Семь бесов в бочке меда - Дарья Урбанская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он снова взял Липу за руку и уверенно потянул за собой, и в этот раз она не стала противиться, а, наоборот, покрепче стиснула его пальцы.
Стоило ей перешагнуть условный порог, как камни кладки опять пришли в движение, замуровывая вход, а под потолком загорелся тусклый свет. Они находились в узком каменном коридоре, который как будто тянулся внутри крепостной стены. Воздух был на удивление свеж, где-то вне зоны видимости жужжали вентиляторы.
– Видишь, – бодро произнес Виктор, – ничего страшного. Пока…
– Я бы не была так уверена, что нас не ожидает какая-то очередная жесть.
Далеко впереди действительно виднелся выход: яркий свет лился из бокового проема в стене. А вдоль коридора, словно охраняя проход, стояли две шеренги металлических, отливающих серебром рыцарей в полном облачении. В поднятых руках они держали мечи. Соприкасаясь кончиками лезвий, они образовывали арку, под которой пришлось бы пройти.
Виктор беспечно зашагал вперед, и Липе пришлось притормозить его, потянув на себя:
– Постой, не нравится мне это! – Она недоверчиво кивнула головой на мечи над головами. – И рыцари эти какие-то странные… Не могу сообразить, что с ними не так.
Виктор постучал по ближайшему – пустое нутро доспехов отозвалось глухим металлическим звуком.
– Никого нет дома!
– Да я не про внутренности… – Липа протянула руку, но так и не решилась дотронуться. – Посмотри на его конечности – почему они из пяти сегментов? А шлем? Он как будто бы не на человека скроен.
Виктор склонил голову набок, всматриваясь внимательнее:
– Знаешь, похоже на… жвала по бокам от забрала.
– Гигантские муравьи-рыцари? – Липа отпрянула. – Только этого не хватало.
Она бросила испуганный взгляд в коридор – ряды блестящих доспехов убегали далеко вперед. Холод зябкой волной прошелся по телу, заставив передернуть плечами.
«А если это всё роботы? Если активируются, как кот в музее?! Броня, жвала, мечи… Мы же словно в гигантской мясорубке!»
– Эй, – Виктор ободряюще приобнял Липу за плечи. – Не время унывать. Нам ведь совсем чуть-чуть осталось. Последний этап, и мы на свободе!
– Угу, – вздохнула она, уставившись на пуговицу его рубашки, вырванную «с мясом» и теперь болтающуюся на тонком лоскуте ткани.
Он вдруг коснулся пальцами ее подбородка, настойчиво предлагая приподнять голову. Взгляд его серо-зеленых глаз светился уверенностью:
– Мы справимся.
Всего два слова, но таких сильных, нужных, правильных.
– Да, – тихо ответила она, чуть помедлила, а в следующий миг невероятным усилием воли заставила себя отступить на шаг. – Да, справимся, – повторила она его слова почти шепотом. – Должны. Но лучше бы все же побыстрее отсюда убраться.
Виктор тихо хмыкнул и двинулся вперед, предлагая Липе держаться за его спиной. Блестящее серебро доспехов все тянулось и тянулось, сияя и бликуя в свете потолочных спотов, словно витрины в ювелирном магазине.
Невольно вспомнилась шкатулка с бабушкиным серебром. Чего там только не было: кольца, кулоны, цепочки. Что-то из украшений сверкало таким же блеском, что-то почернело под властью времени. В детстве Липе казалось, что это настоящий сундук с сокровищами. Однажды она даже спрятала шкатулку, а сестре вручила нарисованную пиратскую карту, где черным крестом отметила «зарытый» клад. В тот день Липе здорово досталось от старших. Бабушка отругала за шкатулку, мама – за то, что расстроила сестру, ведь Аня клад так и не нашла и плаксиво наябедничала.
Теперь детские ссоры вспоминались с теплой улыбкой, а нынешние взрослые разногласия тяжелым камнем давили на плечи. Липа часто думала о том злополучном дне, когда подошло время вступать в наследство. Они втроем, с Аней и мамой, пришли в нотариальную контору…
«Черт!» – поморщилась Липа, шагая вперед.
Даже теперь, спустя столько времени со смерти бабушки, от этих мыслей болезненно щемило сердце. Хотя Липа предполагала, что все началось гораздо раньше. День, когда она увидела отца с другой девицей, словно запустил необратимое разрушение фундамента их семьи. Одна трещина, другая, третья… Ссоры, скандалы, обвинения… Отец съехал. Мама сдала, словно произошедшее прибавило ей лишний десяток лет. Аня… Сестра из примерной отличницы превратилась во фривольную девицу, ищущую самовыражение то в экстравагантных субкультурах, то в обществе интересных, по ее мнению, мужчин. И как ни старалась Липа, про́пасть между ними все росла и росла, пока наконец жирной точкой в сестринских отношениях не стал дележ бабушкиной квартиры, как бы прозаично это ни звучало.
– Снова музей? – Голос Виктора вырвал ее из замкнутого круга нерадостных мыслей. – Не припомню там окна́… О! Смотри-ка, та девушка из донжона. Э-э-й! – Он замахал рукой.
Липа выглянула из-за его спины и изумленно уставилась на экскурсовода в красном платье, стоящую за стеклом огромного окна. Она невозмутимо поправляла темные локоны, словно с той стороны смотрелась в зеркало. А позади нее орала друг на друга весьма колоритная парочка. У мужчины средних лет в джинсах, куртке-косухе и красной бандане таким же красным горел на губах след помады. Его спутница – хрупкая, угловатая брюнетка, запакованная в облегающий кожаный костюм, верещала и проклинала день их знакомства. Эта сцена до безобразия напомнила Липе, когда вот так же ссорились Антон с Ириной. Даже повод, похоже, был идентичным.
– Вот стерва! Ты так развлекаешься, что ли?! – Липа выкрикнула обвинение в лицо сотрудницы музея. Но та лишь ухмыльнулась, и непонятно кому – Липе или же своему отражению.
Виктор упорно пытался докричаться до людей, размахивал руками, стучал по стеклу.
– Она и Антона поцеловала! – сообщила ему Липа. – А теперь вот этого рокера. Смотри, тоже весь в ее помаде.
– Да и Тимура она не обделила, – хмыкнул Виктор и прекратил тщетные попытки привлечь внимание людей за стеклом. – Они не слышат нас.
– Но мы-то их слышим. Очередные техно-выкрутасы?
– Да необязательно, – он пожал плечами и развернулся, собираясь идти дальше, – просто мощная звукоизоляция и микрофоны. Как в кино, когда злодеев допрашивают в комнате с большим зеркалом.
– Точно, там как раз было зеркало… Но вроде бы в другой части музея, – задумчиво протянула Липа.
– Зато ребята конюшню прошли. Судя по голосам, их мы и слышали в запертом деннике.
«И правда, этот бас ни с чем не перепутать. Но, собственно, нам это вообще ничего не да… Ира?»
– Ирина!!! – выкрикнула Липа и снова заколотила ладонями по стеклу. – Ир! Мы здесь!
Подруга, появившаяся в поле видимости, ничего не услышала. Она целенаправленно шла к парочке, осыпающей друг друга оскорблениями. Экскурсовод тоже ее заприметила в отражении, гаденько
