Ящик пандоры - РОСОМАХА

Теперь он ярче представлял, где и почему пребывал до того, а его догадки все чаще находили подтверждение.

С этим местом нужно было что-то срочно решать и первое что пришло на ум — это вернуться в то место, где он пребывал, попав в этот мир столь странным образом. Не медля, Артур прощупал окрестности в двух спектрах зрения и прислушался к окружающему пространству, последнее помогло мало.

Убедившись в безжизненности этого странного мира, он быстро метнулся в сторону места его появления, попутно развеивая заклинание Свода. Ему хватило несколько коротких мгновений достичь того места. Такая обманчивая и давящая тишина вокруг пока не показывала своих предательских клыков, как делала это раньше. И он вновь применил Свод Мощи, укутав себя и окружающие кусты защитным заклинанием.

В обычном зрении он не увидел зацепок и переключился в Истинное — оно и явило ему ранее не замеченное подтверждение его мыслей, показывая на том самом месте яркое завихрение в пространстве, находящееся между пластами реальности…

За этим явлением можно было наблюдать целую вечность… В создавшийся разлом или скорее дверь, обильно втекали разные потоки энергий. Одни напоминали мелкую эфирную паутину колоссальной сложности переплетений, медленно погружающуюся в новый мир всей своей структурой, имеющую холодный цвет и больше напоминающие таяние больших льдин в тёплом море. Остальные энергии имели округлое образование в разных размерах и формах, скоро влетающие в пролом, напоминая Артуру водоворот, затягивающий в свою бездну всё, что попало в его влияние.

Протянув руку к провалу, он почувствовал, как тот отзывается мягким теплом и начинает пульсировать, реагируя на его движение руки. В какой-то момент, он почти коснулся самой сути разлома, но почувствовал небывалую усталость во всем теле и резкий рывок, напоминающий головокружительное падение вниз головой с большой высоты…

До разума Артура донеслись знакомые звуки песчаного океана, мягко шуршащего своим бесчисленным количеством песчинок, словно морскими волнами где-то совсем рядом… Тихий «шепот» пустыни успокаивал, подавляя любую спешку мышления своим величием, показывая, насколько он мал и как малы его мысли и дела. И всё же, Артур был вынужден вынырнуть из блаженного покоя в мрачных раздумьях.

«Больше в этот проклятый Астрал ни ногой…»

Коротко повеяло приятным запахом свежеиспеченной еды, от чего в пересохшем горле зародилось жалкое подобие слюны. Прошло ещё мгновение, и Артур почувствовал, как его правый бок согревает нечто тёплое и приятное, равномерно распределяющее своё щедрое тепло.

Он открыл глаза.

Перед ним сидел с задумчивым видом Льеживал. В призрачном свете пламени колдовского костра, он грел еду, раздобытую в городе. В глубоких раздумьях нанизывая по отломанному ломтику лепешки на острие своего жезла, он аккуратно водил им над пламенем, от чего подогретая пища источала дурманящий разум и голодный желудок Артура аромат.

— Артхур диар! Время пищи… — Увидев движения очнувшегося, глубоко задумчивый вид шамана пропал сам собой.

Артур одобрительно кивнул и сел рядом, устраиваясь поудобнее. Льеживал протянул ему несколько горячих ломтиков, и они принялись за короткую трапезу, не нарушая её тишину словами. Он раздумывал над новым словом, частично напоминающим ему родное слово «дар» из-за звучания, но все же решил спросить.

— Льежи, а что это ты меня так называешь? То занн, то диар? Что вообще это означает?

— Прошу прощения, я совсем забыл упомянуть значение этих слов… — Шаман хлопнул себя по приподнятой маске кривоватым досадным движением. — На Фарсиме и части Суона принято выказывать своё почтение богатым и мудрым… Таковым словом для почтения является «занн».

Льеживал скрестил вытянутые ноги, готовясь рассказать длинную историю и посвятить его спутника в основы основ, без которых можно в простом приветствии лишиться головы, не выказав своего почтения некоторым личностям.

— Во времена настолько древние, что мало кто вспомнит даже из легендарных бессмертных властителей Обсидианового пика, который ты, кстати говоря, скоро увидишь — правил мудрый император Заннимас. Он славился тем, что объединил множество рас и народов, создав могучую Суонскую Империю, которой не было равных в то время по мощи и богатству. Долго не раздумывая, он назвал её в честь земли под ногами, простирающейся от тревожных вод черного океана и мрачных глубин тёмных вод, до спокойных течений суонского и фарсимского океанов — Суония… Дабы никому из жителей континента не было обидно.

Отправив очередной ломтик местной ароматной лепешки себе в рот, он протянул быстро доевшему к тому времени свою порцию Артуру ещё несколько кусков еды.

— Тебе интересно? — Дождавшись скорого кивка, спасенного им спутника, он продолжил: — Но Заннимас не был завоевателем и мирно начал править Радарасом, превратив его из королевства в торговый центр для всех остальных соседей. Лучшие мастера мечтали трудиться в столице империи, возвышая её величие ещё выше. Лучшие лекари тех времён умели исцелять любые болезни. Лучшие воины и маги охраняли жителей и границы от любых бед и врагов, тварей и завоевателей, коих, кстати говоря, было не мало!

Льеживал прервался, чтобы испить воды и смочить пересохшее горло, а за тем, снова продолжил своё неспешное повествование. Приятно вдаваясь в пересказанные мудрецами истории из былых времен.

— Спустя пять лет правления, Заннимас заключил перемирие между всеми воюющими королевствами и народами. Через десять — наладил торговлю на всех уголках Суона… Даже пираты платили налог императору! Ещё через пять лет он сумел собрать всех королей и правителей за одним столом на равных правах и создал могучий союз с половиной из них. Через год к союзу примкнули и остальные королевства, обозначив тем самым «золотой век» и всеобщее благо на целую эру правления Заннимаса.

— А что было потом? — Артур доедал оставшиеся ломтики и растирал руки от жира. — Что было после правления Заннимаса?

Льеживал выкарабкался из своих мечтаний после такой дивной истории, пересказанной уже добрую сотню раз ещё детишкам в деревне.

— В то время, вокруг Суона повсюду бушевали смерть, война и голод. — При этих словах он как-то помрачнел и сник, но все же продолжил понизившимся тоном. — В колоссальных пожарах войн Харперии и кровавых эльфов Фарсима погибла не одна империя. Страшные времени битв и вражды охватили Шанеалу, кровавой поступью водружая над миром зловещие тени мрачных пророчеств…

Они замерли, интерес Артура разгорелся с новой силой, а шаман, почему-то не смел нарушить воцарившуюся тишину вокруг лишним движением. Казалось, даже тени — и те замерли, вслушиваясь в давно забытые сказания прошлого…

— Как и было предсказано — на едином Фарсиме взошел новый эльфийский император,