Доктрина Русского мира - Коллектив авторов

Опасность, которая сейчас надвигается на нас, когда нам пытаются заменить материнский раствор русской культуры дистиллятом толерантности, очень велика. В этом дистилляте народы не только не сообщаются друг с другом, но как в токонепроводимом материале, они капсулируются до острой формы, чтобы потом созреть, и их можно было бы столкнуть между собой. Материнский раствор русской культуры впитал многие народы и народности, 197 национальностей, 299 языков и наречий, на которых говорят в России сегодня. Сегодня сохранено это многонациональное пространство. Оно еще держится за счет цементирующего свойства этого материнского русского раствора. Мы эту цельность должны провозгласить как сегодняшнюю модель межнациональных, межконфессиональных отношений, модель Русского мира.

Мы должны создать новый тезаурус, некую понятийную систему координат, в которой, выражусь предельно ясно, нам предстоит увести с религиозного, с вероучительного аспекта и вывести на духовный аспект. Потому что любовь, жертвенность, сострадание, правду, красоту – понимают все.

Владимир БОЛЬШАКОВ,

доктор философских наук:

Термин «Русский мир», действительно, наверное, с небес спустился на нас. Он стал каким-то спасительным «зонтиком», который накрыл всех тех, кто хочет на этом поле потрудиться. И не надо особенно мучиться тем, что мы, может быть, до конца его не определим. Это и не надо делать, потому что это просто та среда, в которой все могут жить, спорить о том «российская цивилизация» или «русская» и по другим вопросам. И мне кажется, что более важны с практической точки зрения вопросы, которые можно решать и нужно решать на политическом поле.

Если бы с небес спустился термин «русская государственность», он вызвал бы переполох во всем мире. А «Русский мир» настраивает на более спокойный лад. Но речь так или иначе идет о Русской цивилизации. За этим столом упоминались имена и Данилевского, и Тойнби, и Сорокина. Цивилизационный подход развивали очень многие достойные мыслители. И отталкиваясь от них и от своих исследований, я бы обозначил несколько особенностей русского правосознания, которые сформировали вот эту тысячелетнюю русскую государственность.

Прежде всего – идеократичность. Это готовность послужить великой идее. Это всегда было характерной особенностью русского человека. Не важно, космизм, великая империя, мировая революция, – но все это сверх-идеи. Мы не можем, как немцы, служить таким примитивным вещам, как просто сытый желудок и хорошо организованная жизнь (хотя я наполовину тоже немец). И мы не можем как японцы, которые готовы отработать технологию до совершенства, и этим удовольствоваться. Нам нужна высокая идея, некий подвиг такой в мировом масштабе.

Следующая особенность русского правосознания – это монархичность. Это означает, что русские всегда ассоциируют власть с личностью. Есть народы, которые ассоциируют власть с каким-то социальным институтом. У кого-то президентская республика, парламентская, у кого-то хурал, синедрион, у кого-то государь, тиран, диктатор. И монархическое правосознание проявлялось у нас и в советскую эпоху, через отношение к генсекам.

Третья особенность нашего правосознания – правдоискательство. Это примат правды, которая выше всякого закона и выше тех норм, которые господствуют в западной цивилизации.

Посмотрите, сколько у нас господствовала монархическая, а сколько демократическая форма правления? Демократическая была с 1606 по 1612, 6 лет; с 1906 по 1917 – 11 лет; и с 1992 по 2000 – еще 8 лет. В общей сложности 15 лет за тысячелетнюю историю.

В моем понимании для России огромное значение имеет осмысление Смутных времен. Чем они интересны? Они интересны тем, что зарождение смуты, сползание в нее, осознание этой пропасти, выход из нее и завершение происходит в течение жизни одного поколения. И вот это позволило всем, в том числе историкам, считать это «Смутным временем». И при этом оказывается не так важно, кто правее, «белые» или «красные». Поскольку это болезнь, это беда. Это то же самое, что спорить, какая бацилла хуже или лучше, когда человек ослаблен и подвержен действию бацилл.

Сейчас мы находимся на стадии выхода из Смутного времени. И как раз зонтик Русского мира нам очень понадобится, чтобы завершить этот выход.

