Игра не для всех. Варяжское море. Воин (СИ) - Калинин Даниил Сергеевич

Добивать оставшихся свеев мы отправились только на следующей день, с прибытием из Ладоги кнорра с пополнением. Сложно описать словами мою радость, когда я узнал, что в городе удалось найти четырнадцать вышинских мужей, из которых в поход согласились отправиться все, кроме отца Даны и Весеи! Последний был так растроган возвращением дочерей, что не нашел в себе душевных сил расстаться с ними — зато остальные горели ярой ненавистью и желанием окончательно поквитаться с врагом. Кроме того, вслед за вышинскими увязалось в поход еще шесть сорвиголов, хорошо знакомых с топорами и ратным ремеслом! И таким образом, по возвращению моя ватага сразу стала самой большой — ведь все новички-словене по умолчанию вливались именно в нее.

Понесших слишком большие потери воев также раненого Добрыни я оставил в Выше, в то время как с остальной дружиной вновь отправился водным путем к Дубнам. Что же, у малой крепостцы нас встретила… Тишина. Мертвая тишина. Чуть более дюжины изрубленных тел викингов, раздетых, обезоруженных, мы нашли у воды, на месте их прежней стоянки у обгорелого остова драккара. А городок был пуст — ни единой души, ни даже животных в нем не осталось. Что же, картина прошедших за сутки событий была более-менее ясна: уцелевшие свеи, не принявшие участия в погоне, были немногочисленны и скорее всего, изранены. И когда драккар отошел на достаточное расстояние от городка, их атаковали братья-славяне, оставшиеся в живых после первого штурма (следы его в виде полуразбитых ворот и вывернутых из частокола бревен сразу бросились мне в глаза). Очевидно, что атака защитников городка была стремительной и яростной, и хотя вряд ли они значительно превосходили викингов числом, состояние раненых врагов дало славянам явное преимущество… А после расправы над свеями, жители просто покинули городок, укрывшись в окрестных лесах, покуда это было еще возможно.

Пришлось нам возвращаться в Выши, где мы пополнили припасы, взяли на борт бережно охраняемого Гуннара и пару раненых варягов, кто быстро шел на поправку. Вдобавок, едва ли не целый день заняла долгая и вдумчивая дележка захваченного оружия и броней — я настоял, чтобы моя доля, доля ближников и то, что отходило вышинским, пошло на вооружение и снаряжения пополнения. Кое-кто из словен пытался сопротивляться, но их быстро заткнули… Ничего, должники, возвратившись из Уппланда, отдадут все с процентами!

Посоветовавшись с Деяном, мы решили идти в поход на захваченном драккаре, «Морском змее» — его опознал мой пленник-свей, в очередной раз подтвердив свою ценность. Ведь никто не поднимет тревогу, когда к поселению приближается до боли знакомый, можно сказать, родной корабль! И хотя на «Змее» в теории могла поместиться вся дружина, часть воев мы все же определили на кнорр — на него планируется загрузить захваченную добычу, а при высадке команда из пятнадцати славян будет защищать оба судна.

И вот, наконец, несколько дней пути позади. Благо, что выдалась ясная, солнечная погода, и никакие волнения на море не омрачили наше путешествие. Гуннар же честно исполнил свой долг, проведя нас сквозь линию шхер и выведя к поселению, принадлежащему в прошлом Сверкеру Хитрому — а нынче Флоки Мстителю!

— Шеломы одеваем в последний момент, за щиты раньше времени не беритесь! Посмотрите на пристань — на ней нет воинов, только детвора, да бабы! Мужиков мало, и все без оружия, это простые карлы! Наша задача — бург, и к нему нужно попробовать успеть прорваться до того, как местные поднимут шум. Потому как только корабли пристанут, со всех ног к холму — может, и за своих примут! В любом случае, кто решит начать грабить местных, да вспомнит о бабах, подняв шум — того я лично своими руками удавлю! Это понятно?!

