Криминальное наследство - Фридрих Незнанский

— Ну и что, что ты звонишь из Москвы? — хмыкнула она. — От этого температура у нее не снизится, а вставать доктор запретил! Ах срочное дело? Тем более не позову! Какое еще дело, когда Настя едва дышит? И не звони больше, ясно? Обделывай свои срочные дела сам!

И разумеется, именно эта ведьма, воспользовавшись Настиной беспомощностью, отключила ее мобильный.

— Старая сука! — Евгений стукнул кулаком по столу и с отчаянием посмотрел на друга.

— Ничего не поделаешь, — покачал головой Василий. — Если больше туда послать некого, придется тебе возвращаться.

— Я что, по-твоему, миллионер? — немедленно взвился Лопухин. — Мне вначале надо с теткой встретиться, деньги взять!

— Женя, — спокойно возразил ему тот, — с Ниной Степановной встретиться могу и я, это не имеет значения. Мне кажется, Каменев ясно и четко сформулировал приказ: ствол должен быть уничтожен… Теперь сам видишь, как важна дисциплина! Один раз ты его не послушался, всего один раз, и знаешь, что из этого вышло. А денег на билет я тебе дам! Полетишь самолетом.

Лопухин поморщился, вспомнив разговор с Каменевым: никогда прежде тот не позволял себе говорить с ним в подобном тоне… И никакие заверения Евгения в том, что пистолет находится в надежном месте и никакие московские опера до него в жизни не доберутся, на майора не подействовали… Да, Василий прав: приказ есть приказ.

— Учти, — снова заговорил хозяин квартиры, — Каменев пока что не в курсе, где и у кого ты припрятал ствол… Узнает — тебе и вовсе головы не сносить.

— С чего это он узнает? — хмуро пожал Лопухин плечами. — Кроме Насти и тебя…

— Дело прежде всего! — неожиданно холодно оборвал его Василий. — Ты в последнее время допустил несколько небрежностей, а в итоге под угрозой оказались мы все…

— Что ты имеешь в виду? — Евгений едва не подпрыгнул на своем стуле. — Если первый ствол…

— Все, что делаешь, нужно доводить до конца, проверять и перепроверять — это правило номер один! А приказов не нарушать…

— Каменев никаких приказов относительно второго «макарова» мне не отдавал! Он отлично знает, что стволы у нас на вес золота, он мне не приказывал его уничтожить, ты что, забыл?..

— Отчего же забыл? — пожал плечами Василий. — Отлично помню, тебе велено было вернуть его в часть.

— Я просто не успел! И майор это отлично знает!.. По его же заданию мотался в Татарстан, потом сюда рванул!

— Между Татарстаном и Москвой у тебя было два дня. Я неправ?

Евгений пожал плечами и ничего не ответил.

— Звони в аэропорт, потом тетке — предупредишь, что за деньгами приеду я… Только не сегодня, а завтра утром: сегодня мне тебя еще к самолету везти, потом книги отправлять по двум адресам… Словом, завтра.

Лопухин покорно потянулся к телефону, но, прежде чем поднять трубку, все-таки спросил:

— Слушай, Вась, а что ты имел в виду, когда сказал, что Каменев не знает, где ствол, пока ?.. Ты что же… способен меня… заложить?

— Ну и словечки у тебя! — поморщился Василий. — «Заложить»… Скажешь же такое! Я просто напомнил тебе о том, что дисциплина в нашем деле прежде всего.

Примерно минут двадцать спустя Василий с Лопухиным вышли из дома и торопливо, о чем-то переговариваясь на ходу, направились к чисто вымытому «Москвичу» сорок первой модели. Молодые люди спешили, поскольку до самолета, который их интересовал, оставалось всего около двух часов: по счастью, билеты на него имелись, жаждущих посреди зимы посетить далекий город Н. было немного.

«Москвич», старенький, но ухоженный благодаря аккуратному и заботливому хозяину, несмотря на внезапно обрушившийся на столицу мороз, завелся хоть и не сразу, но быстро.

— Как думаешь, успеем? — мрачно поинтересовался Евгений.

— Должны, — значит, успеем, — ответил Василий. И, подумав, добавил: — Мороз нам на руку, пробок не будет…

Больше они не обмолвились ни словом: хозяин машины внимательно следил за скользкой дорогой. Лопухин полностью погрузился в свои тревожные размышления.

Ни тот ни другой, несмотря на то что машин вокруг было действительно немного, не обратили внимания на потрепанную темно-серую иномарку, бесшумно тронувшуюся вслед за «Москвичом» и теперь прочно, но почти незаметно висевшую у него на хвосте.

