Меню голодного леопарда - Дарья Александровна Калинина

— Брехня! Как обычно, Леля своего братца любимого выгораживает. Она же от него без ума. Не будь они родным братом и сестрой, выскочила бы за него замуж, не раздумывая.

— И все-таки, почему вы утверждаете, что смерть Светланы подстроил именно Олег?

— Ну, Клаус же не сам по себе таким невменяемым сделался. Ему кое-что дали. А у Олега приятель был, он в лаборатории работал, где испытывали новые медицинские препараты. Этот был с мощным гормональным зарядом, его Олег Клаусу и дал. Точно никто не мог сказать, как именно препарат подействует. Но он сработал даже сильней, чем рассчитывал Олег. Вместо образумившейся жены — мертвая, да еще и сестра-калека в придачу. Олег мне жаловался, что не ожидал такого. Даже сгоряча сказал, что не принесли ему украденные у Захватова драгоценности счастья.

— Ворованное вообще на пользу не идет.

— Очень уж Олег боялся, что Леля узнает, кто виновен в ее инвалидности. Олег же для сестры был всегда самым-самым лучшим. Трудно было предположить, как Леля отреагирует на правду.

— Но у Лели тоже была своя часть украденной коллекции?

— Была, да что в том толку? Леля все драгоценности продала, а деньги на свое лечение истратила. И того не хватило, Олег ей еще добавлял.

— А вы? Как вы распорядились оказавшимся у вас в руках сокровищем?

— Ну, цацки графини я подарил Ольге.

— Это мы уже поняли.

— А остальные тоже потихоньку продал, да и пропил.

— То есть в настоящий момент у вас от того улова ничего не осталось?

— Ничего.

— И дела у вас идут не так чтобы хорошо?

— Ну, коли я пью, так с чего бы им хорошо идти, — пожал плечами Озеров. — К счастью, дети выросли, красивый номер смогли сделать даже без моей помощи. Я у них так, на подхвате. И следят за мной, молодцы, ребятки.

— Но деньги вам все равно нужны?

— Они всем нужны.

— И драгоценности графини, которые вы оставили у Ольги Вороной, вам покоя не давали?

— Помнил про них, конечно.

— И приехав на гастроли в наш город, вы решили действовать.

— О чем это вы? — насторожился Озеров.

— Для начала вы запугали Олега — своего приятеля, засыпали его письмами с угрозами. Знали, что его сестра Леля работает у Вороной домработницей, и требовали, чтобы Олег добыл вам ключи от квартиры Вороной и от ее сейфа, в котором она хранила свои драгоценности.

— Я ничего такого…

— А когда ключи были у вас, то вы пришли к Вороной, рассчитывая, что в доме никого не будет. Но там была Аделаида. И вы ее убили.

— Я? — с удивлением переспросил Павел.

— А то кто же!

Задержанный ничего не возразил, но погрузился в глубокое раздумье. Длилось это довольно долго. Казалось, что Павел сосредоточенно размышляет над какой-то проблемой, которая доставляет ему боль. Лицо его то и дело искажалось как от судороги, он что-то шептал себе под нос.

Внезапно он поднял голову и кивнул:

— Да, все так. Все верно вы сказали. Я Олега запугал и заставил сделать мне ключи. Потом я убил Аделаиду. И драгоценности у Ольги из сейфа тоже забрал я.

— И где они?

— Кто?

— Драгоценности.

— Не помню.

— Как не помните?

— А что тут такого? Расстроился очень. Переволновался. Я же не хотел убивать портниху. Просто она меня увидела, чтобы заставить ее молчать, я ее и грохнул.

— А драгоценности где?

— Не помню. Чтобы нервы успокоить, домой пришел, сразу выпил. Уснул. Проснулся, ничего не помню. Вот только сейчас вы мне напомнили, я и вспомнил. Да, я убил Аделаиду. Сажайте меня в тюрьму, я во всем признаюсь. Что нужно подписать? Протокол? Пожалуйста! С радостью!

И в самом деле все подписал. Но сколько бы ни допытывались у него следователь с помощниками, Павел так и не смог припомнить, куда спрятал украденные драгоценности.

Глава 13

После того как задержанного Павла Озерова увели, Сашенька обратила внимание, что Юра сделался необычайно задумчив и мрачен. Когда Павла задержали, он радовался. Пока ехали в полицию, улыбался. И во время допроса выглядел довольным. А сейчас, когда преступник уже сознался во всем, почему-то стоит и хмурится.

— Что с тобой? — спросила она у Юры.

— Да что-то мне все это не нравится.

— Настораживает, что Озеров так спокойно признался в убийстве Захватова?

— Это как раз ерунда, — отмахнулся Юра. — Озеров понимает, что предъявить нам ему нечего. То, что он нам тут наболтал, не более чем разговор по душам. Под протокол он никогда то же самое не повторил бы.

— Но в убийстве Аделаиды он признался и протокол подписал! Тут он уже не отвертится.

— Вот именно.

— Все равно не понимаю, чем ты недоволен?

— Предчувствие у меня какое-то нехорошее. Почему Озеров в одном преступлении не желал признаться, а в другом легко и даже с радостью признался. И если признался в убийстве Аделаиды и краже, то почему не говорит нам, куда спрятал украденные из сейфа Вороной драгоценности? Почему скрывает колье и серьги? В убийстве портнихи он признался, в краже тоже признался, а вот возвращать украденное он не хочет.

— Он не может.

— Не может? Не хочет? Или просто ничего не знает о том, куда колье с сережками уплыли?

— Он же сказал, амнезия. Почему ты ему не веришь?

— Не знаю, не верю, и все тут.

— Напрасно. Он и кольцо в свое время у Ольги украл. Пусть это было гораздо раньше, но ведь украл!

— Кольцо-то он для своей жены украл. Ее порадовать хотел.

— А теперь остальные драгоценности украл.

— И кому он их отнес? Жена у него давно умерла. Ей фамильные брильянты без интереса.

— Ну, мало ли, кому он мог их пожелать презентовать.

И Сашенька покраснела до корней волос. Ужасная мысль пришла ей в голову. А что, если это она стала невольным инициатором всех этих преступлений? Ну, не всех, конечно, не нужно о себе слишком много воображать. Но некоторую их часть, затрагивающую то, что случилось с гарнитуром графини, очень даже запросто она могла спровоцировать. Как? А очень просто!

Тимошка мог заранее проговориться своему отцу, что надумал жениться на Сашеньке. Тот обрадовался. Ведь кольцо Тимошка подарил Сашеньке с благословения своего папаши. Сначала Тимошка подарил невесте кольцо, а потом папенька решил подсуетиться и добыл для невесты сына и остальную часть гарнитура. Нечего сказать, заботливый свекор должен был достаться ей. Себя не жалеет, лишь бы ей угодить.

— Бр-р-р!.. Мало того что пьет, как не