Мираж Огня (СИ) - Грозовская София

Внизу было видно, куда направился зверь. Он бежал прямо на лагерь инквизиции. С оскаленной пасти капала кровь, оставляя на снегу кровавый след, как напоминание о чем-то страшном.  Шатер, в котором спали Антоний и Софа распахнулся, оттуда вышла ведьма и широко раскинув руки начала шептать.  Тут же поднялся сильный ветер, безжалостно растрепав копну рыжих волос. Расставленные руки в стороны засветились на ладонях. Чем быстрее говорила Софа,  тем сильнее становился ветер. 

- Вот это женщина, - причмокивая произнес Бельфегор, а братья-ангелы скривились, - Прямо раздевайся и ложись! 

- Защищает защитника, - простонал Люцифер, закрывая лицо рукой, - Позор то какой… Туся, ты - позорище своих братьев! Лучше бы ты выл! Что-нибудь съел из местных блюд и выл за шатром! 

Ветер трепал волосы ведьмы. Со стороны казалось, что огненно-рыжие волосы, похожи на языки пламени и, которые вот-вот перекинутся на шатер. Глаза ведьмы были ярко-желтыми, не имея ни зрачка, ни радужки, в каждой из расставленных рук потрескивал ярко желтый шар. Ведьма продолжала что-то говорить, а зверь набирал скорость… 

- Люся! Он же ее разорвет! - нервничал Бельфегор, лихорадочно переводя взгляд с брата на девушку с волком, - Люся, буди его! Иначе я сам туда пойду! 

Рядом с ведьмой трещали молнии, она закончила говорить заклятие и ждала. Ждала пока волк бросится на них. Зверь, не чувствуя подвоха, набирал скорость, чтобы со всей силы ударить по Софе и ворвавшись в палатку, разорвать Антония. Массивное животное двигалось практически бесшумно, что пугало не меньше его устрашающего вида. 

- Уходи отсюда, -  твердо произнесла ведьма, когда зверь больно ударился о невидимый барьер, - Уходи, не смей приближаться к нему! Я знаю твою боль, но мы ничем не можем тебе помочь! Молись твоему богу. Только в его власти облегчить боль….

Софа не заметила, как Антоний тихо вышел из палатки,  сжимая в твердой руке меч.Святой впервые видел, как колдует Софа, и это зрелище его поразило. Она была настолько красива, что святой, грешным делом, подумал о том, какие прекрасные иконы получились бы, если нарисовать его ведьму. 

- Кто ты? - произнес Антоний, занося меч, понимая, что волков таких размеров не бывает, - Это ты повинен в том, что происходит в деревне? 

Волк отрицательно помотал головой, приобретая осознанный взгляд, в котором Антоний уловил, что-то до боли знакомое. Он уже видел его раньше. Святой сделал шаг вперед  и, выставил перед собой руку, наткнулся на невидимую стену, что не давала пройти зверю внутрь. Антоний приложил руку к прозрачному стеклу, а волк, понюхал и лизнул ее. 

 - Я разберусь, - пообещал Антоний, начиная понимать многие вещи, - Да, я - святой, но не могу воскресить. Зато я могу наказать виновных. 

Зверь помедлил кивнул на слова Антония и, громко завыв, рванул в сторону чащи леса. Софа опустила руки. Она снова выглядела обычным человеком. 

- Что уставился? - рассмеялась она, обнимая Антония и прижимаясь к нему, - Я думала, ты спишь. 

 - Почему ты раньше не колдовала? - произнес Антоний, смотря вслед зверю, бежавшему в лес, - Я впервые видел, как ты… 

 - Не по слову божьему защитила инквизитора, - обиделась Софа, а Антоний поцеловал ее в нос. Ведьма перестала злиться и зарылась носом в шею святого.  - Идем спать. 

Пара зашла в шатер, а братья-ангелы стояли застывшими изваяниями и наблюдали за происходящим. 

 - Антоний решил в рай не возвращаться, - скорбно произнес Михаил, видя, как Софа ложится на грудь Антония и сворачивается клубком, -  Не ожидал от него такого легкомыслия. 

- Он еще не сделал того, за что вы можете не пустить его, чистые, непорочные, голубиные души, - оскалился в улыбке Люцифер, - Невинные поцелуи ничего не значат. 

- Посмотрим, - подвел черту Михаил и повел крылом. 

 Глава восемнадцатая

Софа подняла меня рано, я несколько раз делал вид, что умер снова и воскресать не собираюсь.

