Когда молчат экраны. Научно-фантастические повести и рассказы - Александр Шалимов

Откуда-то издали донесся полный боли крик Кэтрин:

— Джон… Арчи… А-а-а!..

Потом все заглушил захлебывающийся вой моторов. Вероятно, Арчи пытался выровнять ракету. Рывок чудовищной перегрузки, удар, снова рывок…

«Странно, что я еще жив…»

Струя осколков какого-то прибора полоснула по стеклу шлема. Последний удар был наиболее сильным. Мелькнула мысль, что корпус корабля разламывается на части. Неодолимая сила вырвала меня из кресла…

18 марта 196… года

Я, геолог Джон Смит, единственный оставшийся в живых участник первой лунной экспедиции, продолжаю записи в бортовом журнале космического корабля «Атлант». Наш корабль потерпел аварию при посадке на дно кратера Арзахель. Мои спутники — командир «Атланта» летчик-космонавт подполковник Арчибальд Шервуд и астрофизик доктор Кэтрин Миле погибли. Причина аварии мне неизвестна. Ракета лежит почти горизонтально. Пульт управления сильно деформирован. Я не смог извлечь труп командира корабля из-под обломков контрольных щитов. Тело Кэтрин поместил в холодильную камеру. На нем не видно наружных повреждений. Вероятно, не выдержало сердце… Сам я отделался пустяками — ушибы, небольшая ссадина на виске. Ракета пострадала очень сильно.

Мне удалось включить аварийные аккумуляторы. Беглый осмотр внутренних помещений показал, что наш «Атлант» останется на Луне навсегда. Разрушена командирская рубка, радиостанция, генераторы тока, большая установка для кондиционирования воздуха. Вышли из строя многие приборы, главное счетно-решающее устройство — электронный мозг двигателей ракеты, оборудование лабораторий. Менее всего пострадали жилые кабины. Аварийная установка воздухообмена действует. Если корпус ракеты уцелел и не будет утечки воздуха, мне обеспечено от трех до четырех месяцев жизни в металлическом гробу, которым стал для всех нас «Атлант». В тамбуре выходного люка есть еще два баллона с жидким кислородом и сгущенный кислород в баллонах трех наружных скафандров. В сумме это может оттянуть конец еще на месяц-полтора. Итак, от четырех до пяти месяцев — четыре-пять лунных дней и четыре ночи. Это не много для человека, которому едва перевалило за четвертый десяток, но и не так уж мало для исследователя, впервые очутившегося на Луне. Впрочем, еще неизвестно, стану ли я исследователем неведомого мира, от которого меня отделяют стальные стены «Атланта». Механизмы внутреннего люка заклинило при аварии; я даже не могу проникнуть в тамбур, где находятся скафандры…

Если удастся открыть выходные люки и выбраться наружу, прежде всего я должен буду водрузить звездный флаг над каменистой пустыней. В инструкции экипажу «Атланта» подъем флага — это параграф первый. Флаг — символ завоевания… Впрочем, теперь я уже не завоеватель. Я робинзон. И флаг для меня — лишь символ далекой родины.

19 марта

Вчера вечером завершил осмотр внутренних повреждений корабля. Слишком многое не выдержало космических испытаний. Генерал Першинг, конечно, преувеличивал, когда говорил членам сенатской комиссии о стопроцентной безопасности полета. Это ни для кого не было секретом, и в первую очередь для нас — экипажа «Атланта». Но чтобы важнейшие узлы корабля были смонтированы так небрежно!.. Радиоаппаратура вышла из строя только потому, что не выдержали крепления щитов. Металл оказался слишком хрупким. Уцелей хоть один щит, повреждения передатчиков не были бы так серьезны. А установка для кондиционирования воздуха! Когда я понял, что с ней произошло, мне стало ясно, что она легко могла отказать еще при старте. А эта установка — легкие корабля, от ее исправности зависит судьба экспедиции.

Я снова вспомнил слова генерала Першинга:

«Тут все предельно прочно! Безопасность сто процентов».

Эти слова сейчас казались почти насмешкой. Ведь генерал был председателем правительственной комиссии, принимавшей «Атланта» и его оборудование…

Сегодня утром удалось открыть люк, ведущий в выходной тамбур. В тамбуре адский холод. Воздух просачивается наружу через внешний люк. Кислородный баллон одного из скафандров оказался пустым — у него был неисправен кран. Значит, в моем распоряжении только два выходных скафандра с резервными баллонами…

Все попытки открыть наружный люк оказались безуспешными. Либо деформирован корпус ракеты, либо» она попала в какую-то расщелину и заклинена в ней. В обоих случаях выбраться наружу будет нелегко.

До конца первого лунного дня остается семь земных суток. Я веду счет времени по земным часам. Удивительно, что уцелели почти все часовые механизмы, находившиеся на «Атланте». До сих пор еще тикают маленькие золотые часики на руке бедной Кэтрин…

20 марта

На Земле, конечно, уже поняли, что с нами что-то случилось. Последнее сообщение было послано с «Атланта» четверо суток назад, сразу после основного торможения и выхода на круговую лунную орбиты. Выполнит ли генерал Першинг обещание?.. Монтаж резервной ракеты должен быть закончен в конце марта. Значит, майор Кросби со своим экипажем может стартовать в начале апреля. В первой половине следующего лунного дня он должен быть здесь. Весь вопрос в том, захотят ли они рисковать второй ракетой после неудачи «Атланта»? Старт «Атланта» сохранили в тайне. Первую информацию о полете собирались дать после нашей радиограммы о благополучном прилунении. Эта радиограмма на Землю не поступила…

Сегодня все утро орудовал у выходного люка. Утечка воздуха через тамбур продолжается. Пришлось закрыть дверь, ведущую в тамбур, и работать в кислородной маске. В тамбуре — минус сорок. Выходной люк словно приварило к корпусу корабля. Конструкция запоров очень сложна. Несколько часов провозился впустую.

Вторую половину дня занимался уборкой во внутренних помещениях. Все обломки перетащил в коридор, ведущий к командирской рубке. Дверь в рубку я еще позавчера закрыл навсегда. Там могила Шервуда.

Сегодня удалось спаять разорванные воздухопроводы, ведущие в капитанскую рубку. Я продул рубку сжатым азотом. В атмосфере азота тело Шервуда должно сохраниться. Когда нас найдут здесь, Шервуда увезут на Землю и с воинскими почестями похоронят в родной Неваде…

Мы с ним вместе воевали в Нормандии. После войны наши пути разошлись. Я стал геологом, а он — летчиком-испытателем, потом космонавтом. Снова мы встретились за несколько месяцев перед стартом «Атланта». Быть может, уже не разлучимся больше…

Если они задержат вылет Кросби, нас еще могут разыскать русские. Я слышал, что русские планировали полет первой лунной ракеты с людьми этим летом. Першинг хотел опередить их… Теперь русские, может быть, ускорят полег, узнав о нашей аварии.