— Сорок первый, цвет «темная вишня», — в очередной раз доложила Галочка Романова, умело лавируя под прикрытием ползущих впереди «девятки» и покрытого изморозью черного джипа. — Движемся, судя по всему, в сторону ближайшего шоссе — Ленинградки. Веду плотно… Координаты уточнить?

— Номер еще раз назови, — попросили по ту сторону связи. — И будь внимательна, на выезде из города тебя подменят…

— Ну что? — поинтересовался еще полтора часа спустя Турецкий у только что завершившего очередной телефонный разговор Славы Грязнова.

— Ты, Сань, будешь смеяться, — фыркнул тот, — но Лопухин действительно летит в Н., да еще одним самолетом с нашими ребятами! Мало того, его место как раз перед ними… А!..

— С чего это я, по-твоему, должен смеяться? — возразил Александр Борисович. — Если это и совпадение, то нами же и хорошо организованное. И означать может только одно: на сей раз мы на верном пути!

21

Как и предполагали Яковлев с Азаровым, Тамара Григорьевна не просто не обрадовалась вторичному появлению у нее в доме опергруппы. Узнав, с какой целью прибыли они на сей раз, Дроздова немедленно схватилась за сердце и даже сделала попытку снова свалиться в обморок. Однако теперь провести Яковлева, сообразившего, что и первое падение было всего лишь умело разыгранной имитацией, ей не удалось.

— Тамара Григорьевна, — сурово произнес он, пока растерянный Ластивка переминался за его спиной у порога прихожей, — давайте без этих, прошу прощения, женских штучек? Вы, вероятно, не вполне отдаете себе отчет в серьезности сложившейся ситуации для вас лично: ведь это на вашей квартире обнаружена нацистская литература и оружие, из которого с большей долей вероятности убит ни в чем не повинный человек… И если мы с вами не сумеем доказать, что и книги, и пистолет принадлежат Евгению Лопухину, отвечать по соответствующей статье придется вам!

Слезы, которые за секунду до этого обильно вытекали из глаз Дроздовой, иссякли тут же — с удивительной быстротой, лицо Тамары Григорьевны слегка вытянулось и побледнело.

— Но вы же знаете, что я тут ни при чем! — Она заломила руки и тут же уставилась на Володю с подчеркнуто умоляющим видом.

— Я ничего такого не знаю, на данном этапе расследования я просто принимаю ваши слова на веру. Но если мы с вами не сумеем доказать, что вы говорите правду, взяв Лопухина с поличным, вряд ли судья и присяжные последуют моему гуманному примеру!

— Боже, что же мне делать?..

— Тамара Григорьевна, — Яковлев тут же заговорил мягче, — мы как раз поэтому к вам и пришли, чтобы помочь и следствию, и вам лично… Вы женщина достаточно артистичная, если захотите, сумеете помочь… и нам, и себе самой в первую очередь.

— Скажите, что нужно делать, я готова на все! — с удивительной непоследовательностью воскликнула Дроздова, еще минуту назад бурно протестовавшая против засады на ее квартире, и вновь театрально заломила руки.

— Вот и славно, — облегченно кивнул Володя. — Коля, иди устанавливай камеру… А от вас, Тамара Григорьевна, многого на самом деле не потребуется, сейчас я вам все объясню. Думаю, где-то между десятью часами и половиной одиннадцатого вам позвонит Лопухин — в данный момент он, по нашим сведениям, находится в самолете, следующем в Н.

Дроздова теперь слушала Володю с самым сосредоточенным видом, изредка понимающе кивая. А в конце инструктажа даже слабо улыбнулась с болезненным видом:

— Ах, ну конечно, я сделаю все, как вы сказали… Хотя валерьянку выпью с удовольствием! У меня сердце ужасно слабое… Я даже, чтобы оправдать свой ужасный вид, — она кокетливо повела плечиками, — могу попросить Женю зайти для меня по дороге в дежурную аптеку, она тут, рядом… Скажу, что тоже разболелась!..

— Очень умно! — одобрительно посмотрел на нее Яковлев, одновременно подумав, что даже самые глупые женщины проявляют недюжинный ум и изобретательность, когда надо обмануть мужчину.

— У меня только один вопрос… А вдруг… вдруг он и правда начнет стрелять?..

— Неужели вы думаете, что мы оставили в пистолете боевые патроны? — усмехнулся Володя. — Нет, конечно, перезарядили холостыми…

— А если он вооружен еще чем-нибудь? — вновь проявила вроде бы не свойственную ей предусмотрительность Дроздова.

— Вы забываете, что Лопухин летит на этот раз самолетом, в Москве с этим строго, он не так глуп, чтобы пытаться пронести на борт оружие и соответственно попасться на этом… Да и если бы у Лопухина имелся в запасе целый арсенал, вряд ли бы он хранил пале… э-э-э… далеко не новый пистолет!