- Я сейчас снег принесу и буду тебя снегом растирать. - бубнила ведьма, тормоша меня, таская за волосы и бороду. Господи, вот честно слово, пусть хоть выдерет. - Антоний, если ты сейчас не встанешь, я тебя точно снегом натру. Голого!

Глаза распахнулись сами собой, а я резко сел на кровати, уставившись на улыбающуюся ведьму.  Я попытался упасть обратно, но бороду схватили намертво и тянули на себя

- Антоний, пора. Вставай, бери инквизиторов и едем на хлебные поля. - обеспокоенно произнесла Софа, смотря на меня с… сожалением? - Нельзя терять время.

- Ты что-то знаешь? - серьезно спросил я, ловя руку ведьмы, когда она вставала, - Соф, что тебя беспокоит?

Софа ничего не ответила, только улыбнулась и протянув мне горячий травяной напиток вышла из шатра. Что могло ее так обеспокоить?  Еще и ночной оборотень занимал мысли и не давал покоя. Нужно было после всего заехать в деревню и узнать не пострадал ли кто из местных.

- Антоний, идем, - ведьма зашла в шатер уперев руки в бока и смотря на меня нехорошим взглядом, - Что же ты как девушка собираешься!

Я нехотя поднялся, надел белую рясу, найденную в сундуках Виттора. Интересно, зачем она ему. Такое полагается только высшим церковным чинам… Регалии инквизитора поражали: распятие, украшенные драгоценными камнями, посох из горного хрусталя… Что-то мне подсказывало, что  пора пересмотреть финансирование ордена. Софа накинула капюшон плаща и ждала меня у выхода.

- Построиться! - скомандовал я выходя из палатки. Инквизиторы засуетились, забегали, занимая свои места, образуя проход, - Шаг вперед двадцать человек, готовых выехать вместе с нами!

Инквизиторы вышли, разворачиваясь в нашу с Софой сторону, припадая на одно колено.

- Благословенны будьте, воины, - окрестил я добровольцев, благословляя на выезд с божьей помощью, - Седлать коней! Остальные в деревню! Узнать о ночном происшествии.

Двадцать человек стройным рядом направились к лошадям, остальные ушли готовиться, я с Софой направился к своему першерону.

- Святой Антоний, а что произошло в деревне? - поинтересовался кто-то из инквизиторов, снимая капюшон, -   С чем мы столкнемся? К чему должны быть готовы?

- Оборотень, - коротко бросил я, внимательно наблюдая за реакцией инквизитора, но он просто кивнул, принимая это как должное, - Узнать есть ли пострадавшие, оборотня брать живым. Не убивать. Понятно?

- Да, - твердо ответил инквизитор, припадая для благословения и, получив его,  спешно направился к оставшемуся лагерю, чтобы  передать мой приказ. Хороший воин, я хотел бы знать его имя, чтобы присмотреться поближе. Такие люди нужны инквизиции.

Мы тронулись колонной на юг от деревни, где остались еще не собранные колосья. Я опасался, что деревня будет голодать, и уже прикидывал смогут ли они выжить, или обители придется выделить им финансирование на хлеб. Как только мы подъехали Софа зашептала.

- Отправь инквизиторов разные части поля пусть сорвут по одному колоску, но ничего не едят и несут мне, а мы поедем в самую дальнюю часть поля, что граничит с другой деревней, - шептала она, пока я отдавал приказы инквизиторам рассредоточиться и принести по колосу с разных секторов поля, - Антоний, я видела много костров в деревне, не убирайте их. Они нам понадобятся.

Софа соскочила с коня и начала осматривать колоски, я остался на коне не сводя взгляда с горизонта, постоянно осматриваясь и ожидая возвращения ночного гостя.

- Нашла! - победоносно выдала Софа, на бегу размахивая колоском, который я поначалу принял за прелый, - Смотри, это спорынья! Как я и думала!

- Споры.. что? - не понял я, а Софа остановилась в нескольких шагах от лошади и смотрела на меня задумчивым взглядом, поджав губы, - Соф, что это?

- Это, святой, болезнь, - терпеливо объясняла Софа, показывая на коричневый отросток на колосе, - Люди называют ее “Антонивый огонь” . Уже была подобная вспышка. Мне мама рассказывала. Примерно триста лет назад деревня и несколько городов тоже бесновалась.  Многие умерли. Выжившие создали орден, назвав его  именем того, кто  нашел как побороть болезнь. Этим человеком был ты, святой Антоний.