Принцесса - Норман Сеймон

Про них никому ничего не было известно. Сидя в сетках под летящими насекомыми, они стреляли из луков, бросали копья, нанося огромный ущерб. Лучникам с земли редко удавалось попасть в вертких стрекоз, а если такое и случалось, человек непременно погибал, падая с высоты. Пленных добыть не удавалось, а все разведчики, уходившие на юго-восток, исчезали.

Смертоносцы чувствовали себя совершенно беспомощными. Даже без помощи людей стрекозы избивали их, сбрасывая с высоты камни, разбивая хитин. И мощь, и яд, и даже могучее сознание оказались бесполезны. Двуногие союзники также не могли помочь, потому что встречали сопротивление таких же умелых воинов.

Смертоносец Повелитель Чивья действительно был очень стар, Олаф даже не догадывался, как долго прожил на свете этот паук. Больше сотни лет он сидел во дворце Повелителя, являясь самым старым, мудрым самцом. Восьмилапый старик потратил много сил и времени, пытаясь организовать общее сопротивление далеким пока стрекозам, остановить их победное шествие числом, заплатив любую цену. Но смертоносцы по прежнему предпочитали воевать с соседями, и Повелитель чувствовал, что время, возможно, уже упущено. Стрекозы тоже размножаются быстро.

Обеспокоенный выживанием уже не своего города, а целого вида, Повелитель стал искать хоть какой-то выход. И нашел перевалы, которые бережно охранял Горный Удел Ужжутака. Горы - чужая, холодная среда. Не желая понести большие потери, Повелитель постарался решить дело мирным путем. Нужно много смертоносцев, чтобы там, за перевалами, завоевать для себя новое место под солнцем, и нужно много двуногих, чтобы перетащить эту армию через снега.

Увы, ничего не вышло. Прибежавшие в Чивья пауки донесли, что караван, который должен был доставить принцессу в город, попал в засаду повстанцев Гволло. Шансов на то, что Тулпан останется жива, ситуация не оставляла. Повелитель немедленно послал карательный отряд, но вслед ему приказал двигаться армии. Как бы то ни было, а перевалы должны быть захвачены. Особую печаль вызывала потеря Мирзы, одного из лучших командиров, Агни, знатока преданий, и Олафа, молодого сотника, на ум которого смертоносец очень надеялся в случае войны с Хажем. Безопасная с виду поездка обернулась неожиданной трагедией.

Теперь Повелитель впервые за долгое время выполз из вечного сумрака затянутого паутиной дворца, вскарабкался, медленно перебирая лапами, на старые, грязные тенета, что перегораживали одну из центральных улиц. Перед ним, на площади, выстроились отдельно два войска: смертоносцев и людей. Чинно вышагивая, приблизился Малый Повелитель, удрученный потерей младшего сына.

- Мой Повелитель, твои верные воины готовы умереть за тебя, за Чивья, за священную дружбу! Дай приказ!

«Откройте мне дорогу в снега,» - медленно проговорил смертоносец.

- Повелителю слава! - крикнул король Стэфф, обнажая меч.

Его движения повторили полторы тысячи бойцов, по всей площади засверкала сталь. В один голос воины повторили приветствие. Повелитель отдал такой же приказ для смертоносцев. После этого восьмилапые и двуногие, сохраняя равнение, пошли друг на друга. Два строя смешались, потом люди забрались на спины каждый своему пауку. Армия прошла под тенетами с Повелителем, площадь опустела.

- Я сожалею, Повелитель, что ты не разрешил мне отправиться и возглавить облаву на убийц, - сказал Стэфф.

«Мы пойдем с тобой в места куда более дальние, король,» - ответил паук и опять уполз во дворец, в темноту.

Глава десятая

Стрекозы стали снижаться, степь внизу побежала быстрей и Олаф встряхнулся. Может быть, попробовать выпрыгнуть, если летучка окажется достаточно низко?.. Но Каль обязательно убьет, сверху ему это будет легко. А может быть, стрекоза просто схватит его и унесет обратно в Хлоя-табе - что сделаешь с такой громадиной кинжалом? Правда, есть еще копья.

Впереди показались какие-то насекомые. Сверху они выглядели непривычно, и Олаф не сразу понял, что это смертоносцы. Восьмилапые услышали гудение крыльев, когда враг был уже совсем рядом и побежали по степи, пытаясь найти укрытие. Но с воздуха сотник хорошо видел, что скрыться им некуда.

Четыре паука мчались налегке, по ровному месту. Они развили огромную скорость, но воздух давал преимущество, стрекозы легко настигли их и полетели рядом, чуть сбоку. Каль оживленно переговаривался со своим насекомым, постукивая копьем по хитину. Первые две летучки опустились ниже других и приблизились к смертоносцам. Сотник испытал к восьмилапым горячее сочувствие - они были совершенно беспомощны.

Когда расстояние до цели стало совсем маленьким, воины метнули копья, оба целясь в ближайшую мишень. Они кинули их довольно ловко, с упреждением, но один все-таки промахнулся. Зато второе копье вонзилось в жертву с такой силой, что пробило хитин и вошло глубоко в тело. Человек закричал что-то, торжествующе потряс кулаками.

Раненый паук сбился с шага, отстал, вместе с ним остались и две преследующие его стрекозы. Олаф отвлекся, смотрел назад, надеясь, что смертоносец что-нибудь придумает. Но вскоре в нем торчали еще два копья, он побежал в другую сторону, потом остановился, закрутился на месте.

Впереди в атаку пошли две следующие летучки. Этому пауку сначала повезло, оба копья воткнулись в землю перед ним. Он споткнулся, но продолжал бег. И все же настал и его черед, и этот смертоносец остался сзади, добиваемый в упор. Третьего атаковали стрелами - наверное, воины как-то понимали команды Каля. Олафу наскучила эта жестокая игра. Вот если бы на спинах пауков сидели лучники, если бы восьмилапые догадались двигаться рывками, зигзагами…

Они догадались. Два последних паука вдруг разделились, и побежали в разные стороны, то и дело меняя направление. Строй стрекоз сперва пролетел мимо, затем две ушли за облюбованной жертвой, а Каль повел за собой последних. Десятник впервые оглянулся и указал пальцем прямо на Олафа.

Сотник задумался, глядя на приближающегося смертоносца. Стрекоза ловко следовала его маневрам, постепенно сокращая расстояние. Что предпринять? Паук обречен так или иначе, кроме того, не имеет отношения к городу Чивья. Убив его, Олаф не совершит никакого греха перед своим Повелителем. Правда, этим он поможет стрекозам… Но сотник никогда не был уж чересчур щепетильным.

Ему даже хотелось попробовать, испытать охотничий азарт, вогнать на всем ходу копье в твердую спину. Но как к этому отнесется Каль? Не догадается ли, с кем имеет дело? Олаф предпочел бы пока остаться недотепой в его глазах, это давало больше шансов на побег. Паук приближался.