его души раздался крик, который никому не был слышен. Никому, кроме… Кроме Учителя.

Савелию вдруг показалось, что он не в самолете, а летит в каком-то странно-непонятном удивительнофантастического цвета пространстве. Он физически совершенно не ощущает своего тела. Более того, он его даже и не видит. Это как сон, в котором ты вроде бы и присутствуешь, но себя не видишь. Твое нечто взлетает все выше и выше, мимо проносятся небесные тела, звезды, планеты, а ты все летишь и летишь. Пока наконец что-то непонятное не замедлило твой странный полет, не остановило тебя и ты не замер в предчувствии чего-то удивительно знакомого и тревожно приятного.

— БРАТ МОЙ! — прозвучал из ниоткуда знакомый до боли голос Учителя.

— Учитель! — с тревогой откликнулась субстанция Савелия.

— ЧТО БЕСПОКОИТ ТЕБЯ, БРАТ МОЙ? ТЫ ЖЕ ОТЛИЧНО ЗНАЕШЬ ОТВЕТ!

— Но Учитель, на каких весах я могу взвесить свой долг перед людьми? Перед настоящим и будущим поколениями?

— БРАТ МОЙ, ПОЧЕМУ В ТВОЕМ ГОЛОСЕ СЛЫШИТСЯ СОМНЕНИЕ? ТЕБЯ ЖЕ ВСЕГДА ОТЛИЧАЛА РЕШИТЕЛЬНОСТЬ! РАЗВЕ ТЫ ЗАБЫЛ ГЛАВНЫЙ ПОСТУЛАТ НАШЕГО УЧЕНИЯ? — Впервые в голосе Учителя Савелий услышал некоторое разочарование.

— Нет, Учитель, я всегда помню его, — возразил он. — «ПРИ ПРИНЯТИИ ЛЮБОГО ВАЖНОГО РЕШЕНИЯ ВСЕГДА РУКОВОДСТВОВАТЬСЯ УМОМ, НО ЕСЛИ УМ КОЛЕБЛЕТСЯ, ТО НУЖНО ПРИСЛУШАТЬСЯ К СВОЕМУ СЕРДЦУ! «

— ТВОЙ УМ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО В СМЯТЕНИИ, БРАТ МОЙ, НО РАЗВЕ МОЛЧИТ ТВОЕ СЕРДЦЕ? — На сей раз голос Учителя смягчился.

— Как трудно порой подчиниться своему сердцу, когда разум твой колеблется, — с надрывом произнес Савелий. — Внутри тебя такое давление, что кажется, сейчас взорвешься.

— А КОМУ СЕЙЧАС ЛЕГКО, БРАТ МОЙ? — с иронией спросил Учитель.

— Когда вы рядом. Учитель, мне легко.

— В ТЕБЕ ЕЩЕ КРЕПКО СИДЯТ ТАКИЕ УПРОЩЕННЫЕ ЧУВСТВА, КАК ВИДЕТЬ И СЛЫШАТЬ. ПРИСЛУШИВАЙСЯ ПОЧАЩЕ К СЕБЕ: С ТЕХ ПОР КАК Я УШЕЛ В КОСМОС, Я НИ РАЗУ НЕ ПОКИДАЛ ТЕБЯ, НИ НА ОДНУ СЕКУНДУ.

— Ты — во мне, я — в тебе!

— ВОТ ИМЕННО! ТЫ — ВО МНЕ, Я — В ТЕБЕ, БРАТ МОЙ. Я ВСЕ ВРЕМЯ СЛЕЖУ ЗА ТВОИМИ МЫСЛЯМИ, ЗА ТВОИМИ ПОСТУПКАМИ…

Савелий вопросительно прислушался.

