Часовые времени. Незримый бой - Дмитрий Политов

Выйдя на улицу, Белугин с наслаждением вдохнул свежий морозный воздух. После долгого времени, проведенного в помещении, немного закружилась голова, но Евгений постоял чуток и справился с минутной слабостью. Огляделся. Если память не подводила, то он находился где-то в районе Остоженки. Ну да, вон там Хилков переулок. А вон в том неказистом доме в прошлом веке обосновалась моднейшая лечебница минеральных вод. Воды, разумеется, привозили из-за границы, а больные их пили, принимали ванны и в свободное время гуляли по роскошному саду, ведя светские беседы. Затеял этот «бизнес» врач по фамилии Лодер, и говорили, что народ, глядя на фланирующую под музыку публику, называл его пациентов лодырями. Было ли так на самом деле или же это всего лишь красивая легенда, Евгений не помнил. Так, всплыл в памяти забавный факт, не более.

— Куды нужно, барин? — «Ванька»[13] лихо затормозил санки возле Белугина, обдав того снегом. — Мигом домчу, лошадка — огонь!

Евгений с недовольным видом стряхнул с себя грязь и с сомнением оглядел каурого Росинанта.

— Врешь, поди, стервец! — сказал он брюзгливо. — Доходяга какая-то кобыла твоя.

— Да что вы такое говорите! — задохнулся в праведном возмущении извозчик — обыкновенный мужик, какого можно встретить в любом русском селе. Конопатый, нос картошкой, небольшие серые глаза на морщинистом лице. — Как не совестно вам, напраслину-то почем зря возводите!

— Ладно, не гоношись, — оборвал его Белугин. — На угол Большой Ордынки и Черниговского. К доходному дому Дурилина, знаешь такой?

— А, это который в прошлом году отстроили? Знаю. Сей миг домчим. Садись, барин!

— Смотри у меня, — пригрозил на всякий случай Евгений, — растрясешь, так шиш с маслом получишь. Рука у меня болит, так что аккуратней вези.

— Понял, барин, — закивал «ванька». — С войны рана-то или… — он многозначительно подмигнул. Белугин нахмурился, соображая. А, наверное, думает, что мое ранение — это последствие революционных событий, сообразил он.

— Со смутьянами не якшаюсь! — сухо и отрывисто бросил Евгений. — И вообще, хватит уже болтать, поехали.

Глава 22

Алексей. 1942

«А ведь логичнее было сначала меня вырубить, а уже потом дверь закрыть, — мысли в голове двигались медленно, тягуче, словно густой мед, стекающий с ложки. — Хотя, может, так они и сделали? Здорово меня саданули. Черт, башка совсем не варит. Надо встряхнуться!» — Белугин машинально подергал руками. Наручники больно врезались в запястья. Да уж, положеньице.

Алексей сидел на стуле в знакомой комнате. Руки заведены назад — проверил, они надежно скованы, не вырваться. За столом перед Белугиным расположился незнакомый мужчина в мышиного цвета костюме. Он и сам был очень похож на упомянутого грызуна: мелкие остренькие черты лица, противные усики, редкие волосы, обильно намазанные какой-то гадостью, придающей блеск, ручки-лапки, заботливо перебирающие разложенные бумаги.

Давешних «волкодавов» в поле зрения не наблюдалось. Ловкая парочка, кстати, хорошо работают — надо отдать им должное. Разыграли все как по нотам. Вот и верь после тем, кто говорит, что к аборигенам можно относиться как к братьям нашим меньшим — с чувством собственного превосходства. Нагнули на раз-два, пикнуть не успел. Да и в лоб так качественно закатали, что мысли плавают, как муха в сиропе. Смешно сказать, он даже не помнит, как лишился пистолета и как его приволокли в комнату.

За спиной слышалось чужое ровное дыхание, и ноздри щекотал отчетливый запах чеснока, но повернуться и посмотреть, кто же это его пасет, Белугин не мог. Точнее, когда только-только очухался, то попробовал, но сразу скулу обжег чувствительный удар, в глазах заплясали разноцветные звездочки, а человек-мышь равнодушно бросил, не поднимая головы:

— Не нужно вертеться. Сидите спокойно.

Вот и сидел Алексей, раздумывая над тем, как же это он так по-детски облажался. Учит жизнь, учит, да не всем эта наука впору приходится — некоторые излишне самоуверенные типчики вроде него вдруг решают, будто поймали бога за яйца и теперь им можно творить что угодно. Но только боженька хоть и терпелив, да не бесконечно, и в обратку нахалу прилетает очень и очень быстро.

