Хэдхантер. Книга 1. Охотники на людей - Руслан Мельников

— Ну, это… короче… если все-таки узнаешь… — прошипел лысый. — Если встретишь ублюдка этого. Ну… вдруг… мало ли… В общем, передай ему: в следующем рейде он сам и без тресов, и без яиц останется. Я всю его группу живыми в землю зарою. В тресовозке, мля. Ни на какие законы не посмотрю. Потом один хрен все на диких спишут.

Стольник пожал плечами.

— Ладно, передам, какие проблемы, Толян. Если узнаю — обязательно передам. Удачной торговли тебе.

Все? Разговор окончен?

Ни улыбки на лице, ни насмешки в голосе Стольника не было. Но, видимо, лысый все-таки почувствовал скрытую издевку.

Он ушел к своим машинам не прощаясь. Хмурые телохранители поспешили за своим вожаком.

— Каков перец, а! — ухмыльнулся Стольник.

— Думаешь, все понял? — подошел к взводному Ухо.

— Конечно понял, — ответил взводный. — Чего тут не понять-то? С самого начала, небось, все понял. Только ни доказать, ни сделать ничего не может.

Сержант почесал в затылке.

— А если он это… Ну, если нападет в следующем рейде, как обещал? У него ж и брони, и стволов, и людей побольше нашего будет. Не отмахаемся ведь.

— Не нападет, — скривился Стольник. — Если начнет гоняться за мной — не настреляет ни одного треса. У него группа большая, но неповоротливая. Хотя осторожность, конечно, нам не помешает. В следующий раз подберу нам сектор для охоты где-нибудь подальше от сектора Толяна.

Снова открылись ворота, выпуская одни машины и впуская другие.

Снова взревели двигатели. Кто-то истошно засигналил. Кто-то закричал с брони. Кто-то ответил матом. Очередь опять зашевелилась, сдвинулась с места.

— Ну-ка, все по машинам! — приказал Стольник. — Перекурили — и хватит. Теперь, пока на базу не въедем, с брони никому не слезать. Наша очередь скоро.

Глава 28

Сразу за воротами начинался широкий, рассчитанный на хэдхантерскую технику, проезд. Разметочные линии и указательные стрелки на ровном асфальте. Глухая стена слева. Справа — небольшие, выступающие к проезжей части крытые платформы с крутым высоким порожком.

На платформах, в небольших нишах, — двери. Над каждой — глазок видеокамеры.

Между платформами — расстояние, достаточное для того, чтобы длинные громоздкие трес-транспорты разместились друг за другом.

Машины конвоя повернули влево и остановились у стены. Тресовозки вплотную, почти впритирку, подкатили к ближайшим платформам.

Хорошо так встали: края платформ уперлись в подножки трес-транспортов. Низкие навесы накрыли крыши тресовозок. Только по бокам осталось свободное пространство, которое, впрочем, вскоре перекрыли поднявшиеся на платформы хэды.

«Ну точно космический корабль пристыковался к переходному шлюзу», — возникла в голове у Бориса неожиданная ассоциация. Сбежать из такого шлюза в «открытый космос» у тресов не было ни единого шанса.

Несколько хэдов-старичков под руководством Уха вывели из тресовозки первую партию живого товара. Разгрузкой второй тресовозки руководил Стольник.

Охотники действовали быстро и умело. Процедура была отработана до мелочей. Открыть тамбур, выдернуть пленника, заломить руки, мордой — в решетку, закрыть тамбур, нацепить наручники, надеть ошейник, выбросить арестанта из транспорта, прицепить к цепи, открыть тамбур, выдернуть пленника…

Если кто упрямился — применяли силу. В разумных пределах, конечно. Покалечить ненароком товар сейчас, на трес-базе, было бы особенно обидно.

Борис оказался среди тех, кто принимал пленников на платформе и за ошейники пристегивал к цепи.

Когда из каждого транспорта вывели по десять человек, разгрузку приостановили. Тресовозки заперли. Пленных окружили плотным кольцом. Погнали к дверям в нишах.

Ну и?

Плавно сдвинулись вправо-влево видеокамеры над дверьми. Присматриваются? Проверяют?

Потом двери открылись… Сначала — дверь перед группой Уха.

Ага, пропускают, значит…

Ухо определил Бориса в первую группу сопровождения, и тот перешагнул порог трес-базы сразу же за сержантом. Сзади шагали десять пленников и с полдюжины охранников.

Небольшой коридор вывел в залитое светом люминесцентных ламп помещение. Здесь они остановились, ожидая Стольника.

Группа взводного задерживалась. Появилась возможность осмотреться.

