Орчиха в свадебной фате (СИ) - Лактысева Лека

Однако врожденное любопытство в очередной раз подвело меня. Я как раз решила приподняться, чтобы разглядеть скрытую топиарием невысокую статую, и тут повозка резко дернулась вперед. Шансов удержаться у меня не было. Я перелетела через задок и приготовилась со всего размаху шлепнуться спиной о каменную дорожку. Даже глаза зажмурить и зубы сжать успела.

Вместо твердого камня мое тело встретили чьи-то очень крепкие и надежные руки.

― Какая неосторожная наемница! ― Раздался над ухом приятный мужской баритон с властными стальными нотками, чуть смягченными доброй насмешкой. ― Кто ж во время движения встает?

Сказала бы я ― кто! Да каждый, кто в Питерском метро ездил! Там свободных сидячих мест днем с огнем не сыщешь! Только стоя и ездила, сколько себя помню… равновесие вроде бы держать научилась, даже не притрагиваясь к поручням. Но тут мой навык ловить баланс отчего-то не сработал.

Проглотив колючий комок застрявшего в горле крика, я судорожно, со всхлипом, втянула носом воздух и открыла глаза.

…И тут же зажмурилась снова.

Ох, какой мужчина!

Я считала трибуна Алаира Виатора привлекательным?

Так вот! Тот, который держал меня на руках, он был такой, такой!.. Трибун нервно курил в сторонке.

Проморгавшись, я рискнула взглянуть на своего спасителя еще раз. Он по-прежнему прижимал меня к своей груди и весело улыбался, отчего чуть ниже твердых скул образовались совершенно восхитительные ямочки. Темно-зеленые колдовские глаза рассматривали меня с неподдельным любопытством, а на дне зрачков тлели теплые искорки симпатии и дружелюбия.

Но главное — это я заметила только со второго раза ― лоб мужчины охватывал ободок венца, инкрустированного несколькими крупными самоцветами.

Неужто сам король Фрайсленда?!

― Твое величество! Прости, не досмотрел за супругой! Позволь, избавлю тебя от этой ноши, ― голос Алаира подтвердил мои догадки, а крепкие руки мужа подхватили меня и попытались извлечь из крепких королевских объятий.

― Супруга, говоришь? ― заинтересовался король. ― Ну надо же, какие новости!

Его величество отдавать меня не спешил. Прижал к груди крепче, отступил на шаг.

Синие глаза Алаира мгновенно потемнели. Зубы сжались. Брови съехались к переносице.

― Мой король? ― тихо, стараясь не рычать, произнес он низким голосом.

― Твой, ― согласился венценосец. И тут же обратился ко мне. ― Стоять сможешь?

― Угу. Смогу. ― сипло, по-совиному угукнула я.

Его величество поставил меня перед собой. Придержал за плечи, поглядывая то на меня, то на магварра, будто сравнивая нас и пытаясь отыскать что-то общее.

Судя по хитрой, но довольной улыбке ― нашел.

― Хороша! ― кивнул удовлетворенно. ― Голову моему воспитаннику еще поморочишь, не без того. Но и это неплохо, а то наскучила бы быстро.

Огласив свой королевский вердикт, его величество развернул меня лицом к Алаиру и слегка подтолкнул: иди, возвращайся, мол, к супругу законному.

Я и вернулась. Муж тут же сцапал меня, притянул поближе и только после этого с удовлетворенным вздохом расслабился.

― Позволь представить, отец, ― обратился к королю Эквиту торжественно. — Это Барбра Виатор, дочь клана Ор-Тьюндер, приемная дочь клана Ор-Тунтури. Моя супруга по законам народа орков.

― Поздравляю, сын. Наконец-то ты отыскал женщину себе по сердцу. ― Эквит благожелательно кивнул и тут же сделал строгий вид. ― Законы орков мы, конечно, уважаем, но, надеюсь, ты не откажешь приемному отцу в малости и позволишь провести еще одну брачную церемонию ― по нашим, человеческим законам и традициям? Сейчас же прикажу готовить торжество!

Что?! Еще одна свадьба?! Да еще под присмотром самого короля Фрайсленда? А может, как-нибудь в другой раз? Мне осколок искать надо, а не по дворцам отдыхать и на пирах штаны просиживать!

К счастью, мои мысли на сей раз совпали с мнением Алаира.