Егор ХОЛМОГОРОВ,

главный редактор портала «Русский обозреватель»:

Когда о Русском мире заговорили в 90-е годы, это была определенная антикризисная концепция. Вот, знаете, распалась Российская Империя, возник сначала раскол гражданской войны, потом некое новое единство, Советский Союз. И прежнее государство прекратило свое существование. И тогда у разных людей возник вопрос – возможно ли новое единство этого пространства на каких-то основаниях? И тогда возник целый ряд ответов, из которых самым знаменитым было евразийство. То есть был предложен антикризисный смысл, новое оправдание этого пространства. А дальше в него начало вчитываться, вкладываться, присочиняться множество новых смыслов, что продолжается, в общем, и до сегодняшнего дня. То же самое произошло в начале 1990-х годов, когда снова территория исторической России, территория государства распалась на части. Русские оказались расколотым на части народом, где-то подвергаемым изгнанию, этноциду, перекодировке культуры. Тогда-то и прозвучало понятие «Русский мир» – причем сначала именно как примиренческое. Дескать, ничего страшного, что империя распалась, все империи распадаются. Ничего страшного, что вас раскололи на множество государств. Вот смотрите: есть Русский мир, что это такое – мы не знаем, но он есть, радуйтесь, все равно он сохраняется. И, соответственно, постановка всех острых геополитических вопросов (Крым – он чей, Приднестровье – оно чье, а у нас есть основания защищать Абхазию и Осетию или нет, наши соотечественники в Латвии – они свои или чужие и т. д.) – все это гасилось в некотором компоте, заваренном на словах о русском языке. Политические вопросы были переведены в некую плоскость общекультурную, общеязыковую.

А что мы видим сейчас? Сейчас в последние годы усилиями многих людей, усилиями, в том числе, Святейшего Патриарха Кирилла, усилиями множества наших публицистов, писателей, издателей это понятие наполняется прямо противоположным содержанием. То есть мы уже понимаем Русский мир не как пространство примирения, а как пространство наступления.

И мы наблюдаем сейчас символическую перековку Русского мира, самый очевидный символ его в последние годы – георгиевская ленточка. За него убивали, за него умирали, за него сражались. Множество других таких же символов – это символы, прежде всего, русского контрнаступления, символы ирреденты.

Виктор ВОДОЛАЦКИЙ,

депутат Госдумы РФ, доктор социологических наук:

Наши консульства и посольства за границей не занимаются с нашими соотечественниками или с теми, кто любит Русский мир. Раз в год проводить съезды соотечественников и на этом ставить галочку, не показывая, не доказывая, не вооружая их тем оружием, которое сегодня выковывается в патриотическом сообществе – это не решение. Это совершенно недостаточно для того, чтобы противостоять истерии, которая творится сегодня вокруг России. Наши соотечественники обладают большим потенциалом, они сами хотят быть полезными России, но с ними никто не занимается.

Или возьмем телеканалы, которые получают с федерального бюджета финансирование, – что они сегодня пропагандируют? Это зомбирование человека и привитие бездуховности, безнравственности. Что сегодня проповедует ТНТ нашим детям? Это разврат, пошлость. Аудитория, которая смотрит эту программу, растет.

За эти годы наше общество привыкло пить из бочки грязную воду. Грязная вода – все, что связано с разрушением нашего общества. Если мы поставим рядом бочку с родниковой водой, к ней никто не подойдет, потому что привыкли уже к грязи. Только через идеологические инструменты можно что-то здесь изменить – эту родниковую воду добавлять в грязную бочку и вымывать ее до кристальной чистоты. Это тяжелое бремя. И любое позитивное движение в этом направлении воспринимается теми людьми, которые сегодня стоят на управленческих процессах в данной сфере, что мы, дескать, заходим на их грядку. Они привыкли сами эту грядку удобрять, снимать урожай. А какой результат этого урожая и кто кушает этот урожай – им все равно. Самое главное, что есть тупо проложенная дорога, которая нашему обществу уже и не подходит, и не нравится.

Петр КАЛИТИН,

профессор, доктор философских наук:

Катастрофа, которая случилась на Украине и отчасти в Прибалтике, заключается не в том, что американские спецслужбы хорошо сработали. У меня есть очень сильный контакт с украинцами, и они мне прямо говорят: «А вы-то что могли предложить? Мы выбрали потребительство и Европу, потому что нам это предлагают». И даже владение русским языком само по себе у них уже не связано с Русским миром, и не ассоциируется с русскостью.