Первое, что бросилось в глаза, были огромные мониторы на стенах. Широкоформатные экраны не показывали ничего, кроме ежесекундно меняющихся колонок зелененьких цифр и ломаных линий графиков. Тоже — ядовито-зеленого цвета.

Ухо так и вперился взглядом в настенные видеопанели. Несколько секунд сержант внимательно изучал информацию.

— Ишь ты, — наконец проговорил он. — Котировки тресов подросли еще на двенадцать пунктов!

Борис, ничего не понимавший в мудреном переплетении графиков и матричной цифирной сеточки, удивленно смотрел вокруг.

Прямо перед ними располагался необъятный компьютерный зал, разбитый невысокими перегородками из стекла и пластика на множество ячеек.

В офисных сотах, словно в клетках, сидели за мониторами мужчины и женщины в безупречных деловых костюмах и с неискренними, приклеенными какими-то улыбками на лицах.

Ну да, с чего бы им веселиться-то? Каждый был прикован к рабочему месту цепью. Начищенной, блестящей. И на каждом — ошейник белого цвета.

— Тоже тресы? — растерянно пробормотал Борис.

— Ага, здешние белые воротнички, — с насмешкой пояснил Ухо. — Менеджерский состав и специалисты трес-базы. Эксперты, консультанты, оценщики, регистраторы, брокеры, медики, психологи, маркетологи… Высококлассные профи, между прочим. Они своим хозяевам такие бабки приносят.

— И они здесь работают без охраны?

Кроме тресов за компами он никого больше не видел в этом зале.

— Наверх глянь, — поднял подбородок сержант.

С потолка свисали целые гроздья видеокамер. Ну, тогда конечно… Тогда все понятно… Охрана конечно же имеется. Просто она не маячит на виду.

Борис с завистью вздохнул. В его хуторе нормальных камер не хватало даже для наблюдения за внешним ограждением, а тут…

— В рабочих столах вмонтированы микрофоны, — добавил Ухо. — Так что, кому надо — тот все видит и все слышит.

— Ясно, — вяло отозвался Борис.

— Очень удобно, — продолжал комментировать Ухо. — Платишь зарплату одному надсмотрщику, а десять спецов-тресов вкалывают бесплатно.

— Один к десяти, — прикинул Борис. — Не очень пыльная работенка у здешних охранничков. Тем более если с камерами и микрофонами…

— Угу, — согласно кивнул Ухо, — не пыльная и вполне себе нормально оплачиваемая. Но оно того стоит. Тресы понимают, что за любую оплошность и любое нарушение придется ответить. Уж не знаю, как там у вас на хуторах, а здесь действует только метод кнута. Пряников тресам не положено. Отсутствие наказания — для них уже пряник.

— И это работает? — Вообще-то Борис не был специалистом в области стимулирования тресов. Потому и спросил.

— Еще как работает! В наше время страх — самая дешевая, а значит, экономически обоснованная мотивация. Эти ребята, прикованные к компьютерным столам, — идеальный офисный персонал. Дисциплинированные, работоспособные. И неподкупные к тому же, что среди свободных граждан — редкость.

— Неподкупные? — удивился Борис. — В смысле?

— В прямом. Не берут взяток.

— А им дают?

Ухо хмыкнул.

— Не забывай, Берест: это — первичная база регистрации и удаленной торговли тресами. Здесь любой товар при желании можно так приукрасить, что его не глядя оторвут с руками за две цены. Потом репутация базы, конечно, пострадает, но… Короче, она не страдает. Желания выдать необъективную информацию у тресов-экспертов не возникает и возникнуть не может в принципе. И пробудить в них такое желание не-воз-мож-но.

— Из-за этого? — Борис взглядом указал на камеру.

— Ну, вообще-то не только. По закону тресам не положено иметь личного имущества и денежных средств. Им запрещено появляться в торговых точках и самостоятельно приобретать товары. Так зачем им деньги? Деньги для них — источник лишних проблем. А кому нужны проблемы? Никому. Вот и выходит, что тресы — самые что ни на есть независимые эксперты и неподкупные работники. Ага, а вот и наши!

Из соседнего прохода появились наконец хэдхантеры под предводительством Стольника. Охотники ввели в зал еще десяток пленников. Тоже остановились. Хуторяне и дикие, попавшие в одну цепную связку, настороженно озирались вокруг.

Взводный вошел в ближайшую ячейку-кабинетик. Сел в кресло напротив женщины с фальшивой улыбкой на печальном лице и с ошейником на шее. Женщина была некрасивой и немолодой. Красивые и молодые трéски востребованы в других сферах.