― Позволь отложить торжество до лучших времен, мой король, ― попросил он. ― Мне бы Барбру целителю показать, да в поход выдвигаться. Есть у меня сведения любопытные про хунгров. Проверить надо бы.

― Узнаю своего лучшего трибуна. ― Улыбка его величества из задорной сделалась грустной. ― Ты хоть супругу свою предупредил, что твоя первая жена ― война, а женщина, даже самая замечательная, всегда второй будет?

Алаир сжал мои плечи чуть крепче.

― Моя жена не меньше меня в этот поход рвется, отец! ― воскликнул горячо. ― И хотел бы ее дома оставить, так ведь не послушается. Не возьму с собой ― одна против всей этой мохнатой рати воевать отправится!

― Не одна, ― подали голос вставшие позади нас с Алаиром маг-арты. ― Ты прости, трибун, но мы к тебе на службу нанимались с условием, что с вами двумя в поход отправимся, а не с одним тобой.

От этого выступления лица вытянулись и у короля, и у магварра.

― Смотрю, дисциплина в твоем отряде пока не на высоте! ― хмыкнул король Эквит, явно поддразнивая Алаира. ― И с каких пор бродячие музыканты на войну собираются? Их дело ― песни петь, боевой дух воинов поднимать и публику развлекать.

― Дисциплину ― исправим! ― коротко ответил мой супруг и медленно, с неохотой развернулся к музыкантам. ― А с вами, почтенные, я позже поговорю.

Голос Алаира звучал многообещающе.

Шейма переглянулась с мужем, с сыном. Все трое явно с трудом прятали улыбки. Но ответили маг-арты сдержанно, уважительно, склонив, как положено, головы:

― Как скажешь, трибун.

Алаир посопел. Посверкал на музыкантов грозными взорами. И решил оставить разборки на потом.

― Не знаешь, мой король, где сейчас элай Тейшериэль? ― обернулся снова к монарху.

― Как же не знать, если он уже полные десять дней пороги мои обивает, вознаграждение требует за то, что отыскал тебя? Только я так сказал: вот когда увижу сына живым и здоровым, тогда и подумаем об вознаграждении.

Эй! Стоп! Что за вознаграждение? Почему я о нем ничего не слышала? Мне, правда, неплохо заплатили в лагере, но вовсе не за то, что я своего теперь уже мужа с поля боя вынесла. Алаир, конечно, сам по себе ― бесценная награда, но и деньги лишними никогда не бывают. Кому, как не мне, недавней студентке, это понимать?

― Мне казалось, Алаира кое-кто другой нашел… ― оскалила я один клык в кривой ухмылке и приподняла бровь. ― Ладно, муж не помнит, без сознания был, но вот тот целитель из палатки при военном лагере и его помощник, который меня осматривал ― они-то должны знать правду!

― Того целителя зовут элай Тейшериэль, ― король Эквит подошел, встал почти вплотную, заглянул мне в глаза. ― А чем сможешь подтвердить, орисса, что твоя правда правдивей, чем слова лучшего целителя королевства?

— Вот чем! ― я смело положила ладонь на эфес живого клинка, который висел у мужа на поясе. Потянула его из ножен.

Ко мне и к мужу, который по-прежнему придерживал меня за пояс, тут же бросились охранники короля. Видимо, подумали, что я намерена покуситься на их монарха.

― Стоять!

― Стоять!

…две одинаковые команды прозвучали одновременно.

Одна адресовалась тем самым охранникам: король Эквит повелительно поднял руку, вынуждая их остановиться.

Вторая команда была произнесена магварром и адресована мне. Муж перехватил мою руку, сжал, не позволяя сделать ни движения. И громко, отчетливо пояснил то, что я, видимо, была обязана знать с пеленок, или во что там кутают своих младенцев орки:

― В присутствии короля обнажать оружие может только его личная охрана!

― В порядке исключения я разрешаю ориссе Ор Тьюндер однократно нарушить данное правило, ― вмешался монарх. ― Весьма любопытно, что твой клинок, Алаир, в принципе позволил твоей супруге прикоснуться к себе.

― Он ее слушается, мой король, почти так же, как меня. И даже помог ей победить нескольких хунгров, ― пустился в объяснения мой муж. — Это одна из причин, почему я женился на Барбре. Не мог же я допустить, чтобы где-то по городам и весям бродила наемница, способная в любой момент призвать мой клинок.