Мечты о морозе (ЛП) - Сент-Клэр Келли

Мы наблюдаем, как Роман идёт к Королю, еле волоча ноги. Фиона хихикает и зажимает рукой рот. Не имея возможности что-либо услышать, я могу только представить, о чём они говорят. Роман говорит, всё ещё подергивая свой воротник. Король незамедлительно качает головой. Роско что-то говорит Королю. Роман усердно кивает, когда Король снова говорит с ним. У меня перехватывает дыхание, когда Король смотрит в нашем направлении. Он подзывает нас властным жестом.

— Ооо, — бормочу я себе под нос.

Остальные усмехаются. Мы приближаемся к Королю, и две женщины по обе стороны от меня делают реверанс. Я слегка киваю.

— Вы отправили Романа спросить, может ли Татума отправиться вместе с вами в город. Я должен отклонить эту просьбу.

Моё лицо бледнеет, челюсть сжимается, но я вспоминаю, где нахожусь.

Я поворачиваюсь к женщинам.

— Всё в порядке. Я и не думала, что у меня будет такая возможность. Вы обо всём мне расскажете, когда вернётесь.

— Тем не менее, — говорит Король громким голосом.

Я снова смотрю на него суженными глазами.

— Роско предложил, что посещение одного из ваших домов, станет удовлетворительной альтернативой. Я готов позволить это, — заканчивает Король.

Остальные дамы более чем согласны.

— Спасибо, Роско, — говорю я, затем поворачиваюсь к Роману, — и тебе тоже спасибо.

Я оглядываюсь в направлении трона и замечаю, как Роско наклоняет голову в сторону Короля в не очень тонком намеке.

— И… спасибо, вам, Король Джован, — говорю я менее благодарным тоном.

Глаза Короля сужаются. Роско прячет улыбку за рукой, Фиона хихикает рядом со мной. Две женщины снова делают реверанс и, разворачиваясь, мы уходим.

Когда мы спускаемся с платформы, кто-то ударяет меня в правый бок, я задыхаюсь от боли в рёбрах, не в силах остановить себя, и не схватиться за них. Я поднимаю взгляд и вижу прекрасную блондинку, Арлу.

— Ох, мне так жаль, Солати, — хихикает она.

Я моментально начинаю ненавидеть этот звук.

— Я не привыкла смотреть под ноги, чтобы узнать, где ты бегаешь.

У Жаклин такой вид, будто она готова напасть на Арлу в любую секунду. Фиона просто смотрит распахнутыми глазами. Я выставляю руку перед Жаклин. Из-за стола за нами не раздается ни звука.

— Всё в порядке, — я подражаю её хихиканью и для убедительности подбрасываю вуаль, — даже если бы ты смотрела вниз, ты бы не увидела ничего дальше своего носа.

Я слышу несколько вздохов из-за столов вокруг нас, но слышу и несколько смешков.

— И для тебя, я Татума, — говорю я обыденным тоном.

Я убираю руку с рёбер на бок и ухожу в сопровождении двух дам, жалея, что не сказала что-нибудь более грубое и остроумное. Вероятно, было неразумно слишком злить её. Арла сидит близко к королевскому столу, а это означает, что она или её семья обладает властью в Гласиуме.

Когда мы подходим к арке, Жаклин наклоняется к моему уху.

— Она трогает свой нос.

Я разражаюсь смехом, беззаботный звук отражается от стен.

Я ожидала, что обе дамы отправятся в свою поездку в город, а меня отвезут к себе домой в другой день, но они обе заглушили мои протесты и сказали, что будет гораздо интереснее показать мне окрестности. Мы решаем отправиться в дом Фионы, поскольку он находится ближе всего. По дороге они объясняют мне устройство домов. Кедрик описывал мне большую часть того, что они говорят, но мне проще понять, когда я сама это вижу.

Из ворот замка есть выход, по которому мы и следуем, их стражники ведут нас, а мои держатся позади. Снег был свален в большие кучи по обе стороны от тропинки. Мы прижимаемся друг к другу, чтобы согреться, и спешим по тропинке к дому. Так ветрено, что моя вуаль постоянно выбивается из-под пальто. Я держу вуаль одной рукой, чтобы она не развевалась, когда мы останавливаемся перед домом Фионы.

