В поисках наслаждения - Элизабет Эссекс

— Я… я тут вроде как за землекопа.

— Помощник землекопа, что ли? Другими словами, наш личный крот, да?

Ее шутке он не рассмеялся, как следовало бы хорошему слуге, чтобы доставить госпоже удовольствие. Очевидно, он не слуга. Все это невероятно любопытно. Она бы с удовольствием занялась решением этой загадки, чтобы занять голову чем-то другим, вместо того чтобы непрестанно скорбеть.

— А как зовут вашего землекопа, Хью?

— У-У-У…

Он пытался произвести впечатление простофили. О нет. Каким бы ни хотел казаться, Лиззи знала, что он отнюдь не простак. Будь он глупым человеком, в его холодных голубых глазах не светились бы ум и осторожность.

— Да, — продолжила Лиззи тоном, в котором, как полагала еще звучала мягкая доброжелательность. — У мистера Таппера в этом вопросе тоже возникла загвоздка. Что и меня ставит в затруднительное положение, как вы понимаете. Если работник, слуга, долго отсутствует, так что даже наниматель не знает его имени, значит, справедливо заключить, что он плохо выполняет свою работу, разве нет?

Это, вероятно, значило, что неизвестный скорее всего занимался контрабандой. И эти двое — Таппер и Макалден — возможно, тоже. Господи, во что Джейми впутался?

— Вас нанял сам капитан Марлоу или мистер Таппер, Хью?

— Капитан Марлоу, мэм.

— И вы ветеран флота, Хью?

— Ага, да, мэм.

Он стрельнул глазами в сторону мистера Таппера.

— А в каком чине вы служили, Хью, позвольте спросить? — вернула Лиззи его внимание.

Его взгляд сфокусировался, и он посмотрел ей прямо в глаза, что было нетипично для слуги.

— Помощника капитана, мэм.

Что было достаточно сомнительно.

— Уорент-офицер. А не позволите узнать, почему вдруг решили бросить профессию, в которой достигли столь высокого положения?

Прежде чем ответить, он выдержал длинную паузу.

— Не хотел больше, чтобы в меня стреляли, мэм.

Неприятное напоминание остудило любопытство Лиззи на градус-два. Она не могла винить человека в том, что не хотел быть убитым, как Джейми. Этого она бы никому не пожелала.

— Да, это невозможно оспаривать. Как я сказала мистеру Тапперу, занятие это представляется смертельно опасным, правда?

В знак извинения Лиззи кивнула и, ощутив, как защипало глаза, стиснула зубы, чтобы не расплакаться.

— Я вам сочувствую, мэм, по поводу вашей утраты.

— Спасибо, Хью. Вы очень добры. Х тя, подозреваю, должна выразить вам то же самое. И Тапперам. Вы все знали капитана Марлоу и все переживаете потерю.

Мужчины снова обменялись взглядами, на этот раз беспокойными, если не сказать смущенными. Не стоило далее распространяться на тему, которая всем им доставляла боль.

— Правильно ли я понимаю, что вы все еще умеете управлять лодкой? Там в бухте есть как будто рыбачья плоскодонка.

— Да, мэм.

И снова взгляд на Таппера, но другой, полный на этот раз скрытого смысла. Боже, они определенно оба были в чем-то замешаны.

— Мистер Таппер говорил, что здесь имеются сети и корзины для угрей и прочие, — неопределенно махнула она рукой, — рыболовные снасти. Я подумала, что обеспечение стола для дома и коттеджей было бы для вас более подходящим занятием.

— Мэм.

— Я надеюсь сделать Гласс-Коттедж самодостаточным. Но для этого все мы должны трудиться добросовестно и с полной отдачей.

— Мэм.

— И вот еще что. Я не в восторге от чужого общества, поэтому хочу просить вас, чтобы, занимаясь своим делом, вы также следили за появлением посторонних и выпроваживали незваных гостей.

На его губах промелькнул призрак улыбки с презрительной усмешкой, заставившей ее попятиться. Почему она ходит на цыпочках вокруг этих людей с их многозначительными взглядами и играми? Почему должна поощрять их связи с контрабандистами?

— Я тоже буду бдительно следить за нежданными гостями и прочими… — она все же выбрала отцовское словечко, оно единственное показалось ей подходящим, — и прочими шалтай-болтаями.

— Шалтай-болтаями? — В его глазах блеснули искры подлинной улыбки. — Да, мэм.

— Отлично. А эту вашу устрашающую ухмылку можете смело пускать в ход для отпугивания незваных посетителей. Можете говорить всем — чему вы должны быть рады, мистер Таппер, — что дом закрыт.

Землекоп, похоже, остался доволен, как и Таппер.

— Закрыт, — повторил Хью с кивком.

— Да, закрыт. Благодарю. Вы можете идти. А теперь, мистер Таппер, насчет вашего второго землекопа. У меня есть целый список работ, которые нужно выполнить в огороде.

— Можете передать его мне, мэм. Я буду знать, что сказать ему.

— Не сомневаюсь, мистер Таппер. Тем не менее хотела бы увидеть всех, кто находится у меня в услужении. Учитывая, что на службе состоят всего четыре человека, моя просьба не кажется мне невыполнимой.

Она снова улыбнулась, чтобы смягчить твердость своих слов.

— Прошу прошения, мэм, вы собираетесь нанять еще людей?

— Конечно. Постепенно. Посмотрим, как будут идти дела.

— Мэм, я знаю, что это не мое дело, но хозяин, капитан Марлоу, говорил, что не хочет, чтобы вы здесь жили.

— Да, вы уже мне это говорили. Я понимаю и ценю вашу преданность. Но я должна здесь находиться. Надеюсь, вы в состоянии уважить мои пожелания и примирить их с вашей преданностью памяти капитана. Итак, когда мне ждать другого землекопа?

Таппер наклонил голову.

— Его нет.

— Нет? Вы сказали, что он уехал в Дартмут за покупками. Когда мне ждать его возвращения?

— Послушайте, миссус…

Боже, у них, кажется, проблемы. Слуги ее матери называли ее «миссус», когда юлили или хотели задобрить. Либо сразу и то и другое. От Таппера она такого не ожидала. Но начинать нужно было так, как она собиралась продолжить.

— Мистер Таппер, пожалуйста, — сказала она голосом спокойным и в то же время ласково-требовательным, каким обычно говорила ее мать. — Если землекоп не явится в имение с необходимыми для ремонта материалами и не предстанет передо мной с объяснением своего отсутствия, мне просто придется его уволить.

— Послушайте, мэм, я присматриваю за парнем. Даю ему задания, и он делает все как миленький. Вам не стоит на этот счет заморачиваться. Я обо всем позабочусь.

— Да, мистер Таппер.

Лиззи с трудом пыталась сохранить самообладание. Непредсказуемая в лучшие времена, она стала в последнее время вообще сумасбродной. Но нельзя было поддаться искушению и впасть в горячую ясность ярости. Чертовски устав от этого разговора, Лиззи добавила своему тону спокойствия и твердости.

— Дело в том, что я очень хочу его видеть. Я не собираюсь контролировать ни его, ни его работу, но намерена посмотреть на него, взглянуть ему в лицо. И буду вам признательна, — она усилила в голосе твердость, исключив заискивание, — если вы это сделаете без дальнейших проволочек. Я ясно выразилась?