i 42cf63a15e16204e - Admin

   Он не хотел запоминать имена всех участников и все же прекрасно понимал, что его сознание все равно сделает это за него. Было много причин почему, но самой главной являлась абсолютная неважность этого, тем более, что очень скоро, почти все эти имена перестанут существовать, и если повезет, то останутся хотя бы в чьей-то памяти, а не просто станут частью угасающего прошлого. И все же, Олег не без интереса смотрел на экран, где на каждой строке высвечивались цифры.

   Мужчину, шедшего следом за ним под номером два, того самого обидчика Мары, ощутившего на себе гнев Сержанта, звали Алекс Мальков. Его шансы оценивались на шестьдесят процентов, а поставив на него и выиграв, можно было приумножить свои кредиты в восемь раз.

   Братья Ставрович, Руслан и Антон, с номера четыре и одиннадцать, даже на двоих не набрали сто процентов, чем сильно удивили Олега. Он смотрел на их лица и видел в них умелых бойцов, способных выживать в трудных условиях. Но, похоже, было что-то еще, чего он не замечал, и именно это делало их слабыми. Сами близнецы тоже явно были недовольны этим результатом, о чем-то переговариваясь. Один постоянно потирал затылок, получив чувствительный удар чем-то тяжелым, а у второго, была рассечена правая бровь и скула.

   Гриф, который оказался Ильей Поздняковым, провел за дверью большего всего времени и вышел оттуда пошатываясь, едва держась на ногах. Вид у него был такой, будто он устроил там массовую драку, в которой сам получил больше всех. Но, тем не менее, его шансы на выживание равнялись восьмидесяти девяти процентам. Это был самый высокий показатель из всех атлетов. Поставив на него, в случае победы, можно было выручить всего лишь в полтора раза больше от первоначальной суммы.

   Впечатление на Олега произвела и брюнетка с пышным бюстом, на фотографии похожая на воинственную валькирию с длинным мечом, занесенным над головой. Четырнадцатый номер Стеллы Романовой не помешал ей набрать семьдесят пять процентов. А вот коэффициент на нее был странный. Двадцать к одному. Похоже, мнение судей сильно разделились между реальностью и гипотетической вероятностью.

   Альбинос вышел из зала расстроенным. Его левую руку заливала кровь, сочащаяся из самой настоящей дыры в предплечье. Зажимая рану пальцами он, между тем, умудрялся досадливо морщиться, совершенно не обращая внимания на свое состояние. Олег вспомнил, каким был он на горе. Тот же невозмутимый взгляд, как будто Оскар совершенно не чувствовал боли.

   К нему подбежал врач, появившийся из того же коридора, что и атлеты, и суетливо занялся своей работой. Пол был залит красной лужей, но никому не было дела до этого. Гораздо больше каждого волновали цифры на экране.

   Но судьи не отдали свое предпочтение этому человеку. Его процент выживания равнялся всего лишь шестидесяти шести, а ставки были девять к одному.

   Последней в зал входила Мара. Она через плечо бросила взгляд на Олега и скрылась в соседней комнате.

   Атлеты столпились у экрана и просматривали всю информацию уже в десятый раз, будто это что-то могло изменить. Олег подошел к Грифу, спокойно сидящему на стуле и вращающему в руках газетную вырезку о триумфе российской сборной на зимней олимпиаде в две тысячи четырнадцатом.

   - Доволен?

   Илья посмотрел на подошедшего к нему мужчину и откинулся на спинку.

   - Не очень. Но стоит признать, есть что-то в том, чтобы быть самым переоцененным.

   - Считаешь, они не правы?

   - Конечно нет. Это показуха. Очередная маленькая игра, чтобы еще сильнее стравить нас.

   Олег пожал плечами.

   - Этот бледный, да он же за ручку со смертью ходит, - Гриф кивнул на альбиноса, рану которого уже зашили и перевязали, но рука все равно выглядела жутковато, - я видел, как после такого, подготовленные оперативники визжали, как девчонки, а он еще и думает о чем-то своем.

   Лицо Оскара на самом деле выглядело так, будто он решал в уме одну из сложнейших в мире математических теорем.

   - А твой порез только подчеркивает, как легко ты можешь уберечь себя от чего угодно.

   Он кивнул на подергивающийся глаз Олега и широко улыбнулся.

   - На твоем месте, я убил бы меня и альбиноса первыми, а те, кто останутся, тебе точно не ровня.

   - Я бы на твоем месте повнимательнее присмотрелся к номеру девять.

   И оба мужчины уставились на шатенку с матовой кожей, в одиночестве прислонившуюся к противоположной стене.

