Повелитель деревьев (Мемуары Лорда Грандрита - 10) - Филип Фармер

Наши люди сразу занялись минированием аэродрома. Муртаг занялся проверкой приборов и подготовкой самолета к полету, а я постарался установить радиоконтакт с моими людьми. Честно говоря, я не очень рассчитывал на удачу, так как Муртаг сказал мне, что моя база близ Дакара была обнаружена и стерта с лица земли. Однако эта радиостанция была весьма подвижная — и до такой степени, что я лучше не буду о ней ничего рассказывать, так как хочу ее использовать и в дальнейшем. И они ответили мне.

Допрашивая меня в свое время, Муртаг забыл спросить меня, используем ли мы лишь один код или несколько. Он узнал от меня ключевое слово (пароль), применимый именно к этому дню, дню допроса. Когда же Девять использовали его на следующий день для своей передачи, пароль и код были уже другими. Результат: мои люди выдали им ложную информацию и срочно поменяли расположение.

Была среда. Я использовал код, предназначенный для этого дня недели, подвел итог ситуации, в которой находился, и зачитал список вещей, которые мне понадобятся к моменту моего прибытия. Потом спросил новости о Клио и Калибане.

Клио не подавала никаких признаков жизни. Зато они получили ответ на мое послание Доку, которое я отправил несколькими днями раньше.

Послание было получено, когда он находился на пути к местечку Уилтшир, на юге Англии. Конечной целью его был Стоунхендж, античное поселение, расположенное милях в семи с половиной к северу от Солсбери. Я должен присоединиться к нему как можно быстрее, если только развитие ситуации в Африке не будет требовать моего обязательного присутствия здесь. Док шел по следу Ивалдира, и дело продвигалось как нельзя лучше.

Послание было датировано вчерашним числом. Если уж этот маньяк независимости от кого-либо просил у меня помощи, значит, он действительно оказался в весьма затруднительном положении.

Я велел передать ему мой ответ, который наверняка придет слишком поздно, если он вообще когда-либо получит его.

Закончив передачу, я приказал солдатам Муртага занять места на борту самолета. Тут меня перехватил Дик. Рычание его голоса перекрывало шум заработавших моторов самолета.

— Вы действительно не можете взять меня с собой? Ведь я мог бы быть очень полезен вам. Вряд ли вы знаете много людей, таких же сильных, как я.

Я отрицательно покачал головой и принялся кричать во весь голос:

— Сожалею. Нет, действительно, я очень сожалею, но ты нам будешь гораздо полезнее, оставаясь здесь. Придет день, и ты сможешь оказать нам большую поддержку. Пойми, нам нельзя брать тебя с собой. Ты слишком видная фигура и сразу привлечешь к себе излишнее внимание, я уже говорил тебе. А это поставит под угрозу всю операцию. Одного твоего присутствия будет достаточно, чтобы убить всех нас.

— Тогда проваливайте ко всем чертям! — проревел он, и его горловой мешок угрожающе раздулся, что, как было мне хорошо известно, являлось у антропоидов признаком сильнейшего возбуждения и слепой ярости. В таком состоянии они были готовы на все.

Самое правильное в такой ситуации было бы пристрелить его на месте. Никто бы не взялся предсказать, на что он может решиться, чтобы отомстить, а мы не могли позволить себе ни малейшего риска. Но это — если рассуждать логически. Меня же, по-видимому, мало заботила логика, так как я не хотел убивать его без явной провокации с его стороны. Я даже посоветовал ему поскорее убраться со взлетной полосы, когда мы взлетим, чтобы не попасть под взрывы мин.

После этого я влез на борт и захлопнул за собой дверь.

Взлетев, самолет развернулся и вновь прошел над аэродромом.

Я нажал кнопку дистанционного устройства, и взлетная полоса, вертолеты и палатки скрылись под черными букетами взрывов.

Думаю, узнав эту новость, Девять разъярятся еще больше, если к тому времени они еще не достигнут предела в своих эмоциях. Никогда еще за все время их существования им не грозила такая опасность. Никто не осмеливался оскорбить их или сделать — ногой — длинный — нос, да простится мне подобное выражение (неологизм, заимствованный мной из языка Племени). Я очень надеялся, что артерии древней Аи-не-ны вздуются, словно кишки, наполненные водородом, что приведет ее к смерти от сердечного приступа.

Но на самом деле имел значение лишь окончательный результат этого дела. И в ожидании его я вполне мог умереть или даже сожалеть, что уже не умер через один-два дня, а то и раньше. И я знал это.

Четырнадцать часов спустя наше небольшое судно- причалило к пирсу рядом с Бурнемутом, маленьким бальнеологическим санаторием на берегу Ла-Манша. На вершину высокого обрывистого берега вела простая деревянная лестница: Там нас уже ожидали четыре автомобиля. Было четыре часа утра и густой туман, наползавший с моря, окутывал нас со всех сторон. Видимость не превышала одного метра, но наш шофер, видимо, всецело доверял своему инстинкту. В этом густом молочном киселе мы пересекли весь Бурнемут на почти самоубийственной скорости в сорок миль в час. Правда, внутри машины перед водителем имелся экран радара, на котором можно было видеть гротескные силуэты пешеходов и автомобилей, уличных фонарей и дорожных указателей, хотя в таком тумане никто, естественно, не мог видеть, на что они указывают.

Наше путешествие в этот раз прошло без всяких неожиданностей. В Дакаре, вернее — в пустыне в окрестностях Дакара, меня избавили наконец от металлического пояса и оболочки пластиковой мины, приклеенной к животу эпоксидным клеем.

Нас снабдили чистой одеждой и новыми фальшивыми документами. Мы сменили самолет и, обогнув Испанию, приземлились на крошечном аэродроме на юго-западе Франции. Оттуда амфибией нас доставили на яхту, стоящую на якоре в двадцати милях от берега, на границе зоны плотного прибрежного тумана.

Когда столько лет посвящено созданию организации в продвижении неизбежной схватки с Девятью и у вас есть достаточно денег, быстро убеждаешься, как можно сделать множество разных дел за короткий промежуток времени.

Пока я буду в состоянии снабжать своих людей достаточным количеством денег — а их у меня достаточно, как в самой Африке, так и в других местах я могу быть уверен, что в крупной драке всегда рядом со мной будут стоять верные люди.

У Дока, естественно, была своя организация и свои средства.

«Что значит быть богатым», — как частенько говорит мне Клио.

Было еще темно, и туман даже не собирался рассеиваться, когда мы остановились перед маленьким отелем в пригороде Солсбери, при выезде на скоростную автомагистраль А-338.

Клара долго сидела на краю кровати и безостановочно курила одну сигарету за другой, пока я не попросил прекратить или выйти курить в другую комнату. Я сам курил огромное количество сигарет в первые дни моего знакомства с цивилизацией. Но это у меня продолжалось недолго. Неприятный привкус во рту после сигарет вскоре вызвал у меня отвращение к курению, и я завязал с этой вредной привычкой. С тех пор я не выношу, когда при мне начинают курить в замкнутом помещении.