Войны начинают неудачники - Вадим Панов

– Мистика? – хрюкнул майор в ответ. – Шутники, мать вашу… Мистика! Дерьмо! Проспали все к чертовой матери! Вся работа – на хрен!..

– Кириллыч, ты что?! – изумился эксперт, он впервые видел обычно выдержанного Корнилова в подобном состоянии.

– Все в порядке, – Андрей уже пришел в себя. – Я в порядке, извини. – Он глубоко вздохнул и дрожащими руками прикурил новую сигарету. Такие фокусы в его практике встречались впервые. – Слушай, Леша, ты ведь у нас на все руки мастер, посмотри игрушку.

Корнилов достал пакет с разбитым телефоном, найденным им на месте падения вертолета, и протянул его эксперту. Леша осторожно вытащил трубку из пластика, повертел ее в руках, хмыкнул и, вытащив из кармана комбинезона маленькую отверточку, окончательно разворошил пластмассовое пузо телефона.

– Не поломай чего, – буркнул Корнилов.

– Тут ломать уже нечего, – весело ответил Леша. – Тебя что, били?

– Нет, я его с крыши уронил. Что скажешь?

Эксперт сладко причмокнул:

– Прелесть, просто прелесть, у него даже выход в Интернет есть!

– Ты по делу говори.

– Дай мне его на денек – все расскажу.

– Не дам, – подумав, буркнул Корнилов, – и нож давай сюда, пусть у меня побудет.

– Как скажешь.

Леша послушно протянул майору вещдок.

– Не обижайся. – Андрей снова закурил и повернулся к «Ягуару».

– Автомобиль стоял у тротуара, – пробормотал Корнилов, – значит, водитель к кому-то приезжал.

– Или с кем-то встречался на улице, – не оборачиваясь, подал голос эксперт.

– Надо надеяться на лучшее, – вздохнул майор и оглядел близлежащие дома. – Офисов вокруг не так много.

Его прервал звонок мобильного телефона, его телефона. Корнилов вытащил трубку:

– Андрей Кириллович? Это Мехраб. Нытик приглашает вас в ресторан «Золотая подкова» сегодня в 13.30.

– Я буду. Спасибо, Мехраб.

– Всегда рад помочь.

Корнилов не спеша прошелся по улице, ругая себя за непредусмотрительность. Надо было брать с собой Васькина, ему бы рейд по офисам пошел на пользу, набрался бы опыта. Но Васькина не было, и, выбросив сигарету, майор зашел в ближайшие стеклянные двери, над которыми болтались большие буквы «ГВ».

– Я из полиции, – сообщил он поднявшемуся навстречу охраннику в клетчатом пиджаке.

– Угу, – промычал охранник. – Что надо?

– Что значит «что надо»? – возмутился Андрей. – Вы взрыв слышали?

– Ну слышал.

– Вы находились здесь? Как вас зовут?

– Сергей.

– Ну, расскажите, Сергей, что видели, что слышали, и, если можно, поподробнее.

– А я уже все рассказал, – сварливо ответил охранник. – Или вы так и будете друг за другом ходить?

– Кому рассказал? – насторожился майор.

– Вашим, – пояснил Сергей. – Полицейским, в смысле. Они уже заходили, интересовались. Правда, повежливее были.

– Полицейским? – Корнилов быстро прикинул: патрульным до этого дела как Ильичу до лампочки, они по офисам рыть не станут, эксперты в развалинах, у них своих дел по горло, местные выставили оцепление и отвалили, из сыскарей, кроме него, никто не приезжал, значит… – А где они?

– Да уехали уж.

– А когда пришли?

– Почти сразу после взрыва, – ухмыльнулся охранник. – Я еще подумал, что для вас это слишком быстро.

– Документы показывали?

– Обычные жетоны, – пожал плечами Сергей. – Что я, жетонов не видел?

– О чем они спрашивали? – перебил знатока жетонов майор.

– Кто выходил перед взрывом, кто приходил, – начал перечислять охранник, – сначала все про какого-то длинного спрашивали: заходил он, не заходил, а потом об этом пареньке из первого отдела.

– Что за паренек?

– Да к нему женщина какая-то приходила прямо перед взрывом, родственница, что ли, я не разобрал. Он потом вслед за ней вышел, и сразу – взрыв! А вернулся с какой-то сумкой. Они, как услышали об этом, аж затряслись. В общем, взяли в отделе кадров его фото и адрес…

Корнилов скрипнул зубами:

– Где отдел кадров?

Глава 9

Резиденция Вестника

Москва, улица Новый Арбат,

27 июля, вторник, 12.13

Дождь прошел совсем недавно, и крупные капли, скопившиеся на листьях, с безжалостной частотой падали на Любомира. Колдун не обращал на них внимания, и только иногда, когда вода попадала за шиворот, на незащищенное тело, он вздрагивал, смешно передергивая худыми, остро выступающими под белым балахоном плечами, и зябко сутулился.

Любомиру было холодно. Ему было холодно почти всегда, но здесь, в лесу, даже малейшее дуновение ветерка вызывало у него противную мелкую дрожь. И это несмотря на плотный шерстяной балахон, теплое белье и заклинания, которыми он пытался себя согреть. Холод терзал его душу, заставляя сердце Вестника стучать все сильнее и сильнее.

Сейчас, сидя в одиночестве на берегу реки, Любомир возился с неживой материей – самыми сложными опытами для колдунов Люди. Покинув Зеленый Дом, он был вынужден заниматься самообразованием, по крупицам собирая знания. Любой другой колдун, изгнанный из семьи, не имел бы шанса достичь вершин могущества, но не Любомир. С бешеной, неукротимой энергией совершенствовал он свои способности, становясь все сильнее и сильнее. Ненависть вела его вперед. Любомир не сумел разобраться в сплетенных Всеславой интригах и готовился мстить всем: Великому Дому, который отверг его, жрицам, которые его предали и, наконец, самой Всеславе, женщине, которую он любил и которая хотела его смерти.

Повинуясь взгляду Любомира, круглый мраморный шар медленно плыл над водой. Колдун уже заставлял его делать круги, взмывать на десятки метров вверх, погружаться в воду и теперь готовился к самому сложному трюку.

Заставив шар неподвижно повиснуть в воздухе, колдун на секунду расслабился, потер виски, и тихое урчание мотора привлекло его внимание. Любомир недовольно оглянулся: неподалеку от него на берегу остановилась большая блестящая машина. Колдун поморщился. Он знал, зачем сюда, в укромный лесной уголок, приезжают вот такие одинокие машины. Однажды, давным-давно он незаметно подобрался к такому автомобилю (простейшее заклинание сделало его невидимым) и долго наблюдал, чем занимались на заднем сиденье ее пассажиры. Увиденное колдуну не понравилось. Потные, разгоряченные тела, животная страсть, исходящая от челов, вызвали у Любомира омерзение. Тогда он понял, на что променяла Всеслава его чистую, высокую любовь, и остро пожалел, что не смог убить барона Мечеслава. И королеву…

Забыв о приезжих, Любомир вновь сконцентрировал внимание на шаре. Под его давлением контуры мраморного монолита задрожали и стали медленно расплываться. Глаза Любомира превратились в два глубоких темно-зеленых колодца, он судорожно сжал кулаки и стиснул зубы. Медленно, нехотя шар разломился на восемь аккуратных долек, каждая из которых в свою очередь стала скручиваться в шарик. Колдун в упоении вскочил на ноги и вытянул вперед тонкие руки. Получилось! Над водой в причудливом танце кружились восемь маленьких мраморных шариков.