— С ОГРОМНЫМ УДОВЛЕТВОРЕНИЕМ МОГУ СКАЗАТЬ, ЧТО Я ГОРЖУСЬ СВОИМ БЫВШИМ УЧЕНИКОМ, — голос Учителя чуть дрогнул. — ЧТО ЖЕ КАСАЕТСЯ ТВОЕГО ПЛЕННИКА, ТО ЗАДАЙ СЕБЕ ДВА ПРОСТЫХ ВОПРОСА. ПЕРВЫЙ: НАСТИГНЕТ ЛИ ЕГО ВОЗМЕЗДИЕ ЗА ЕГО ЗЛОДЕЯНИЯ, ДАЖЕ ЕСЛИ ТЫ ЕГО ОТПУСТИШЬ? И ВТОРОЙ: СМОЖЕШЬ ЛИ ТЫ ВЕРНУТЬ К ЖИЗНИ ТЕХ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ МОГУТ ПОГИБНУТЬ ВО ВРЕМЯ ВЕЛИКОГО ПРАЗДНОВАНИЯ В ТВОЕМ ГОРОДЕ? ОТВЕТИВ НА ЭТИ ДВА ВОПРОСА, ТЫ СУМЕЕШЬ ПРИНЯТЬ ПРАВИЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ.

— Господи, Учитель, как же вы легко решаете сложные задачи! — с завистью воскликнул Савелий.

— И ТЫ СО ВРЕМЕНЕМ НАУЧИШЬСЯ ЭТОМУ, — заверил Учитель.

— Некогда?

— У КАЖДОГО ЧЕЛОВЕКА СВОЙ ПУТЬ К ПОЗНАНИЮ ИСТИНЫ. ОДНИ ЗАТРАЧИВАЮТ ГОДЫ, А ДРУГИЕ… — Учитель сделал небольшую паузу. — ДРУГИМ НЕ ХВАТАЕТ И ВСЕЙ ЖИЗНИ.

Савелию вдруг показалось, что он видит его улыбку.

— Спасибо, Учитель! — искренне поблагодарил он.

— ЗА ЧТО? Я НЕ СКАЗАЛ ТЕБЕ НИЧЕГО ТАКОГО, ЧЕГО ТЫ НЕ ЗНАЛ РАНЕЕ…

— Иногда истина лежит на поверхности, а ты ее не видишь.

— ВОЗМОЖНО, ТОЛЬКО НЕ В ДАННОМ СЛУЧАЕ, — возразил старый Учитель.

— ПРОСТО ТЫ НЕ ХОТЕЛ ВИДЕТЬ.

— Вы правы. Учитель, как всегда.

— БОЛЬШЕ ВЕРЫ В СЕБЯ, БРАТ МОЙ, ОСТАЛЬНОЕ У ТЕБЯ ЕСТЬ. ПОМНИ ОБ ЭТОМ!

— Да, Учитель!

— Я — В ТЕБЕ…

— Ты — во мне! — повторил Савелий.

— ПРОЩАЙ, БРАТ МОЙ!

— Прощай, Учитель!..

— Слушай, Бешеный, что с тобой? — откуда-то прозвучал голос Мушмакаева, и тут Савелий увидел его.

— А что со мной? — спросил Савелий.

— Уставился на меня, не мигая, и смотришь, словно буравишь насквозь. Мне даже жутко стало, — признался Мушмакаев.

— Послушай, Муха, ты хочешь жить? — задумчиво спросил Савелий.

— В каком смысле?

— В прямом.

— Кто ж не хочет? — В глазах Мушмакаева мелькнула надежда. — Сколько ты хочешь за мою жизнь?

— А во сколько ты ее сам оцениваешь?

— Моя жизнь бесценна! — с пафосом воскликнул он.

— От скромности ты не умрешь, — ухмыльнулся Савелий. — Если ты ответишь на два мои вопроса, то я тебе не только подарю жизнь, но еще и расскажу о том, как ты сможешь получить больше миллиона долларов.

— В каком смысле подаришь жизнь? — ухватился тот за главную мысль.

— Отпущу тебя на все четыре стороны.

— Ты шутишь?

— Нет, не шучу, — серьезно заверил Савелий.

В его голосе и во взгляде было нечто такое, что заставило Мушмакаева поверить.

— Задавай свои вопросы, — решительно сказал он.

— Как можно предотвратить намеченные тобой взрывы в Москве во время празднования 850-летия города? — Савелий не моргая смотрел ему в глаза и внимательно «прислушивался» к его мыслям.