Страдание - Лорел Гамильтон

— Не правда! — насупилась девочка, обвивая своими ручонками мамину шею и зарываясь лицом в волосы Бэй.

— Лгунья, я тебя видел. Если бы мне не пришлось спасать свою домашку, я бы поймал тебя до того, как ты спряталась за маму! — Его лицо пылало той особенной яростью, что вы приберегаете для своих братьев и сестер.

У него как будто бы был легкий постоянный загар, а волосы подстрижены так коротко, что он походил на мальчика из 50-х годов. Ему было около одиннадцати или двенадцати. Ярко голубые глаза блестели от гнева. Он был очень зол. Интересно, у него по жизни трудный характер, или события в больнице так подействовали на него. А потом я поняла, что отцом его был не Раш. Его отец, Тай, стоял здесь, хорош как всегда.

Мать Мики поглаживала длинную золотую косу девочки.

— Все в порядке, Фрост. Это ты пролила кул-эйд на рюкзак Готорна? Скажи правду, никто сердиться не будет.

Фрост подняла личико и оглянулась на брата. Нам был виден только ее затылок.

— Готорн уже сердиться.

Я подумала, что девочка-то права.

— Ты знаешь, что в спальнях нельзя пить и есть, — пожурила Бэй.

Фрост повесила голову:

— Прости, мамочка, я забыла.

— Извинись перед Готорном, — сказал Тай.

Она пробормотала извинения.

— И это все? — возмутился мальчик. — Она залила этим говном весь мой школьный рюкзак, домашку, и отделается одними извинениями?

— Без выражений, — на автомате шикнул Тай. — Фрост поможет тебе очистить рюкзак, а мы что-нибудь придумаем, чтобы она запомнила, что нельзя таскать еду в спальни.

Готорн закатил глаза, затем посмотрел на нас, словно мы только что материализовались перед ним. Да, гнев ослепляет, но уж семь незнакомцев в своей гостиной можно заметить. Эмоции одна другую быстро сменяли на его лице и он, наконец, остановился на вызывающе-высокомерном выражении, хотя в глазах сквозила почти нервозная осторожность. Оглядев нас, он сделал быстрые выводы о физическом потенциале, что заставило меня прибавить ему в возрасте, по крайней мере, до двенадцати, и он определенно занимался каким-то видом спорта, что помогло ему распознать наш физический потенциал. Быстро все просчитав, он знал, что в комнате полно мужчин, способных надрать ему задницу.

— Каким спортом ты занимаешься? — спросила я.

Он, казалось, удивился, так что ему пришлось перевести внимание от наших телохранителей к нам:

— Футбол и джиу-джитсу[9].

Я кивнула:

— Я догадалась, что ты обучаешься каким-то боевым искусством.

— И как же? — спросил он, прищурив голубые глаза.

— По тому, как ты оценивал мужчин.

— О чем вы?

— Ты знаешь о чем я.

Он осмотрел меня и увидел не просто женщину, или взрослого человека, а личность. Он был почти одного роста со мной.

— А каким боевым искусством занимаетесь вы?

— Начинала с дзюдо, сейчас — смешанными боевыми искусствами.

— Вы занимаетесь СБИ? — спросил он, не сумев скрыть подозрение в голосе.

— Ага, — кивнула я.

Он посмотрел на мужчин за нами:

— А они?

— Тем же самым.

— Она тренируется с нами, — подал голос Арэс.

— Серьезно? — Готорн опять сомневался.

— Абсолютно, — хором ответили мы с Девом и Никки.

Потом Готорн посмотрел на Мику:

— Ты Майк, да?

— Да, — подтвердил Мика.

Готорн изучал его лицо и потом кивнул:

— Ты похож на Бэт.

— Знаю.

— Ты тренируешься с ними?

— Нет.

— Почему?

— Потому что моя работа и жизнь не зависит от боевых навыков.

Готорн посмотрел на меня:

— А что у вас за работа?

Я сдвинула куртку, чтобы он увидел значок на моей талии.

— Маршал США. Вы здесь чтобы поймать тех, кто ранил Раша?

— Я здесь с Микой, Майком. Я его невеста, но да, раз уж приехала, то собираюсь помочь.

Он посмотрел на Натаниэля:

— А ты кто?

— Готорн, — шикнула его мать, словно он сказал что-то грубое.

— Что? — спросил он.

— Я Натаниэль. — Он протянул мальчику руку.

Готорн определенно был удивлен, но принял его руку, пожав ее:

— Ты тренируешься с ними?

— Нет.

— Почему?

— По тем же причинам, что и Мика.

Мальчик оглядел его с ног до головы, словно пытаясь определить кто он и кем приходится остальным.

— Они не похожи на маршалов, — наконец заключил он.

— Готорн, почему бы тебе не пойти с Фэн и Фрост отчищать твой рюкзак? — предложил Тай.

Он упрямо посмотрел на своего отца.

— Фэну — четыре года. Как он вообще может чем-то помочь?

Фэн выглянул из-за плеча Бэт и сказал:

— Я могу помочь.

Готорн преувеличенно вздохнул и опять закатил глаза:

— Хорошо, возьму мелюзгу с собой, но я знаю, что вы просто хотите, чтобы я перестал задавать вопросы, а сами будете трепаться о своих взрослых делах. — Он вдруг забеспокоился, и эмоции были настоящими. — Что-то еще случилось с Рашем? — И неожиданно стал выглядеть моложе, ребенок в нем пересилил почти-подростка.

— Нет, Готорн, ничего больше не случилось, — успокоил его Тай.

— Поклянись, — настаивал он.

— Клянусь, — ответил его отец.

Готорн кивнул, кинул на нас еще один обеспокоенный, подозрительный взгляд, потом махнул рукой детям:

— Погнали, сопляки, буду смотреть, как вы отчищаете кул-эйд.

Бэй поставила малышку на пол. Фрост повернулась к нам, в позе «руки-в-боки», и мы, наконец, увидели ее изящное треугольное личико. Глаза у нее были небольшие, почти миндалевидные, темные, насыщенно-карие. Если не считать цвета волос, она выглядела как клон Бэт. Так могла бы выглядеть дочь Мики.

— Я не соплячка, — заявила Фрост, топнув ножкой.

— Соплячка, — повторил Готорн.

— Нет!

— Отправляйся со своим братом разгребать бардак, который натворила, — сказал Тай.

Я посмотрела в его ярко-голубые глаза, потом в серо-голубые глаза Бэй. Мика побледнел. Как у двух голубоглазых родителей мог родиться кареглазый ребенок? Каким-то образом золотисто-карие глаза Фэна не были столь очевидными, но это именно глаза Мики и Бэт смотрели на нас с лица девочки, которая не была похожа ни на их мать, ни на ее нового мужа. Какого черта тут творится?

Бэт сказала:

— Пойду с ними, надо же убедиться, что они не поубивают друг друга. — Она посмотрела на Мику взглядом, который мне показался сочувствующим. — Рада, что ты дома, — сказала она и понесла Фэна вслед за Готорном и Фрост.

Фэн облокотился ей на плечо, обхватив шею руками и второй раз задал свой вопрос:

— Ты и мой старший брат тоже?

Мика повернулся и смотрел на свою мать, пока отвечал маленькому мальчику: