Montpi - Габор Васари

А также шляпу. Квартплату надо внести за два месяца вперед. Я куплю мешок какао. Сегодня Анн-Клер должна напиться… напиться…

Мы уже перед отелем «Ривьера». А что мне теперь делать дома?

– Шофер, назад, на Большие Бульвары!

С деньгами нужно непременно что-нибудь предпринять.

Причем именно сегодня, иначе я сойду с ума от сплошных забот.

Сначала что-нибудь купить для Анн-Клер.

– Эй, шофер, поезжайте на рю Сан-Оноре. Я скажу, где остановиться.

Это улица модных магазинов для дам. Но что мне покупать? В каком модном товаре женщина нуждается прежде всего? Придумал!

Сенсационная идея. Я куплю ей шляпу. У первого же шляпного салона я прошу шофера остановиться.

– Пожалуйста, – говорю я спешащей ко мне красивой белокурой девушке, – я хотел бы купить шляпу.

Две стройные, элегантные дамы как раз примеряют шляпы перед зеркалом и тут же оборачиваются ко мне.

– Вы ошиблись, мсье, это салон дамских шляп.

– Олл райт! Я как раз хочу купить дамскую шляпу! Все женщины в магазине смотрят в мою сторону.

– А где же дама, мсье?

– Дома. Это должно быть сюрпризом. Очень приятным сюрпризом. Я рассчитываю на вас, мадам. Мне хотелось бы купить очень красивую шляпу. Какие теперь в моде?

– Какой размер у дамы?

– Размер чего?

– Головы, мсье.

– Ах да, правильно. Скажем так: речь идет о нормальной женской голове. Вот эти вещицы там – это сейчас современно?

– Мсье, может быть, вы можете нам принести старую шляпу дамы, тогда дело будет намного проще.

Сверху тоже группками подходят девицы и почтительно оглядывают меня.

– Это абсолютно не нужно, мадемуазель, я опишу вам даму. Она мне по плечо, а голова примерно вот такого размера. Я даже могу вам сказать, что это должна быть небольшая шляпка. Я считаю, что мне она должна быть чересчур мала. Я знаю это, потому что однажды я примерял шляпку дамы, о которой речь, – она была слишком мала. Лучше всего, если я примерю все шляпы. Сразу почувствую, какая из них подойдет.

Владелица магазина начинает дико волноваться.

– Пожалуйста, мы можем позднее обменять шляпу, когда ваша знакомая преодолеет первые впечатления от сюрприза. В каком жанре вы хотите, собственно, выбрать, мсье?

– Я хотел бы купить красивую, небольшую шляпку. Цена не играет роли.

– Пожалуйста, взгляните на наши шляпы.

– Вот эта мне уже нравится. Там, на каркасе, за лиловой шляпкой та, от которой виден один бант. Вот это я хочу. Сколько она стоит?

– Восемьдесят франков. Я плачу.

– Oy! – вздыхает все дамское общество и трепещет с закрытыми глазами.

В другом магазине я покупаю три пары шелковых чулок. Это намного легче: здесь я уже мог сказать, что могу обхватить рукой лодыжку дамы.

– Отель «Ривьера», – говорю я шоферу.

На перекрестке нас застопорило движение транспорта. Я выглядываю в окошко. Туман медленно рассеивается. Мы стоим как раз у магазина патефонов. Бог мой, именно у патефонного магазина.

Я что-то говорю шоферу и выхожу из машины. Через две минуты я выхожу, за мной несут патефон и набор пластинок, все это аккуратно укладывается в автомобиль, словно речь идет о младенце, которому исполнилось пять дней от роду. Музыка – важнейшее дело в жизни. Я вообще не понимаю, как я мог до этого обходиться без нее.

Любимые песни Анн-Клер я купил, среди них и «Le temps des cerises», «Сбор вишен».

В шесть я уже у гостиницы.

Я расплачиваюсь с таксистом, у меня остается пятнадцать франков пятьдесят сантимов. Зато у меня нет шляпы, я совсем про нее забыл.

Перед воротами отеля стоит морщинистый ветхий старичок. Иссохшими дрожащими руками он трет лоб, словно у него нервный припадок. Один глаз закрыт, крупная слеза выкатывается из него и на ходу чернеет, прежде чем исчезнуть в седой бороде. Это опять будет стоить мне денег.

Неожиданно старик поворачивается и идет, не дожидаясь меня. Его обтрепанные брюки выглядят как отделанные кружевами дамские штаны из девяностых годов XIX века. Я тогда еще не жил, но знаю. Во время уроков географии много об этом читал.

Старик обут в черные полуботинки – хотя они могли когда-то быть и желтыми, – и черная вода вытекает из них на уровне щиколоток.

– Эй, дедушка, остановитесь же!

Но он не останавливается. Пожалуй, он еще и глухой. Ах ты, несчастный! Я хватаю его за руку и кричу в ухо:

– Хелло, гранпер!

Старичок вздрагивает и вздымает вверх руки, чтобы защитить хотя бы голову.

– Возьмите вот этот пустяк, старина. На жизнь этого, правда, не хватит, но три-четыре раза вы сможете основательно накачаться.

– Да, да, да, да…

– Вам ведь неважно, сколько вы еще проживете…

– Нет, нет, нет, нет…

– Главное – чтобы у вас было хорошее настроение…

– Да, да, да, да…

Я поднимаюсь наверх, на четвертый этаж, с патефоном и пластинками.

Что случилось? Смена запахов на моем этаже? Тигровый запах сменился диким бычьим запахом. (Разница между обоими так же велика, как различие в размерах между тигром и быком.)

Только в комнате я спохватываюсь, что совершенно забыл про ужин. Ужасно… Кроме того, Анн-Клер должна сегодня быть в опьянении. Я мчусь по ветхим ступеням. Последний этаж я проезжаю одним махом на собственных пятках. Я потребую у нищего назад пять франков из пятнадцати.

Старик уже стоит перед витриной итальянского магазина деликатесов. Он еще покупает себе что-то из еды! И у итальянца! И за мои деньги! Так далеко я еще никогда не заходил. Я дал этому мошеннику денег не для того, чтобы он ел, а чтобы он нализался.

– Эй, старик, верните-ка мне назад пять франков, я забыл о собственном ужине!

Он только шевелит губами, не произнося ни звука.

– Ну, дайте сюда пять франков, старик, этого хватит до завтра, потом я возьму деньги в банке.

Он смотрит на меня как идиот.

– У меня нет ничего… ничего…

Он выглядит как рваный старый черт.

– Как это – ничего?

– Никаких денег… никаких…

– Только не надо мне шарики заливать, что вы уже все потратили, вы, негодяй!

– Никаких денег… – говорит он и хочет уходить.

– Значит, не дадите?

Старик останавливается, глядит на меня и говорит весьма определенно:

– Нет!

– Короче, я должен идти в банк?

– Да.

Такого в моей жизни еще не было.

Я смотрю на старика, на то, с какой решительностью он стоит передо мной, и замечаю, что не такой уж он и истощенный. И брюки у него не такие уж оборванные, из ботинок не льется вода – словом, вполне приличный человек, только не очень следит за собой.

– Я хочу с одной женщиной поужинать, старина. Ради этой дамы дайте мне пять франков, если вы уж меня терпеть не можете.

Неожиданно я вижу Анн-Клер.