— Можно начинать! — В комнате появился старый знакомый: Кирилл Андреевич Залогин собственной персоной. Быстро он обратно до столицы добрался. Эх, надо было все-таки его в поезде грохнуть! И чего, спрашивается, не стал стрелять? Ведь и приказ от Седова недвусмысленный имелся, и возможность отличная, ан нет — распустил нюни. Не поднялась рука. Тем более что непоняток вокруг этого человека оказалось больше, чем снежинок в сугробе — не разгребешь с наскока. А Белугин ужасно не любил, когда его использовали втемную. Да и знакомство старого подпольщика с Евгением…

Залогин быстро прошел мимо насторожившегося Белугина и смачно плюхнулся на диван. Теперь Алексей оказался как бы под перекрестным обстрелом чужих глаз. Парень слабо улыбнулся — знакомая тактика, проходили на семинарах.

— Гражданин Белугин, — мгновенно завел шарманку серый человечек, соизволивший наконец-то поднять бесцветные глаза. — Я следователь НКВД, лейтенант госбезопасности Кокорин. Вы задержаны по подозрению в совершении преступлений, наказание за которые предусмотрено статьей 58 УК РСФСР, а именно: 58-1а, 58-6, 58-8. То есть, измена Родине, шпионаж, террористическая деятельность. По этим статьям вам грозит высшая мера наказания — расстрел. Поэтому настоятельно советую не запираться, а хотя бы из чувства самосохранения помочь следствию. Ваше сотрудничество обязательно будет учтено судом.

Алексей молчал, разглядывая следователя. В голове назойливым комаром зудела мысль о том, что надо было сразу же по приезде набрать один из оставленных Седовым телефонных номеров и сообщить о себе. Нет, решил передохнуть с дороги! Выкручивайся теперь, как знаешь.

— Неужели вы идиот, Белугин? — вкрадчиво осведомился следователь. — Вроде бы не производите такого впечатления. Так почему молчите? Или думаете, что у нас нет материалов, подтверждающих вашу вину? Так ошибаетесь, есть такие материалы. Причем настолько железные, что у следствия имеются вполне ясные перспективы предъявить вам обвинения и по другим, не менее тяжким, статьям. А вкупе это дает нам возможность выйти на суд в самом ближайшем будущем, не затягивая дело. Вы этого хотите? Или, быть может, надеетесь на то, что мы будем только разговоры разговаривать? Выкиньте из головы — время сейчас военное, не до сантиментов. Не хотелось, конечно, превращать цветущего молодого человека в развалину, да ведь он сам напрашивается. Тем более что с тобой приказано не церемониться. — Следователь очень легко перешел на «ты».

— Алексей Михайлович, наверное, думает, что ему помогут, — включился в допрос Залогин. — Он ждет помощи от своих подельников. Еще бы, ведь они в таких чинах-званиях, что прямо дух захватывает, правда, Белугин? — Кирилл Андреевич пренебрежительно усмехнулся. — Жаль разочаровывать вас, молодой человек, но известные вам персоны смещены с занимаемых должностей и заключены под стражу. Не далее как вчера. С ними, конечно, тоже будут разбираться, но другие люди. А вам, если хотите выбраться из дерьма целым и невредимым, советую перестать изображать из себя стойкого оловянного солдатика. Напрасный труд!

Как бы в подкрепление его слов — не иначе, чтоб дошло быстрее — охранник за спиной врезал Алексею ногой в плечо. Белугин полетел на пол, зашипев от боли. Черт, здоровый бугай, да еще в сапогах по ходу. Каратист, блин, доморощенный выискался — лучше бы уж опять кулаком.

— Посади его на место, — небрежно скомандовал следователь. Он не выказал ни малейшего неудовольствия тем, что в допросе участвует посторонний человек, вроде бы никак не относящийся к НКВД, из чего следовал вывод, что Залогин на самом деле или не такой уж и посторонний, или полномочия имеет самого наивысшего уровня.

Мощные лапищи мгновенно вздернули Белугина вверх и швырнули обратно на стул.

— Давайте начнем с самого начала, — как ни в чем не бывало предложил человек-мышь. — Имя, фамилия, год рождения?

— Закуришь, сынок? — Залогин поднялся с дивана, подошел поближе и протянул раскрытый портсигар. Алексей дернулся, увидев знакомую вещицу. Перед глазами молнией пронеслись образы другого мира и совсем другого времени. — Да не боись, не стану я тебе зажженной папироской в глаза тыкать, чай не в белогвардейской контрразведке! — засмеялся Кирилл Андреевич, истолковав его движение по-своему. Он задушевно приобнял парня за плечи, наклонился к его уху и тихонько сказал: — Где портфель мой, сучонок? На куски порву, мразь!!!

«Опаньки! — вихрем пронеслось в голове Белугина. — Неужели у меня появился шанс?»

— А разве он не у вас?! — Алексей старался сыграть изумление насколько можно правдоподобнее. — Я думал, что это ваши ребята меня на станции так ловко облапошили.