— Ох, у тебя чудесный оттенок волос, — говорит Жаклин, заставляя моё сердце остановиться. Должно быть, вуаль подлетела сзади.

— Я всё время гадала, какого цвета у неё волосы, — вставляет светловолосая Фиона.

— Чёрного, я полагаю, но на мгновение они показались почти синими. Кто наградил тебя этим оттенком? — спрашивает она.

Я сохраняю свой обыденный тон.

— Мой отец. У него были тёмные волосы. Волосы у моей матери каштанового цвета.

— Ох… Я прошу прощения, — начинает Жаклин, но я поднимаю руку, желая отмахнуться от её извинений.

— Мой отец умер вскоре после рождения моего младшего брата. Разговоры о его смерти не тревожат меня. На самом деле, я совсем его не знала.

Я часто задавалась вопросом, сделала ли смерть отца мою мать такой, как она была. Что если скорбь искалечила её. Мысли о том, как могла бы сложиться моя жизнь, если бы мой отец был жив, занимали большую часть моего детства в башне. А когда Татум вышла замуж за Арло, отца близнецов, я надеялась, что он защитит меня от моей матери. Потребовалось немного времени, чтобы эта надежда разбилась вдребезги.

Мы входим в дом Фионы. Он более уютный, чем замок. Ковры и подушки делают комнаты ярче, а цветная мебель привносит жизнь в то, что в противном случае было бы серым каменным домом. Во всём доме тепло, и я удивляюсь, как так получилось, ведь я нигде не вижу огня. Это блаженство после нашей прогулки по холоду. Когда я отмечаю живость её дома, Фиона объясняет, что большинство богатых домов именно такие.

— Замок был намного светлее, когда в нём жила мать Короля, — добавляет Жаклин.

— Её больше нет в живых? — спрашиваю я.

Я уже знаю это со слов Кедрика.

Обе женщины грустно качают головами.

— Она умерла вскоре после трагического случая с Королём Борином. Её сердце было разбито.

— Она умерла от того, что потеряла его? — спрашиваю я, хмурясь.

Они кивают, и я вижу, как Фиона вытирает глаза куском материи. Вспоминая своё горе после смерти Кедрика, я могу представить, как это случилось, особенно, если ты провёл всю свою жизнь с этим человеком.

— Три Принца потеряли обоих своих родителей за короткое время. Это тяжело ударило по ним. Но если кто-то был не уверен в том, готов ли Джован править, их быстро переубедили. Он правит так яростно, что легко забыть, как он молод, — говорит Фиона.

Жаклин кивает.

— Смерть его родителей изменила его. Он всегда был самым серьёзным из Принцев, как и следует ожидать от старшего сына, но он потерял своё сердце в день, когда умерла его мать, и мы все опасаемся, что после смерти Кедрика он теперь не найдёт его снова.

Женщины напрягаются при упоминании Кедрика и быстро меняют тему разговора, не давая мне времени заверить их, что я не против поговорить о нём.

Пока они болтают, я размышляю над тем, что только что услышала. Моё сердце сжимается от сочувствия к Королю, который потерял так много любимых людей.

— Эта шлюха Арла была так груба с тобой сегодня, я была вот настолько близка к тому, чтобы познакомить её с ковром на полу, — говорит Жаклин, подняв два пальца.

Я киваю в знак согласия, улыбаясь её страсти. Наличие здесь друзей позволило мне по-новому взглянуть на свой родной двор. Весело сплетничать, когда разговор не о тебе.

— Я раньше уже слышала это слово «шлюха». Что оно означает? — спрашиваю я.

Фиона хихикает.

— Это женщина, которой мужчины платят за то, чтобы она занималась с ними грязными делами.

Мои глаза расширяются.

— Ох, — выдыхаю я.

От моей реакции их лица расцветают в широких ухмылках. Я не знаю термина «заниматься грязными делами», но я обнаружила, что чаще всего, когда я не понимаю фразу или слово, это обычно оказывается другим способом сказать «секс».

К счастью, слуги выбрали этот момент, чтобы принести горячие напитки и сладкую еду, которую они называют бисквитами, и дали мне шанс прийти в себя.

— Я не могу поверить, что ты сказала ей это, — продолжает Жаклин.

Требуется мгновение, чтобы вспомнить, что мы говорим об Арле. Они с Фионой долго смеются, вспоминая эпизоды стычки.