После победы над свеями у Выши, мой авторитет взлетел на заоблачную высоту, серьезно. Находясь в меньшинстве, мы в открытом поле разбили очень сильного, жесткого врага, по местным меркам заплатив за то совсем небольшую цену. И все благодаря моему плану на бой — а уж когда из Ладоги вернулось пополнение, числом превосходящее уцелевшую варяжскую дружину, то и вовсе любые сомнения во мне, как в вожде, были отметены. Кстати, это отразилось и в статах — рекордных «+ 30 к харизме», и «+ 50 к авторитету»! А воевавшие со мной бок о бок варяги принялись старательно строить «культ личности» в глазах славян — мне припомнили и первый бой с викингами, где я «голыми руками» убил нескольких врагов, и прежде всего ярла, и драку с Горыней на борту ладьи, когда я за несколько секунд нокаутировал будущего ближника. Крепкого, кстати, парня, известного своей драчливостью и ратным искусством… То, как я помог при штурме Лунда, как сумел хитростью влиться в дружину, как придумал разбить викингов в последнем бою — все это подобно кирпичикам укладывалось в очень крепкий фундамент моего авторитета. И если уважение варягов мне пришлось долго и кропотливо завоевывать, то присоединившиеся к дружине новички изначально смотрели на меня как на искусного в битве, хитрого и храброго вождя. Потому-то мои слова сейчас для воев — далеко не пустой звук! Далеко не пустой…

А свеи все стоят на пристани, приветственно размахивая руками. Им еще цветов не хватает, ага… И приветственные крики доносятся — радуются очередной победе викингов своего ярла. Зараза, ведь не такие уж они и посторонние, невинные люди! Кормились же с походов Сверкера и его деда, забирали треллей и тир в свои дома — и наоборот, окормляли хирд хищников, исправно поставляя им еду… Да, пожалуй после захвата бурга я не буду мешать своим воинам чуть погулять — смотри вон, как радуются разорению Вышей! Ну, ничего, теперь вы в полной мере вкусите горькую чашу побежденных…

— Шеломы одеть, щиты!

До пристани остаются считанные метры, и местные наконец-то начинают понимать, что в облике возвращающихся домой хирдманов что-то явно не так… Но они еще не успели опомниться, как драккар чувствительно ткнулся в сходни, и я яростно завопил:

— Вперед! Тройную долю тому, кто первый ворвется в бург!

Воины гуртом посыпались через невысокий борт, а толпа баб и детей отчаянно вереща, бросилась врассыпную… Эх, вряд ли удастся взять усадьбу с наскока — такой крик вряд возможно не услышать!

Но попытаться все же стоит.

Полчаса стремительно марша пролетают как один миг — и вскоре вся дружина замирает у своевременно закрытых ворот и стен небольшой крепости. Стоит отметить — довольно прочных земляных стен, обложенных толстыми плахами, да еще и защищенных пусть не столь и глубоким, но рвом с торчащими на дне заостренными кольями! Однако мостик у ворот защитники разобрать не успели — да и по совести сказать, как-то их мало, защитников-то! На стенах я замечаю всего десять человек, крайне хмуро смотрящих на скапливающихся у крепостцы варягов и славян — и хотя все они облачены в кольчуги и шлемы, и держат под рукой сулицы, метать их со стен никто не пытается. По крайней мере, пока что.

— Гуннар, кто это?

Хромой свей, которого наверх тянули «под белы ручки» аж восемь воинов, меняясь парами, поочередно — а что поделать, если пленник был нужен именно здесь? — хмуро ответил мне, глядя на защитников бурга:

— Это хускарлы. Опытные наемники Флоки. Старшего зовут Бьорном. И ярл перед отплытием на Руян нанял только десятерых, они стоят действительно дорого. Вряд ли есть еще кто-то.

— Значит, собрался уже весь отряд…

Я вновь оценивающе посмотрел на замерших на стене викингов, после чего громко воскликнул:

— Эй, славные воины! Вам незачем умирать за Флоки убийцу, Флоки предателя! Откройте ворота, выдайте презренного подлеца, и идите с миром! Даю вам слово — никто не навредит вам!

Глава 22

…— Даю вам слово — никто не навредит вам!

На стене раздались неожиданные смешки — как видно хускарлы сочли мои слова о «не навредит в случае сдачи» хорошей шуткой. После чего Бьерн — суровый мужик с испещренным шрамами лицом и тяжелым таким, давящим взглядом — задал вопросом: