Мастер гнева - Антон Грановский

– Твою мать!.. Кажись, я и впрямь прибил этого гаденыша. Что я теперь скажу его родительнице?

Жнец почувствовал, что чужие, сильные и страшные руки подняли его и понесли куда-то. Он словно плыл по воздуху, и это длилось долго, очень долго. А потом отчим швырнул его спиной на что-то, и от боли он хотел закричать, но не мог, потому что тело его сковал паралич.

– Вот так, – удовлетворенно произнес отчим. – Здесь тебя никто не найдет. А матери скажу, что ты убежал из дома.

Жнец почувствовал, как отчим забрасывает его мусором. Что-то липкое падало ему на лицо и шею, но он по-прежнему не мог пошевелиться и вынужден был терпеть этот ад. Наконец, ему стало тяжело дышать, он понял, что будет похоронен под грудой вонючего мусора, и стал молить Бога, чтобы тот остановил отчима. И Бог помог.

– Уф-ф… – сказал Бог. – Ох, и устал же я… И все из-за этого маленького гаденыша. Покойся с миром, пацан. Желаю, чтоб тебя побыстрее сожрали собаки.

А потом наступила тьма. Очнулся Жнец от жуткого ощущения – ему казалось, что кто-то ползает у него по лицу, шевелится в спутанных волосах и щекочет уши. И еще – он слышал жужжание. И вдруг он понял, что по лицу его ползают мухи. Омерзительные насекомые пытались сожрать его заживо. Ужас пронзил каждую клетку тела Жнеца, но он не мог ни крикнуть, ни пошевелиться. А мухи все ползали по нему, забираясь в уши, в рот и в ноздри, и их жужжание сводило его с ума. Это длилось долго – несколько часов или дней. И когда он был уже на грани сумасшествия, чувствительность вернулась к нему, и он смог пошевелить рукой…

Когда он вернулся домой, там все было, как прежде. Отчим – небритый, лысоватый, в застиранной майке и в спортивных штанах – сидел перед мерцающим экраном телевизора с бутылкой пива в руке. Еще шесть пустых бутылок валялось на полу. Мать спала на кровати, лицом к стене. Полы ее халата были задраны, и по голой ляжке, облитой вином, ползала муха. Жнец знал, что она пьяна и что до утра разбудить ее не удастся. Он не понимал, что делает, когда встал между креслом, на котором сидел отчим, и экраном телевизора. Тот открыл от удивления рот, потом сглотнул слюну и хрипло проговорил:

– Так ты живой?

И тогда что-то переклинило у Жнеца в голове. Он уставился отчиму в лицо и представил, как по лицу этому ползают прожорливые насекомые. Прошло всего несколько секунд, и отчим заорал. Он отшвырнул бутылку, вскочил на ноги и, в кровь расцарапывая лицо ногтями, стал метаться по комнате. Сколько длилась эта беготня, Жнец не знал. Все кончилось, когда отчим ударился головой о дверной косяк и рухнул на пол. Тогда Жнец отвел от него взгляд, повернулся и вышел из квартиры, чтобы никогда уже в нее не вернуться.

Сейчас, сидя на кровати, он заставил себя выбросить из головы видение и вернуть себе чувство реальности. В какую-то секунду ему показалось, что краем глаза он увидел, как из-под розетки на стене выползают огромные мухи. Но он понимал, что это ему только кажется. Все это – давние симптомы, и ему следует просто не обращать на них внимания, не пугаться, несмотря на то что он слышит шелест многочисленных крылышек и жужжание.

Жнец крепко сжал голову руками и мысленно приказал видению исчезнуть.

– Убирайтесь, – процедил он сквозь зубы. – Вас не существует.

Жужжание смолкло. Когда он снова рискнул взглянуть на розетку, ничего необычного там не было. На тумбочке зазвонил телефон. Жнец протянул руку и снял трубку.

– Жнец, это полковник Варлей. Через пятнадцать минут за тобой заедет машина. Ты знаешь, что за дело тебе предстоит?

– Да, – сказал Жнец. – Я знаю.

– Твоим противником будет необычный человек.

– Да, вы говорили.

– Уверен, что справишься?

– Да.

– Надеюсь, что так и будет.

Жнец отнял трубку от уха и положил ее на рычаг. Ему предстояло сразиться с человеком, которого полковник Варлей называл оборотнем-вервольфом. Что ж, оборотень так оборотень. Жнец никогда не любил волков и рад был расправиться с одним из них, пусть даже в человечьем обличье.

Откуда-то издалека снова послышалось жужжание. Это смерть звала Жнеца к себе. Она избрала его своим орудием. Что ж, ему повезло с хозяйкой. Ему определенно повезло… Если бы только не эти вездесущие мухи!..

2

Волчок шагал к двери ресторана, натянув на голову капюшон толстовки и сунув руки в карманы джинсов. Только так можно было спастись от накрапывающего дождя и от резких порывов ветра, швыряющих в лица прохожим горсти холодных дождевых капель.

Ресторан «Подводный мир» встретил его теплом и вкусными запахами. Раньше Егор частенько захаживал сюда. Залы, один на первом этаже, другой – на втором, были стилизованы под «дно морское». Вдоль стен стояли большие, красиво подсвеченные аквариумы, внутри которых величественно плавали радужницы и вуалехвосты. Стены и перила были украшены настоящими кораллами и великолепными раковинами. На одной из стен красовался муляж полосатой акулы, а над барной стойкой висело настоящее чучело голубого марлина, выловленного в Карибском море.

Нижний зал ресторана был пуст. У лестницы стояла хорошенькая блондинка в белой кофточке и черном пиджачке. Взглянув на Егора, она улыбнулась и приветливо проворковала:

– Добрый вечер! Нижний зал сегодня заказан под банкет. Пройдите, пожалуйста, наверх.

Егор внимательно оглядел зал и барную стойку. Ничего подозрительного он не заметил. Деревянные столы были сдвинуты, на стенах висели плакаты, гласившие:

«С ЮБИЛЕЕМ ТЕБЯ, ООО «РЫБТРЕСТ»!

«БУДЕМ ЛЮБИТЬ «РЫБТРЕСТ» В СЕБЕ,

А НЕ СЕБЯ В «РЫБТРЕСТЕ»!

«15 ЛЕТ —

НЕ ВОЗРАСТ ДЛЯ БОЛЬШОЙ РЫБЫ!»

Похоже, здесь и впрямь намечалась корпоративная вечеринка.

– Наверху много народу? – спросил Егор у блондинки.

Сохраняя на лице приветливую улыбку, она покачала головой.

– Не очень. Вам место точно найдется. Идемте, я вас провожу.

Блондинка повернулась и стала подниматься по лестнице. Егор последовал за ней.

Девушка не обманула – народу на втором этаже и правда было немного. Егор насчитал десяток посетителей. На сцене топтались музыканты – трое парней и девушка с микрофоном в руке. Они настраивали аппаратуру.

– Присаживайтесь! Сейчас вас обслужат! – Блондинка дала знак официанту, худощавому пареньку с острым, будто у хорька, лицом, а затем направилась к лестнице, чтобы вернуться на свой пост.

Официант быстро подошел к столику Егора.

– Добрый вечер! Что будете заказывать?

– Кружку пива, – сказал Егор.

– Вам нашего фирменного?

– Да.

– Что-нибудь еще?

– Пока нет.

– У нас сегодня отличная вяленая рыба к пиву, а также соленые кальмары, маринованные мидии и…

– Спасибо, пока ничего не нужно.

Паренек нахмурился, явно недовольный тем, что его перебили, но нашел в себе силы для вежливой улыбки.

– Хорошо. Я вам оставлю меню.

Он положил перед Егором меню в красном кожаном переплете и удалился. И тут Егор увидел профессора Терехова. Тот сидел за самым дальним столиком, у сцены. Лицо у профессора было бледное, взгляд – напряженный. Егор махнул ему рукой. Профессор махнул в ответ. Егор хотел подняться, чтобы подойти к Терехову, но тот остановил его жестом и что-то беззвучно проговорил одними губами.

ОПАСНОСТЬ! – понял Волчок.

Он снова сел. Да, опасность. Он уже почувствовал ее, но не мог понять, откуда эта опасность исходит и в чем она заключается.

Музыканты на сцене взяли первый аккорд, чуть подкорректировали звук, снова взяли аккорд, а затем гитарист протренькал трогательное вступление, и девушка, подняв ко рту микрофон, запела печальным голосом:

Уходит рыбак в свой опасный путь.«Прощай», – говорит жене.Может, придется ему отдохнуть,Уснув на песчаном дне…

Голос у девушки был странный – тягучий, с жутковатыми, противоестественными модуляциями, а взгляд ее темных глаз был устремлен на Егора, словно она пела для него. Подошедший официант поставил перед Егором бокал пива.

Бросит рыбак на берег взгляд,Смуглой махнет рукой.Если рыбак не пришел назад,Он в море нашел покой…

Егор отхлебнул пива и вдруг ощутил нечто странное – будто хор чужих, непрошеных голосов ворвался ему в голову.

НЕ ПРОТИВЬСЯ НАМ

БУДЬ С НАМИ

СМИРИСЬ

Егор поднял взгляд от кружки. Все посетители бара смотрели на него.

У Егора закружилась голова. Чувствуя, что теряет над собой контроль, он уперся в стол ладонями и попытался встать, но ноги его ослабли, и он вынужден был опуститься на скамью.

Со стенами стало происходить нечто страшное. Нарисованные дельфины и жизнерадостные рыбы зашевелились и стали превращаться в отвратительных донных чудовищ. Рексии, фотостомы, батилесты, химеры – их оскаленные пасти, утыканные устрашающими зубами, повернулись к Егору.

Девушка продолжала петь, но голос ее стал каким-то гулким и булькающим. Черные шнуры и кабели от усилителей и музыкальных инструментов зашевелились и плавно поднялись в воздух. Егор увидел, что они превратились в морских змей, а потом, оскалив ядовитые зубы, устремились к нему. Воздух сгустился, потемнел, подернулся рябью. Чудовища, сошедшие со стен, шевеля плавниками и хвостами, поплыли в этом воздухе, как в воде. Мир вокруг изменился. Вместо барной стойки Егор увидел полусгнивший остов затонувшего корабля, из щелей которого торчали части обглоданных человеческих скелетов.