Полшанса - Глеб Силаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вогнав копьё меж двух валунов, я повис на нём и начал сгибать древко к земле. Но куда там, оружие, словно лом, не заметил этого. Подняв меч, нанёс пяток ударов в одно и тоже место. Копьё с каким-то странным звуком, похожим на тихий стон, разрубилось. Жалко, конечно, оружие, но всё же я это сделал не из-за вандальной прихоти, а из вполне конкретного интереса. Вглядевшись в сломанное копьё, я убедился.
«Фрагмент оружия системы». Ошибка распознания.
Статус: непригодно.
Как я и думал, система распознаёт только цельные объекты. Части и фрагменты, конечно, тоже может опознать, но больше ничего. Свои свойства предмет теряет. Тогда возникает резонный вопрос. Если перековать одно оружие в другое, предмет будет считаться уничтоженным или просто сменит наименование? И если можно, то возможно ли добавить больше несистемной стали той же марки, чтобы, к примеру, из кинжала сделать меч? Нужно этот вопрос тоже прояснить.
Теперь осталось решить, что делать с мечом. Это, как-никак, два килограмма веса, вместе с ножнами. Оставить? Будет плохо, если окажется, что одно оружие можно превращать в другое. Тогда бы я мог сделать к примеру, из меча пару метательных ножей, если сам клинок мне не нужен. Пришлось помотать головой, отгоняя мысли о теориях. Моя главная задача сейчас выжить. Я и так нагрузился бурдюками. Все шесть, считая те, что с водой, весят килограммов семь. Может сумка и делит вес на два, это всё равно значительное утяжеление. Даже если попытаться засунуть меч в вещмешок, у него рукоять будет торчать наружу. Стоп, а это интересная мысль. Сработает ли? Всунув меч, я приподнял сумку. Нет, так это не работает. Вес прибавился на полных два кило. Жалко, но справедливо. Оглядевшись, я отправил меч в земляную расселину. Прости, я пытался найти компромисс, но ты бы меня замедлил.
Закинув вещмешок на спину, подтянув лямки, бодро зашагал подальше от места разборки. На запах крови может кто-нибудь выйти, да и темнеть начинает. Пора бы уже искать укрытие на ночь.
Блуждания по стремительно темнеющим руинам начало угнетать. За каждым углом, под каждым кустом мерещатся шурды. Уже не раз приходилась прятаться от несуществующих противников. Так и до паранойи не далеко.
Вот и сейчас, сидя за очередным углом, я размышляю: мне снова слышатся несуществующие звуки или там действительно, жужжа, что-то похрустывает. Без спешки взвожу арбалет. Сначала выглядывает он, затем я. В этот раз мне не показалось.
За поворотом странной любви предавалась необычная парочка. Иначе я назвать это не могу. Дорога, на ней очерчен условный круг, в котором брусчатка выглядит так, как будто её положили только вчера. Ни камешка, ни травинки на ней, только маленький медного цвета пучок в самом центре, из которого выходит множество нитей, похожих на обычную медную проволоку. Они, не спеша двигаются по часовой, испуская слабое свечение. В метре над землёй с той же скоростью вращается шурд, оплетённый этими нитями. Проникая ему под кожу, оплавляя плоть, оголяя красные мышцы и белые сухожилия. Кровь не льётся, оставаясь внутри и продолжая бежать по венам, неся жизнь агонизирующему в боли телу. Залезая в нос, уши и глаза, нити создают рыжие проборы на морде. Он то и дело конвульсивно дёргается, а изо рта непрерывным потоком течёт слюна. Некоторые его части так обуглены, что нечего, кроме чёрной корки не видно. Несмотря на такое положение, шурд всё ещё жив.
Он смотрит на меня своим уцелевшим глазом, его рот открылся, закрылся и вновь открылся. Я не слышу ни звука, не знаю его языка, не понимаю выражения его морды, но осознаю. Он молит меня прекратить его мучения, ему плевать, что я человек, добыча, дичь. Страдания его столь велики и всеобъятны, что для него не имеет значения, кто прекратит его мучения. Прервёт агонию души.
Встав, подхожу к самому краю круга. Подняв арбалет, прицеливаюсь. В траве неподалёку лежит окровавленное копьё, не трудно догадаться, чья на нём кровь. Болт всё ещё смотрит на шурда. Расстояние смешное, но я тщательно выцеливаю его голову. В уголке глаза у шурда скапливается слеза, рот снова смыкается и открывается. Слова благодарности или может молитва.
Присев, поднял камешек, щелчком отправляя его в круг. Одна из нитей лениво опустилась на него. Подумала немного, да и выкинула его за пределы своей территории. Неужели оно разумно, или просто рефлекс, как у хищных растений. Съедобное — хватай, несъедобное — выплёвывай.
Мои пальцы плавно поглаживают спусковую скобу. Медленно, вслед за движением тела поворачиваю арбалет. Всё должно быть точно. Шурд оказывается повёрнут ко мне перевёрнутой мордой. Идеальный момент для выстрела, расстояние меньше трёх метров, промахнутся невозможно. Втянув воздух, задерживаю дыхание, сжимая крепче цевьё. Единственный глаз жертвы вот-вот выпадет, так сильно он выпучен. Я на мгновенье прикрываю глаза и… Опускаю арбалет, снимаю болт и ослабляю тетиву.
— Желаю, долгой смерти.
Не стоят несколько единиц опыта моего удовлетворения, а вот его мучения вполне. В спину доносится надсадный хрип, а я, похлопывая арбалет, ухожу.
Уже вторая встреченная мной подобная аномалия, нарушающая законы физики. Каков принцип её работы? От чего получает энергию? Кто установил или как она возникла? Какими свойствами помимо виденных мною могут обладать? Пока что я могу сказать лишь одно. Нужно внимательнее смотреть под ноги. Хорошая идея, пожалуй, буду придерживаться её.
Как же всё-таки трудно найти себе место под ночёвку. Казалось бы, в опустошённом городе откуда взяться подобной проблеме. Дело в том, что в результате своих брожений я всё дальше и дальше уходил от опасных окраин, где преимущественно были одно- или двухэтажные здания. Тут тоже всё ещё окраины, как не крути. Тем не менее, домов ниже пяти этажей тут нет.
Казалось бы, в чём проблема? В размерах. Каменным постройкам малой этажности по сути ничего не угрожает при исчезновении владельцев. Их, вероятно, занесёт землёй со временем. Нежели они обрушатся под своим невеликим
