Сын Сумерек и Света - Олег Авраменко

И Диана, добавил я про себя. Она не может быть мертва, я не хочу и не могу в это верить… Она жива и ждёт меня. И я приду к ней, я обязательно найду её…

— А как с приворотными чарами? — прервал мои размышления Морган. — Бронвен действительно наслала их?

— Да, — ответил я, и это была почти правда. А дальше уже солгал: — Я их снял, но наваждение ещё осталось. Но с этим я справлюсь.

Я ожидал, что Фергюсон поинтересуется природой этих чар, но он спросил о другом:

— А Эриксоново заклятие бесплодия? Оно тоже существует?

— Ещё не знаю. Но в любом случае это не трагедия. Даже если чары привели к серьёзным функциональным нарушениям, Дейдру можно вылечить — правда, не сейчас, а только после пробуждения её Дара.

Его разноцветные глаза очумело уставились на меня:

— Что ты несешь, Кевин?!

— Истинно несу, Морган. Разве Дейдра не ведьма?

— В общем, да, но…

— Без всяких «но». У неё такой же полноценный Дар, как и у тебя, с той только разницей, что она унаследовала его от родителя другого пола. Такой Дар созревает дольше и становится готовым для пробуждения лишь после двадцати пяти — тридцати лет. Верь мне, я знаю, что говорю.

Несмотря на мои заверения, Морган был настроен скептически.

— Допустим, это правда. Но в таком возрасте пробуждение Дара — почти верная смерть.

— Если следовать вашей методике, риск действительно велик, — согласился я. — Пробуждать таким образом Дар — всё равно что будить спящего человека, трахнув его дубинкой по голове.

— А ты знаешь другую методику?

Вместо ответа я произнёс короткое вступительное заклятие обряда Причастия. Моргана обволокло нечто вроде призрачной золотистой дымки, которая спустя несколько секунд растаяла в воздухе из-за отсутствия стабилизирующих чар.

Фергюсон стоял передо мной в полном оцепенении. Его лицо выражало смесь ужаса и восторга, а в устремлённом на меня взгляде не осталось и тени от прежнего скептицизма.

— Кевин! — проговорил он дрожащим от волнения голосом. — Мне показалось, что на мгновение я прикоснулся к высшим силам.

— Так оно и было, — подтвердил я.

— А можно ещё?

Я замешкался с ответом. То, что я сделал, мне делать не следовало. Я понимал это ещё до того, как начал произносить заклятие, однако не смог удержаться от соблазна похвастаться своим мастерством перед Морганом — человеком, которого я совсем недавно считал могучим колдуном, восхищался им и завидовал ему. А он был не дурак и сразу догадался, что конечным результатом такого воздействия на Дар является обретение огромного могущества.

А впрочем, раз уж я решил основать новый Дом, то мне понадобятся верные соратники, люди, на которых я мог бы всецело положиться. И Морган Фергюсон, при всех его недостатках, был первым в списке претендентов на роль моей правой руки.

— Не сейчас, Морган, — мягко сказал я. — Пожалуйста, наберись терпения. Вся процедура требует много времени. Обещаю, что после возвращения я проведу тебя через этот обряд.

Морган огорчённо вздохнул, но больше не настаивал.

— Куда-то отправляешься?

— Да.

— Спрашивать куда не стоит?

— На твоём месте я бы воздержался.

— Что ж, ладно… А когда вернёшься?

— Точно не знаю, всё зависит от обстоятельств.

— Тогда нам нужна связь, — заметил Морган. — Пойдём ко мне, я дам тебе чистый Огненный Глаз, и мы…

— Нет, не получится, — покачал я головой. — Ваши колдовские камны слишком слабы и не годятся для связи между мирами.

— А какие годятся?

— Такие, как этот, — ответил я, показывая на кольцо с голубым камнем. — Это Небесный Самоцвет, сумеречный артефакт, считается самым лучшим из всех индивидуальных талисманов. Большинство наших колдунов пользуются именно Самоцветами.

— Понятненько, — произнёс Морган с иронией и некоторой язвительностью. — А ты не подскажешь, в какой лавке можно купить сей сумеречный артефакт?

— В городе Олимпе ими торгуют на каждом углу, — в тон Моргану ответил я. — Обязательно там буду и выберу для тебя самый лучший. А пока что…

Я умолк и задумался. Собственно, я мог наложить на Огненный Глаз Моргана усиливающее заклятие, подключить его к Формирующим, а потом «познакомить» с моим Самоцветом. Но такие чары могли бы вступить в конфликт с магической структурой самого камня, и он перестал бы подчиняться Фергюсону. Поэтому я отказался от этой идеи и достал из верхнего ящика комода маленькое прямоугольное зеркальце с отбитым углом.

— Не постесняешься держать его при себе? — спросил у Моргана.

— Ну… ради дела пойду на такую жертву. — ответил он. — А что дальше?

— Сейчас увидишь, — сказал я, вызвал Образ Источника, наложил на зеркальце соответствующее заклятие и закрепил его несколькими вспомогательными чарами.

Морган с восхищением наблюдал за моими действиями.

— Круто! — сказал он, глаза его горели. — Научишь меня?

— Как-нибудь позже, — пообещал я и отдал ему зеркальце. — Теперь ты найдёшь меня где угодно.

— А его нужно настраивать на мой камень?

— Нет, зеркальце само стало колдовским инструментом. Оно настроено на мой Образ и не требует никаких магических манипуляций. Через него со мной может связаться любой человек, не только ты. Нужно только сосредоточиться на нём и подумать обо мне. А если я сам захочу поговорить с тобой, зеркальце тихо зажужжит. Тогда ты должен просто…

— Сосредоточиться на нём и подумать о тебе, — с кислой миной подхватил Морган. — И никаких магических манипуляций. Может, ещё добавишь чар, чтобы оно само выпрыгивало из моего кармана? А то я, чего доброго, не смогу его достать.

Он был так по-детски огорчён, что я уступил и, хоть времени было в обрез, детально разъяснил ему механизм функционирования зеркальной связи — пусть он немного попрактикуется со своими коллегами-магистрами, пока я буду отсутствовать.

Потом мы попрощались, Морган пожелал мне удачи и скорейшего возвращения, и я переместился в спальню Дейдры.

Она всё ещё спала, беспокойно ворочаясь в постели. Первым делом я углубил её сон, сняв тревогу и напряжение. Дейдра затихла, на лице её появилось выражение спокойствия и безмятежности, губы тронула счастливая улыбка. Очевидно, ей начало сниться что-то приятное. Она ласково прошептала моё имя.

«Я тоже люблю тебя», — с нежностью подумал я и на приступил к делу.

Я без труда обнаружил наложенное на Дейдру заклятие. Моя догадка оказалась верна: это были противозачаточные чары, весьма похожие на те, которые используют ведьмы из Домов во избежание нежелательной беременности. Эти чары были чисто психологического свойства и не влекли за собой никаких необратимых нарушений функционального или органического характера, однако они основательно «увязли», вторгнувшись глубоко в подсознание, в область инстинктов и безусловных реакций. Ещё я обнаружил, что кто-то уже пытался снять заклятие, но потерпел неудачу. Бронвен, догадался я. Вот видишь, дорогуша, искусство и мощь — две большие разницы; в такой тонкой и деликатной сфере, как человеческий организм, главное мастерство, а не сила.