   Влада Альпшиц. Пятьдесят один процент и двадцать пять к одному. Два больших синяка расползлись по ее локтю, который она пыталась спрятать от чужих взглядов, но получалось плохо.

   - И что? Если она чуть не вытянула из тебя кишки, это еще не значит, что она способна на большее.

   Илья скептически покачал головой. Пот на его лбу поблескивал в свете белых ламп, спрятанных под потолком и в стенных нишах.

   - Можешь не верить, но еще как способна.

   - Непременно так все и есть.

   Он кивнул и вернулся к созерцанию статьи. Вряд ли его на самом деле интересовал медальный зачет или скандальные откровения спортсменов. Он прятался за этим клочком бумаги, пытаясь отвлечься от творящегося вокруг спектакля, который должен был еще сильнее разжечь пламя ненависти среди атлетов.

   Мара вернулась к остальным через четверть часа. Девушка держалась рукой за живот и часто дышала, буквально глотая ртом воздух. Ее округлившиеся глаза, не моргая, смотрели в одну точку.

   Последняя строчка на экране засветилась и начала заполняться: Марьяна Крупенина, двадцать девять процентов и пятьдесят к одному.

   Олег не мог понять, больше удивлен он этому результату, который почти соответствовал его мыслям, или же фотографии, на которой девушка была так сильно похожа на Марго, волосы которой приобрели более яркий и насыщенный оттенок.

   Он покачал головой и, подойдя к ней, вопросительно взглянул в глаза. Та выдохнула и кивнула. Придерживая ее под руку, Олег усадил девушку в кресло и опустился рядом. Несильно ткнув пальцем в точку чуть пониже солнечного сплетения, он заставил девушку прокашляться. Дыхание быстро выравнивалось, а на щеки вернулся легкий румянец.

   - Спасибо, - едва слышно прошептала она, заглядывая ему за спину, туда, где на стене висел телевизор.

   Как только дверь в конференц-зал щелкнула в последний раз, перед атлетами снова появился Виктор. В отличие от Сержанта, который все время провел, уткнувшись в свой браслет, азиат куда-то отошел. Его хитрый прищуренный взгляд скользил от одного номера к другому. Он задержался только на Олеге и придерживаемой им девушке, но так ничего и не сказал по этому поводу. Посмотрев на экран, он довольно потер руки.

   - Что ж, немного неожиданно, но здесь определенно есть на ком заработать. Темные лошадки, знайте, я надеюсь на вас.

   Он имел в виду тех, чей процентный показатель был значительно ниже фаворитов.

   - Насчет даров. По правилам, никто не знает, кому они достались. Триумфаторы уже приняли решение, но каждый выбранный атлет получит их только перед началом состязания. Теперь...

   - А если мне фотка моя не нравится?

   Вперед вышел самый молодой и буйный участник, уже не раз успевший показать себя. Андрей Железняк. Его семьдесят процентов на вероятность выживания казались слишком притянутыми и надуманными для такого, как он.

   Размяв шею и вновь продемонстрировав свои странные шрамы, Виктор все теми же летящими и невесомыми движениями, что Олегу уже довелось видеть раньше, за доли секунды приблизился к атлету и резким выпадом ударил того в грудь. От вложенной в удар силы, парень отлетел метра на три и, перекувырнувшись в воздухе, с громкими стонами растянулся на полу.

   - Теперь, - продолжил прерванную речь азиат, отряхивая рукава своей формы от невидимой пыли, - вы вернетесь в отель и будете тренироваться еще полтора месяца, через которые для вас и начнется состязание.

   Брезгливо поморщившись, он задрал подбородок и пошел по коридору, быстро скрывшись за поворотом.

   Олег посмотрел на дергающегося на полу парня, застывшую от увиденного Марго, безразлично поднявшегося на ноги Сержанта, уже скомандовавшего атлетам тащить этот мешок с костями к автобусу, и отстраненно подумал, что фотография у Андрея действительно ужасная.

   Глава 7.

   Дни пролетали незаметно.

   Сержант, настоящего имени которого Олег так и не смог узнать, будто поставил перед собой цель: извести всех атлетов до начала состязания.

   Каждое утро начиналось с короткой разминки, завтрака и марафона, длина которого постоянно увеличивалась. Их перестали кормить однообразной кашей и начали давать больше фруктов и мяса. Но это было слабым утешение перед всеми нагрузками, которые свалились на людей, не привыкших к подобному.

   В первый раз до финиша и вовсе добрались только несколько атлетов, а остальным пришлось буквально ползти по земле, выслушивая дикий ор Сержанта над собственным ухом, который не гнушался в выражениях, рассказывая им, какие они ни на что не способные слизняки.